Светлейший князь Старко (СИ) - "Мархуз"

Так и получилось, что трейдеры королевства Старко стали поставщиками Юга в области вооружений на восемьдесят процентов. Впрочем они и товары тоже поставляли. Свой коридор в Атлантике, свой датский торговый флот, свои стальные корабли охраны — что ещё нужно для спокойной старости? Южане платили бритофунтами и франкофранками, а также своим сельскохозяйственным изобилием. Так что жрачку наши поставляли вечно голодающей Англии и желающим европейцам, а хлопок и кофе практически также монополизировали. Ну, или близко к этому. Больше всех радовались датчане, получавшие хороший бакшиш за регулярно-бесперебойный фрахт. Можно сказать, что воплотилась мечта россиян двадцать первого века — наживаться на бедах американцев, выглядя их спасителями.

Датские корабли, зафрахтованные русским царём для перевоза людских масс в Приамурье и Приморье, тоже нехило заработали. После исполнения контракта века и они присоединились к муравьиной атлантической цепочке, но не все. Часть обеспечивала перевоз грузов и людей в порт Александр-Бей, поближе к глубинам Южной Африки. Естественно, что датчане боготворили Старко за такое радение об их интересах.

Ещё в одной стране целый парламент пытался добиться от своего короля попытки войти в унию со Старко-Данией. Дело в том, что Олег Саныч ещё больше увеличил производство чугуна на своём комбинате в Швеции, построив и запустив две дополнительные линии. Тем паче, что богатенький буратино платил за руду дороже, чем другие страны. И лесопромышленный комбинат увеличил выпуск высококачественной продукции. Кроме того, в шведской глубинке действовало несколько геологических партий, постоянно находящие различные месторождения. Жаль, что Англия, Франция и Пруссия не позволили других скандинавов принимать в унию. Старко не хотел бодаться с великими державами, понимая что в чём-то нужно уступать, дабы в другом не мешались под ногами. Правда база подготовки шведской стальной бригады уже действовала. Для шведского парламента — семь тысяч (вообще-то чуть больше) рабочих мест, для Старко — контрактная бригада, которая лишней не будет.

В конце июня 1861 году случилось эпохальное событие, вызвавшее мировую войну. Оно и так шло к печальному концу — Александр Второй, Виктория Первая, Жозеф Наполеон и Олег Первый получали своевременные регулярные сообщения от своих людей. Никто не ожидал, что случиться чудо, ибо пьянствующий погряз в сладострастии и окончательно губил себя в утехах. Поразительно, но именно это событие спровоцировало самую гигантскую финансовую катастрофу века — АО «Тибет» рухнуло, а его руководство растворилось в воздухе. Подлецы умудрились кинуть добродушных доверчивых инвесторов на столь громадную сумму, что не верилось. Или не хотелось верить. Барон Лионель Натан Ротшильд запросил срочную аудиенцию у Олега Первого, чтобы лично согласовать дальнейшие действия. Старко дал добро, так как вопрос действительно серьёзнейший.

— Ваше величество, — вступил Ротшильд, — мы с вами серьёзно пострадали от аферы «Тибета». Предлагаю объединить усилия в поиске виновных и возврате средств.

— Дорогой барон, мои люди уже ищут махинаторов, хотя мне повезло, честно говоря.

— О боги, вы же вложили триста тысяч в их акции. Огромные деньги потеряны.

— Не совсем так, господин Ротшильд, я потом ещё докупал. В итоге вложил порядка шестисот тысяч фунтов.

Лионель Натанович даже удивился, оказывается его финансовые шпионы не до конца владеют информацией. Или имеют то, что им позволяют иметь?

— Господин барон, я достаточно осторожен в своих делах чисто психологически, как выходец из деревенских, да ещё с монастырским воспитанием. Кроме того, никогда не стремлюсь максимизировать возможную прибыль. Когда цены на акции настолько повысились, что принесли мне почти полтора миллиона прибыли, я просто продал весь свой пакет. Это произошло практически перед сплитом.

