Попала!. Дилогия (СИ) - Чернованова Валерия Михайловна

— Кровь вылей. А ванну я приму с тем розовым маслом, у него очень приятный запах.

Громко хмыкнув, мол: «Так я и думала!», служанка убралась в ванную, а феи, не переставая переглядываться, нерешительно подлетели ко мне и замерли.

— Что-нибудь случилось? — первой нарушила я молчание. Выпрямилась, чтобы добраться до шнуровки на платье — корсет совсем замучил.

— Ваше величество, мы хотели спросить про маркизу Тешен, — несмело начала Эмма.

— Это правда, что человеческая кровь, заряженная эссенцией фей, так чудодейственна? — расхрабрившись, подхватила Ринна.

Избавляясь от корсажа, я с улыбкой сказала:

— Я всё выдумала, чтобы они от вас отстали. Не знаю, надолго ли хватит внушения, но хотя бы мы выиграли немного времени.

— Вы… вы… — У Мии задрожали губы, а глаза заблестели от слёз.

— Вы такая хорошая, — сформировала мысль подруги Ринна, у которой глаза тоже уже были на мокром месте.

Вот ведь сентиментальные создания. Чуть что, так сразу плакать.

— И совсем не похожи на чудовище, коим вас описывали придворные! — выпалила Лиа и тут же примолкла. Поняв, что я не спешу обижаться на «чудовище», чуть слышно хихикнула.

— Я работаю над своим характером. Можно сказать, шлифую и полирую. Чего и многим придворным желаю, в том числе и маркизе Тешен. — Поднявшись с кресла, я попросила фей перестать плакать и предложила: — Побудете со мной, пока буду купаться?

Малышки с готовностью закивали и, продолжая шмыгать носами, полетели за мной в ванную. Саранну я отправила отдыхать, хоть ей очень не хотелось оставлять меня наедине с крылатыми. Но не ослушиваться же приказа государыни.

Всем своим видом показывая, что я даже не пытаюсь вжиться в роль леди Фантальм, исполняю её совершенно бездарно, служанка ушла, а я с наслаждением погрузилась в горячую воду и, жмурясь от удовольствия, попросила своих компаньонок:

— Расскажите мне что-нибудь. О вашем доме.

Устроившись на ширме, как на подоконнике, и беззаботно болтая ногами, феи загомонили:

— Срединные земли — они такие красивые!

— Самые чудесные!

— А краше моего поселения нет уголка во всём мире, — мечтательно выдохнула Ринна.

Мия на неё покосилась с таким видом, словно та сморозила глупость, но спорить не стала. Видимо, самым красивым в мире уголком Аммия считала свой дом.

— Скучаете по родным краям?

— Очень, — с грустью вздохнула Эмма.

— Но здесь нам тоже нравится, — предупреждающе пихнула её в бок Лиа и наигранно-беззаботно проговорила: — Хельвива очень красивая, да и в королевском дворце живётся отлично.

Не знаю, кого она пыталась обмануть: меня или себя, но после слов Лии остальные феи тоже принялись с жаром заверять, что они более чем довольны своей жизнью.

Оптимистки.

— Мне бы очень хотелось побывать в Срединных землях, — закинула я удочку, очень надеясь, что что-нибудь да наклюнется.

Увы, не наклюнулось.

Феи мгновенно утратили энтузиазм, погрустнели, опустили взгляды.

— Вы — человек, ваше величество, а людям в наших землях нет места.

— Всем людям без исключения?

Малышки переглянулись, а потом Ринна неуверенно произнесла:

— Исключения, конечно, бывали, но очень редко. Редко когда завеса приподнимается для простых смертных. В основном люди, маги, рвут её своими заклинаниями, но это очень, очень плохо.

— Ужасно, — подхватила Эмма.

— Дико, — с дрожью в голосе подвела итог Мия.

Сведения были, конечно, неутешительными, но сдаваться я не собиралась. Раз исключения бывают, значит, и нечего отчаиваться. Хотела ещё расспросить об источнике, чтобы точно знать, куда Эсфа меня отряжает, но даже рта раскрыть не успела. В спальне вдруг громко хлопнула дверь, и до меня донёсся резкий, как воронье карканье, голос Мильдгиты:

— Ваше величество, я знаю, что вы здесь! Немедленно выходите! Нам надо поговорить!

Немедленно? Она совсем обалдела?

