Фортуния любит отчаянных - Элина Литера

Глава 5

— Ваше Высочество, а какая разница между графом и ланд-графом? У нас такого не водится.

— Да, у нас граф — это непременно земли, а в Эдачии не так, иногда титул без земель дают. Ланд-граф — это граф с графством.

— Зачем же титул без земель нужен?

— Чтоб высокие должности занимать и вровень с высшей аристократией стоять. Эдачийцы посчитали, что у кого земли, тот должен о землях беспокоиться, не отвлекаясь на должность. У советника и у генерала земель нет, зато большое жалованье и положение при дворе. А у этого племянника есть графство, но никаких должностей.

— И который лучше?

— Для меня? — Я вздохнула. — Ты же знаешь, Дагни, для меня лучше шпион без титулов и без земель. И я выйду замуж за него, и ни за кого другого! Итак, у меня есть сведения, — размышляла я вслух, пока Дагни меня причесывала. — Пора начинать маневры. Для начала ударим на упреждение, и пусть меняют планы. Агни, сообщи распорядителю, что сегодня я желаю обедать вместе с Его Величеством.

Я не могу понять своего братца. К жене он относится хорошо, хоть и сдержано. На лице Мирандии, в отличие от Клотильды, я не видела ни тоски, ни уныния, ни холодной отстраненности, за которой благородные леди прятали несчастья. Решения Альфред принимал взвешенные, и в отличие от папеньки умел просчитывать на три шага вперед. Так отчего же он вознамерился непременно прижать к ногтю строптивую сестру? Неужели из-за того, что героем осады Белого дворца стала младшая пигалица, а не он сам? Глупо же. Через год про подробности забудут, а если он изменит жизнь королевства к лучшему — а он изменит, я не сомневалась — моя баталия с Грастоном станет незначительным эпизодом прошлого. Похоже на то, что с возрастом братец поддался настроениям ретроградов, и даже недолговременный вызов его сияющим доспехам от женщины он воспринял весьма болезненно.

Я вошла в Малый обеденный зал и прокрутила в голове план боя: напасть малыми силами, заманить в ловушку и заставить перегруппироваться.

После закусок Альфред принялся вопросительно на меня поглядывать и, наконец, не выдержал:

— Дорогая сестра, ранее вы не желали видеть меня, и оттого не являлись на наши трапезы. Позвольте полюбопытствовать, что заставило вас переменить мнение сегодня?

— Ваше Величество, я бы хотела узнать, как продвигаются ваши планы по устройству моей судьбы.

Предполагая разговор, который может быть не для чужих ушей, Альфред позвал за стол только Мирандию, Клотильду и Первого советника. Этот жук, сэр Крикус, весь заговор пролежал в покоях у мага-лекаря с жаром и красными воспалившимися пятнами. Уж не знаю, чем маг его поил, только приблизиться к нему никто не решился, опасаясь, что болезнь окажется заразной. Как только заговор провалился, сэр Крикус чудесным образом исцелился и вступил в должность при новом короле.

— Я непременно сообщу вам, когда приму решение, Ваше Высочество, — в голосе Альфреда звучала издевка.

— Дорогой братец, неужели вы готовы поступиться честью Ангории и потерять столь хрупкое нынче уважение соседа, представив меня будто негодный товар, который сбывают по чрезвычайно низким ценам всякому, кто готов уплатить хоть несколько грошей, да поскорей, в суетливости своей забыв о достоинстве?

— Не всякому, дорогая сестра, не всякому, мы рассматриваем несколько высокородных кандидатур, из которых выберем наиболее подходящего для интересов Ангории.

Братец не упустил возможности уколоть меня, уточнив, что мой жених будет лучшим не для меня, а для политики. Мои же интересы не играют решительно никакой роли.

— Вы полагаете, что отправив меня как мешок шерсти, вы снискаете расположение к ангорийскому правящему дому? Подобное пренебрежение к его члену покажет вас не с лучшей стороны.

Альфред быстро глянул на советника. Братец не горел желанием признавать мою правоту, и уж тем паче прислушиваться к моим словам, как бывало не так давно. Неужели он поддался совершенно мальчишеской обиде за мой короткий триумф? Невероятно.

Советник медленно отпил из бокала, стараясь не выдать, как поспешно он ищет приемлемое решение. Наконец, он отважился:

— Полагаю, важность сего шага для Короны диктует нам некоторые меры для поддержания чести Ангории, и одной из таких мер может стать приглашение посольства Эдачии, куда войдет множество интересных нам персон. Для укрепления связей наших государств вам, Ваше Величество, будет весьма полезно предстать перед высокопоставленными ангорийцами в новом качестве лично.

На такой успех я и не надеялась. Я предполагала, что Альфред пригласит избранного погостить, провести время во дворце и соблюсти приличия знакомства, что даст мне какое-то время. Но посольство — это намного лучше. Подготовка такого посольства займет не одну неделю. Сейчас у нас конец августа.

Если в октябре зарядят дожди, то часть трактов в центре острова в любой момент может стать морем грязи. Одна карета с сильным магом еще может проехать, но на дюжину никаких магов не хватит. Если канцелярии двух королей поторопятся, то посольство может приехать в конце сентября, но уверена, что братец уже понял — спешить не в его интересах. Суетливый монарх являет собой весьма неприглядное зрелище. Значит, в случае дождей эдачийцы дождутся морозов и приедут в декабре. Мучить меня приемами братец пожелает не меньше месяца. Помолвку наверняка объявят на Новогоднем балу.

Теперь главное, чтоб противник не выскользнул из ловушки. Для этого придется пожертвовать частью отряда.

— Посольство? — я подбавила в голос ноток паники. — Вы обяжете меня принимать посольство в надежде, что я произведу благоприятное впечатление на неизвестных мне лордов, которых вы прочите мне в мужья?

— Именно, дорогая сестра, именно. А поскольку я не собираюсь ставить вас в известность, кто именно претендует на вашу руку, у вас не будет возможностей для ваших гнусных трюков. Не будете же вы надоедать своими выходками всему посольству. Полагаю, вы помните о том, что союз нужен нам не меньше, чем эдачийцам.

Я изобразила превеликую печаль.

Вернувшись в покои, я потребовала к себе распорядителя припасами и продиктовала ему список: шесть рюмок для ликера, шесть бокалов для вина, три бутылки сладкой настойки, три полусладкой, четыре бутылки вина и одна игристого в ведре с охлаждающим артефактом. До отъезда в монастырь я была юницей, которой содержать собственный бар не положено, но теперь кто мне запретит?

Ах, да, коробку конфет и пирожные. Мне есть, что отпраздновать.

И к дворцовым швеям в мастерскую зайду.