Отголоски прошлого - Дариуш Ришард

— Вот так история… Конечно, я не имею права судить, но твои родители друг друга стоили. Что одна, что другой… Даже не знаю, что было безответственней — отослать родную дочь куда подальше или взять ребенка на корабль. Это все хорошо, и я очень рад, что Рыжая Борода оказался более-менее порядочным человеком и от тебя не отказался… Но ты же была совсем еще крохой! Сколько тебе было, четыре, пять?.. Нужно быть настоящим безумцем, чтобы осознанно подвергнуть маленький, неокрепший и еще даже несформировавшийся организм опасностям морской жизни и условиям, которые выдерживает не каждый взрослый…

— Легко тебе вот так запросто рассуждать, глядя со стороны… А если бы у тебя самого был ребенок? А если обстоятельства вдруг сложились бы так, что тебе пришлось бы воспитывать его в одиночку… Жизнь ведь такая непредсказуемая штука, случиться может всякое. Как бы ты поступил, если не на месте моего отца, то на своем собственном месте? Я знаю, что ты ни за что не бросил бы свое чадо…но и с любимой работой вряд ли бы распрощался… К тому же этих детей ведь надо на что-то содержать, чем-то кормить…

— Что?.. — Ларри непонимающе вытаращил глаза и поперхнулся водой, которую только что отхлебнул из стакана. Закашлявшись, судовой врач суетливо замахал рукой, мол, «погоди, дай договорить», а капитанша следила за ним со снисходительно-умильной улыбкой.

— Постучать по спинке? — заботливо поинтересовалась она, но доктор только замотал головой.

— Какой-такой ребенок?.. У меня? Откуда?..

— Ой, ну, я думала, что уж ты-то, взрослый, образованный человек, знаешь, откуда берутся дети, — с наигранной серьезностью и долей притворного удивления заговорила рыжекудрая. — Вас, как минимум, должны были этому тоже учить. Хотя я могу и просветить…

— Нет, я-то знаю, откуда они берутся… Но ты заговорила об этом так…внезапно. К чему это ты? Ты что, на что-то намекаешь?.. Потому что ты же знаешь, что я не всегда воспринимаю намеки. И шуточки твои…и…

— Ларри… — вздохнула девушка, сжав его руку в своей и заглядывая в блестящие круглые глаза. — Не кажется ли тебе, что это ты первый, а не я, поднял эту тему? Да успокойся ты. Я всего лишь предположила, предложила тебе представить ситуацию из разряда «а что, если бы…», а ты уж и разнервничался. Хочешь выйти на веранду, подышать воздухом?

— Нет, не надо. Я совершенно спокоен.

— Ага, а как же… Постарайся хоть разик моргнуть. Все твое спокойствие написано у тебя на лице. Таким, как ты, просто противопоказано играть в азартные игры, в которых нужно блефовать… Слушай, сделай мне одолжение — потренируйся как-нибудь перед зеркалом контролировать свою мимику, в жизни это очень пригодится. Ладно я…но это же видят все окружающие, а тебе оно надо, чтобы посторонние замечали, как легко тебя выбить из колеи таким пустяком? Я же не думала, что ты настолько серьезно ко всему относишься…

Гайде встала со своего места, неспешно зашла доктору за спину и легонько приобняла его. Он чувствовал ее присутствие, ее руки на своих плечах, но ему все равно было неловко от того молчания, что повисло в воздухе. Вот именно поэтому с Шивиллой и нельзя вести серьезные беседы. Они неизменно заканчиваются каким-то фарсом.

— Дорогая моя… Ты точно ничего не хочешь мне сказать?.. — наконец осторожно поинтересовался Траинен.

— Нет, ничего, — капитанша была просто невозмутима. Ну, ничего так ничего… — Хотя постой… Все-таки скажу одну вещь. Я люблю тебя, сэр доктор, — она склонилась над рыжим и поцеловала его в щеку. — А все остальные глупости, что я тебе наговорила до этого, забудь.

— Я тоже тебя люблю, — Лауритц обернулся и поймал второй поцелуй.

— Теперь, я думаю, ты и сам понимаешь, что узнал обо мне сегодня непозволительно много, и мне придется тебя убрать.

— Кхм… Я надеюсь, ты сейчас пошутила.

— Конечно, пошутила…извини, но мне, кажется, нравится тебя пугать.

— Знаешь, что я сделаю первым делом, когда мы вернемся домой?

— Запрешься в своем кабинете и будешь опять кричать мне через дверь, что больше «ни одна сила на свете не в состоянии будет снова вытащить меня в море», а через месяц соскучишься и сам начнешь интересоваться, куда мы отправляемся в очередное плаванье?

— Нет. Когда вернемся домой, я куплю тебе пять фунтов вишен. Хочешь вишен?

— А они будут в шоколаде?

— Ни в коем случае.

— Тогда, может быть, в спирту?