— Ваше величество, ваша практичность спасла ваши же деньги, да ещё и примножила их! — восхитился опытный финансист, — я продал после сплита лишь часть, которая даже не оправдала расходов, а остальное оставил для обмена на акции Суэцкого канала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— В этом отношении мне проще, — улыбнулся король, — у меня имеется солидный пакет суэцких акций. С тех пор когда их не особо-то и брали.

— Но как тогда быть с поиском мошенников, если вы, ваше величество, не заинтересованы в этом? — вернул беседу в нужное ему русло барон.

— Не переживайте. я же сказал, что мои специалисты ищут концы и ниточки за которые можно уцепиться в расследовании. Они могут делиться информацией с вашим представителем, если вы назначите такого.

— Благодарю, ваше величество, буду очень рад вашей помощи.

Ротшильд был рад, что вывернувшийся из сложной ситуации (за счёт своей простоты) король не отказывает в поддержке, а наоборот готов сотрудничать. И Старко был рад направлять банкира по ложным следам, попутно находясь в курсе его шагов. Оба-двое нашли друг друга и оставались довольны складывающимеся отношениями.

— Извините, ваше величество, можно ли вас побеспокоить ещё по одному вопросу, воспользовавшись моментом?

— Безусловно, господин барон, раз мы нашли общий язык по предыдущему вопросу. А то французские банкиры вообще не реагируют на предложения о сотрудничестве в сфере махинаций. Честно говоря, подозреваю, что может они и стоят за серией афёр во Франции. Как вы думаете?

— У меня сходные подозрения, рад, что оказался не одинок в этом, — воодушевился Ротшильд, — ну ладно, я о другом, если позволите. Имею сведения, что вы вводите свою валюту. Так ли это или просто слухи ходят?

— Да, это так, в конце года будут готовы серебряные деньги от пяти сталеров и ниже на сумму в триста миллионов. И равноценное количество бумажных банкнот от одного сталера и до пятисот. Всё-таки разные люди в стране имеют разные доходы и это пришлось учесть. Впрочем в любых наших банках всегда можно обменять один к одному серебро в бумагу и обратно при необходимости.

— А когда можно будет ознакомиться с качеством банкнот?

Финансист есть финансист, знает что личные ощущения всегда качественнее любых отчётов. Старко выдвинул один из ящиков своего стола и достал пачку разных купюр.

— Держу под рукой образцы на всякий случай. Недавно русскому послу показал. Их императорский банк, как и банк Штиглица хотят прибрести определённое количество новых денег для своих активов.

— Любопытно, очень любопытно, — восхищался еврей-выкрест качеством купюр, попавших ему в руки, — наверное очень дорогие в прозводстве?

— Да, конечно, иначе фальшивомонетчики сразу начнут подделку. Определённая страховка, что ни говорите.

— Да уж, гораздо качественнее, чем наши фунты.

Ротшильд чисто эстетически оценил новые бумажные тигрики и прямо-таки ощущал доверие к ним. Слишком сложны в изготовлении, а значит подделывать будут по-прежнему фунты и франки, но никак не сталеры.

— Ваше величество, мой банк будет рад закупить не менее тридцати миллионов банкнот по вашему курсу и порядка двадцати миллионов серебром я готов обменять на наше золото.

— Хорошо, господин барон, операцию лучше будет произвести до официального объявления. Всё-таки большие объёмы средств придётся физически передать из банка в банк.

— Благодарю вас, ваше величество. Много был о вас наслышан, а теперь лично убедился, как в вашей порядочности, так и в прагматичности. С вами приятно иметь дело!

Довольные стороны распрощались и вернулись к своим баранам. То бишь, Ротшильд вернулся к инвесторам, пострадавшим в результате тибетской махинации, а Старко приготовился принимать на днях группу французских банковских лидеров.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Кроме того, имелись ещё дела, повылазившие в связи со смертью известной всему миру личности. Что ни говори, но последствия станут непредсказуемы, если их сразу не взять в ежовые рукавицы. Предстояло согласовать действия с полпредом Александра Второго, чтобы действовать сообща. Ну и, естественно с представителем высокопоставленного лица, очень заинтересованного в разумном разрешении сложностей, которые вот-вот возникнут.