— Каково… — Чертыхнувшись, я выбралась из ванной и, на ходу надевая на мокрое тело халат, пошлёпала к нахалке.

Распахнув дверь, едва не отпрыгнула обратно к ванне. Гита бросилась ко мне с совершенно безумным взглядом и яростно прошипела:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ты что задумала, Даниэла?!

Подавив в себе желание послать чародейку в захватывающее эротическое путешествие, я невозмутимо сказала:

— У меня к тебе встречный вопрос: кто тебя сюда впустил? Не думала, что стража возле покоев королевы нужна просто для интерьера.

— Никакой страже со мной не справиться, когда на кону жизнь моего государя! — подбоченившись, пафосно заявила ведьма.

— При чём здесь жизнь Редфрита?

Кажется, я начинаю терять нить разговора. Ну или у кого-то здесь не все дома.

— При том, что тебе потребовалась кровь его фаворитки! — ещё сильнее окрысилась эта… крыса. Бросилась ко мне, подскочила и истерично взвизгнула, когда Миур вцепился ей в руку своими маленькими, но тем не менее очень острыми зубками. — Ах ты ж зараза!

— Стоять! — рявкнула я, заметив, что колдунья собирается швырнуть моего защитника на пол. От неожиданности, а может, от стали, прорезавшейся в моём голосе, Мильдгита замерла, и я поспешила забрать у неё зверька. — Иди ко мне, малыш. Всё хорошо. Я в порядке, и ты тоже в безопасности.

Миур перебрался ко мне на руки. Дрожа всем тельцем, не то от страха, не то от ярости, продолжал шипеть и угрожающе скалиться.

— В том-то и дело, что фаворитки. Я ведь не его кровь позаимствовала. Не вижу связи между Аланой и Редфритом.

— Ты издеваешься? — и не думала успокаиваться ведьма. Наоборот, всё больше распалялась: шипела, сверкала глазами, разве что не плевалась. — Они уже давно вместе, между ними образовалась крепкая эмоциональная связь. Не знаю что, но что-то ты точно задумала, и я не уйду отсюда, пока всё не узнаю! Что ты собралась делать с её кровью? Как ещё решила отравить жизнь своему мужу?!

Я уже набрала в лёгкие побольше воздуха, собираясь поставить зарвавшуюся ведьму на место, но вместо отповеди, которую Мильдгита более чем заслужила, из груди вырвался громкий вопль.

Пальцы разжались, перевёртыш прыгнул на пол, а я уставилась расширившимися от ужаса глазами на свою ладонь, прорезаемую глубокой раной, словно по ней проводили невидимым кинжалом. Точно такой же порез, как во время брачных церемоний в храме светлых и тёмных.

Вот только во время брачных церемоний я не испытывала таких адских мучений.

— Больно!

Я рухнула на пол — ноги больше не держали. Кожа горела, и боль от пореза распространялась по всему телу. Так плохо мне ещё никогда не было. Казалось, меня окунули в кипяток и тут же нагую швырнули в прорубь. Из груди выбило весь воздух. С трудом сумела выдавить из себя хриплое, какое-то незнакомое:

— Как же невыносимо!

Если эта тварь Мильдгита со мной такое вытворила…

Закончить мысль не успела, чародейка упала на колени, сквозь зубы упомянула демонов и, схватив меня за руку, ту самую с кровоточащей раной, резко сказала:

— Это Редфрит. Он в беде. Откройся мне, чтобы я могла понять, где он и что с ним происходит.

Достала со своим Редфритом.

— Это я тут в беде, а не твоё драгоценное величество! Отвали! Лучше позови лекаря!

Пыталась вырваться из цепкой хватки — куда там. Колдунья вцепилась — не отодрать. Даже отстраниться от неё не получилось, наоборот, Мильдгита ещё ближе ко мне придвинулась и так сжала окаянную руку, что я чуть не заскулила.

— Даниэла, ему нужно помочь. Вы связаны священными узами. Успокойся, расслабься, позволь мне через тебя отыскать нашего короля, — лихорадочно бормотала колдунья.

— Он же связан со своей Аланой. Вот и убирайся к ней! Пусть она успокаивается и расслабляется. А мне нужен врач!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Пока я тут не истекла кровью и не сгорела дотла. Меня снова как будто забросило в костер, а спустя несколько пыточных секунд, казалось, тело замуровали в лёд. Меня продолжало трясти, слёзы слепили глаза, в голове гудело так, что я едва разобрала слова магички: