Этот бессмертный - Роджер Желязны

Я имею в виду, разумеется, что на какое-то время мне от этого не отвязаться, но я обязательно что-нибудь придумаю.

Во всем виновата та адская машина — компьютер Демографической Статистики, да и другие используемые старым Татрамом жестяные мозги. Он подыскивал толкового местного администратора, дабы тот держал Землю в ленном владении и организовал неэмигрантское представительное правительство, а потом, коль скоро дела наладятся, уступил тому право владения планетой, которое ему предоставил клан Штиго.

Татраму Иштиго требовался кто-нибудь повидавший свет, обладающий качествами администратора да еще не пожелавший бы оставить планету лично себе.

Среди прочих машина назвала ему одну из моих фамилий, а потом еще одну, с пометкой «возможно, жив до сих пор». После этого проверили мое личное дело и затребовали более полные материалы по другому парню, и весьма скоро машина выдала еще несколько фамилий, сплошь принадлежащих мне. Она начала подбирать несоответствия и странные случаи сходства, продолжая поиск случайных связей, и надавала новых ответов, все более озадачивающих.

В скором времени Татрам, по вполне понятным причинам, решил, что меня лучше «разведать». И Корт прилетел «написать книгу».

На самом деле он хотел убедиться, являюсь ли я именно тем Хорошим, Честным, Благородным, Чистым, Преданным, Верным, Надежным, Бескорыстным, Добрым, Бодрым, Заслуживающим Доверия и Лишенным Личных Амбиций Парнем, который им был нужен.

И, значит, он был действительно неизлечимо болен, потому что сделал вывод: «Да, он обладает всеми этими качествами». Я, безусловно, одурачил его.

Хотя, возможно, он был прав в одном — насчет отсутствия личных амбиций. Я страшно ленив и вовсе не стремлюсь иметь неприятности, которые, в чем я убедился, так и выскакивают из измученной Земли и ежедневно шантажируют меня.

Тем не менее я готов пойти на определенные уступки с точки зрения личных удобств — я снова сокращу свой отпуск до шести месяцев.

Один из поверенных — не тот, что со сломанной ногой, — тот, что со сломанной рукой, доставил мне записку от моего баклажанчика. В частности, она гласила:

«Уважаемый Как-Вас-Там-Черт-Возьми-Ни-Зовут. Такое начало письма крайне расстраивает, и, уважая ваши пожелания, я буду называть вас Конрадом.

Конрад, к настоящему времени вам уже известен подлинный характер моего визита. Думается, я сделал хороший выбор, назвав вас наследником собственности, обычно именуемой «Земля».

Вашу привязанность к ней невозможно отрицать — как Карагиозис вы вдохновляли людей проливать кровь в ее защиту, а как Конрад вы восстанавливаете ее памятники, сохраняете ее произведения искусства (и, кстати, одним из условий моего завещания является пункт о возвращении на место Великой Пирамиды Хеопса!), а ваша изобретательность и в равной мере сила, как физическая, так и умственная, в высшей степени изумительны.

Похоже, вы, вдобавок, ближе всего оказались к бессмертному опекуну из всех имеющихся в наличии (многое я бы отдал за то, чтобы узнать ваш настоящий возраст), и это, вместе с вашим высоким потенциалом выживаемости, делает вас на самом деле просто единственным кандидатом. Если же ваша мутация все-таки начнет сдавать, то для сохранения целостности звеньев великой цепи череды ваших дней всегда остается курс Спранга — Сэмсера (я мог бы сказать «сплетения», но это было бы невежливо, поскольку я знаю, что плут вы выдающийся — чего стоят, к примеру, все те ваши архивные данные! Вы чуть не довели до безумия бедный компьютер Дем-Стата разными несоответствиями. Теперь его перепрограммировали никогда не принимать свидетельство о рождении любого грека за показатель его возраста!).

Я вверяю Землю в руки калликанзара. Если верить легенде, это будет тяжелой ошибкой. Однако я готов рискнуть, посчитав, что даже калликанзаром вы лишь прикидываетесь. Уничтожаете вы только то, что намерены восстановить. Вероятно, вы и есть Великий Пан, который только притворился умершим.

Как бы там ни было, у вас будет теперь достаточно средств и оборудования, которые пришлют в этом году вместе с уймой чистых бланков для обращения к Фонду Штиго.

Поэтому ступайте, плодитесь и размножайтесь, и вновь становитесь хозяевами Земли. Штигогены будут наблюдать неподалеку. Если понадобится помощь — крикните, и она немедленно придет.

Увы, у меня не осталось времени написать о вас книгу. Извините. Но все равно, вот, как я и обещал вам, автограф:

P. S. Я все еще не знаю — искусство ли это. Сами идите к черту».

Такова суть сказанного. Пан? Машины ведь такого не скажут, не так ли? Во всяком случае, я надеюсь на это…

Земля — опасное место для жизни. Суровое и жесткое. Потребуется убрать весь мусор, участок за участком, прежде чем можно будет приняться за строительство.

И, значит, впереди ждет работа. Большая и долгая работа. Поэтому сначала мне потребуется весь аппарат Управления, так же как организация Радпола.

В данное время я решаю, не стоит ли прекратить экскурсии по руинам. Думаю, я разрешу продолжить их, потому что на сей раз мы в состоянии показать пришельцам кое-что другое, не менее интересное. В человеческом мозгу есть какой-то центр любопытства, требующий, чтобы человек остановился на пути куда угодно и глянул в дырку любого забора, за которым идут строительные работы.

У нас теперь есть деньги, и мы снова владеем собственной планетой. И ввиду этого возникает любопытная ситуация. Возможно, даже Движение за Возвращение еще не полностью умерло. Поскольку появилась жизнеспособная программа воскрешения Земли, то, может, мы и привлечем, обратно некоторых из бывших соотечественников, а может быть, и поймаем на крючок некоторых из нынешних туристов, которые непрочь будут снова стать землянами.

Однако, если они все захотят остаться веганцами, мы особенно переживать не будем. Да, мы бы хотели приобрести их, но вовсе не нуждаемся в них на самом деле. Эмиграция из Солнечной Системы будет, думаю, неуклонно снижаться, коль скоро люди поймут, что могут пробиться к успеху и здесь; а население, наоборот, будет увеличиваться более чем просто в геометрической прогрессии ввиду продления периода «плодовитости», вызываемого теперь совсем уже фантастически дорогим курсом Спранга — Сэмсера. Я намерен полностью обобществить этот курс. Сделаю я это, поставив Джорджа во главе программы Общественного Здравоохранения для организации клиник на материке и повсеместного предоставления курса всем желающим бесплатно.

Мы выкарабкаемся. Я устал быть сторожем на кладбище и действительно не хочу рубить с этого дня и до Пасхи Древо Мира, даже если я порождение тьмы и притягиваю неприятности. Когда же прозвонят колокола, я хочу быть готовым сказать «Алетос анесте» — «Воистину воскрес», а не выронить пилу и броситься наутек (динь-дон колокола, цок-цок копыта и т. п.). Нынче пришло время калликанзарам всех стран… Ну, сами знаете.

У нас с Кассандрой есть вилла в этом волшебном месте. Ей здесь нравится. И мне здесь нравится. Кассандра больше ничего не имеет против моего неопределенного возраста. Вот и прекрасно.

Как раз сегодня ранним утром, когда мы лежали на пляже, наблюдая, как солнце прогоняет звезды, я повернулся к ней и упомянул о том, что работа ждет большая-пребольшая, сулящая язву желудка, уйму всяких хлопот и прочих неприятностей.

— Нет, этого не будет, — спокойно ответила она.

— Не преуменьшай то, что неизбежно, — посоветовал я. — Это вызывает несовместимость.

— И этого тоже не будет.

— Кассандра, ты слишком оптимистично настроена.

— He-а. Я ведь раньше говорила, что тебя поджидает опасность, а ты умчался ей навстречу, не поверив мне. На этот раз я чувствую, что все пойдет хорошо. Вот и все.

— Согласен, в прошлом твои предчувствия оказались точны, но я все же думаю, что ты недооцениваешь трудностей, грядущих впереди.

Она вскочила и топнула ногой.

— Ты никогда мне не веришь!

— Конечно же верю. Просто вышло так, что на этот раз ты неправа, дорогая.

И тогда она уплыла, моя взбешенная нимфа, в темные воды. Через некоторое время она приплыла обратно.

— Ладно, — уступила она, улыбаясь и вытряхивая из волос ласковый дождь. — Разумеется.

Я поймал ее за ногу, притянул к себе и принялся ее щекотать.

— Прекрати сейчас же!

— Эй, я верю тебе, Кассандра! Действительно! Слышишь? А, как насчет этого? Я действительно верю тебе. Черт возьми! Ты безусловно права!

— Ах ты самоуверенный калликан… Уй!

И она была прекрасна на берегу морском, и я любовался ею, пока вокруг нас совсем не занялся день, и чувствовал себя отлично.