— Ну, возможно…

— Хочу… А ты разрешишь мне плеваться косточками в прохожих, и не станешь в это время делать вид, будто бы мы с тобой вовсе и не знакомы?

— Конечно. Для тебя — все, что угодно.

Глава 12. Семеро одного ждут

Судовой врач сидел у себя в лазарете… Конечно, это более чем предсказуемо. Намного неожиданней и интересней было бы встретить его где-нибудь на камбузе (где нынче, кстати, тоже творился тихий ужас) или еще лучше — в капитанской каюте, да еще в какой-нибудь пикантной, компрометирующей ситуации… Но Ларри всего лишь посиживал за столом в удачно пустующем лазарете и что-то записывал, здесь его и застал неожиданный посетитель. Армин юркнул в незапертую дверь и привалился спиной к стене.

— Можно войти?.. — спросил он очень тихо.

— Ты и так уже вошел, — доктор Траинен поднял взгляд от тетрадей и слегка улыбнулся. — Ты что-то хотел?

— Нет. То есть, да, хотел… — тревожно бегающий взгляд остановился на рыжеволосом мужчине. — Ты как-то рассказывал мне историю про парня, который наступил на гвоздь…

— Помню такое дело, — слегка встревожился врач, хотя еще и не понял, к чему идет дело. — А что, что-то случилось?.. Эммм…кто-то «наступил на гвоздь»? — осторожно поинтересовался он. — Например, ты?..

— Нет, — парень тряхнул головой. — Но я, кажется, тронул вот эту штуку, — тут он продемонстрировал жутковатого вида чудовище, которое Лауритц еще не забыл со вчерашнего дня; только теперь членистоногое проявляло поменьше признаков жизни и было завернуто в промасленную ветошь, которой обычно чистят клинки, — и решил, что лучше сразу сказать… Это очень плохо? Мне теперь не отрежут руку?

— О, горе луковое!.. Нет, не отрежут… — Ларри бросил сороконожку в какую-то старую жестянку, наполовину заполненную жидкостью, закрыл крышкой, а затем бегло осмотрел руку Армина, которая начинала опухать вблизи багровеющего места укуса. — Оно в таких случаях не помогает… А где ты ее вообще взял? — доктор строго поглядел на юношу, но тот мгновенно опустил глаза в пол и, не поднимая их, ответил:

— Ну…я ее…нашел.

— Вот так просто взял и нашел, да?.. — ночное существо, которое лишний раз боится выползти из своей норки и может встретиться в таком неожиданном месте лишь тому, кому очень не повезет… — Скажи мне, пожалуйста, где именно?

— Где?.. — он снова избежал прямого, серьезного взгляда, и широкие, чуть ли не во всю радужку, зеницы снова направились куда-то в сторону. — Да прямо здесь, на корабле…на палубе, да.

— Ох, глупый мальчишка… — Ларри прикоснулся к его лбу и уже почувствовал начинающийся жар. — Присядь. Не тошнит тебя?.. На вот, выпей воды… Ну и дурак же ты. Но не волнуйся, от этого никто не застрахован.

— От чего?..

— От всего. Я вот тоже дурак. И знаю еще как минимум пару-тройку человек, которые здесь поступают по-идиотски…

Уже через двадцать минут, оказав первую помощь пострадавшему от маленького, но очень опасного существа, Лауритц стоял в капитанской каюте. И Шивилла давно не видела его таким сердитым — бледные губы врача были сжаты в тонкую линию, ноздри нервно подрагивали, а синие глаза сверлили капитаншу очень недобрым образом.

— Я не понимаю, чем ты недоволен? — удивилась мадам Гайде, хотя та доля невинности, которую она при этом изобразила, была ей уже не к лицу.

— Сколопендра. Твоими стараниями я уже получил нового пациента.

— Кто? — зеленые глаза загорелись живым любопытством.

— Армин.

— Ага… Неожиданно. На него я, конечно, тоже думала, но не в первую очередь. Надо же, как скоро. Ни стыда, ни совести нет у людей, не успеешь отвернуться, как… И что они собирались с ней делать так рано…

— Прекрати. Остановись! Ты мне зубы не заговаривай… Здесь кто-то когда-то обещал, что будет обсуждать со мной важные решения, или ты уже забыла об этом? Или думала, я настолько недалекий и не догадаюсь о том, что ты сделала?

— Честно говоря…мог ведь и не догадаться. А я всего лишь хотела узнать, кто проколется первым. И вообще, кто станет обвинять хозяина дома в том, что его сторожевой пес покусал закравшегося туда воришку?

— Это совсем не одно и то же… — проговорил Ларри, не будучи полностью уверенным в своих словах. — У нас здесь нет чужих людей, а твои «розыгрыши» могли бы привести к летальному исходу.

Траинен ненадолго вернулся в лазарет, а еще через двадцать минут они сидели в каюте уже втроем. К капитану и второму помощнику присоединился командир «Трехмачтового».