Без объявления войны - Сергей Ким

К октябрю мы планируем, что на материке наши армии окончательно уничтожат восточную группировку северян, и выйдут на линию Хоринск — Золотая Гора — Тором. Здесь мы формируем систему мощных укреплённых линий, и ждём результатов из западной части материка. В случае успеха ларистанских войск мы планируем экспансию на север, в случае неудачи — останавливаемся на этой линии и проводим десантную операцию на Дальнегорском полуострове.

В любом случае мы не намерены продолжать эту войну дольше двух лет — у нас не так много ресурсов, поэтому мы должны разгромить врага в предельно краткие сроки.

У меня всё, досточтимые.

— Вам всё понятно? — спросил в воцарившейся тишине Император. — В таком случае вы свободны, и да пребудет с нами милость Вечного Неба!

— Да пребудет! — в ответ рявкнули генералы и адмиралы.

"Вечное Небо! Помоги нам на этом нелёгком пути!"

* * *

— Генерал, а если без всякой пропаганды — как вы оцениваете наши и вражеские войска?

Император отпустил всех военачальников после совещания, задержав только лишь генерала Имагаву. Сейчас они вдвоём покинули Военный Зал, и вышли на свежий воздух, побеседовать и полюбоваться традиционным ниаронским каменным садом.

— Ваше величие, как начальник Генштаба, я и не могу быть под воздействием пропаганды, — тень улыбки коснулась морщинистого лица старого воина. — Мы всегда должны оценивать только реальное состояние дел.

— И каково же оно? — спросил молодой правитель.

Имагава перестал улыбаться.

— Рарден очень силён, Ваше величие. Если бы не помощь ларистанцев, я бы вообще не рекомендовал начинать сухопутную операцию. На земле северяне всегда были традиционно сильны — наши войска не привыкли действовать на столь больших территориях. Если проводить аналогию, то Рарден — это тигр, а Ниарон — акула. На море мы сильнее — это факт, но вот на суше… Там мы минимум равны.

— А максимум?

— Максимум… Если Рарден сможет перебросить ещё войск из западной части страны, а это возможно в том случае, если рарденцы отбросят войска Тёмной Империи, то я не гарантирую успех всей кампании.

— Я ценю вашу честность, — величественно кивнул Иэгару. — Но сейчас вы говорите немыслимые вещи — я не могу поверить в то, что северяне смогут выдержать натиск Ларистана. Когда пять лет назад я посещал эту страну, они совершенно честно показали мне и достоинства, и недостатки своей армии. И надо сказать, достоинств я заметил гораздо больше, и возблагодарим Великое Небо, что у нас нет поводов для конкуренции. Ларистан очень силён, и нам не стыдно бы и поучиться у более сильного союзника — если есть возможность избежать чужих ошибок, почему бы и не сделать этого? Они были огромной империей ещё тогда, когда наша была разделена на удельные княжества… Но, простите генерал, я прервал вас.

— Вы не прервали меня, а поделились со мной частичкой своих мудрых мыслей, — совершенно серьёзно сказал Имагава.

— Оставьте, почтенный, — тихо рассмеялся Император. — Эта лесть вам не к лицу, пускай ей блещут придворные лизоблюды, а мы, воины, продолжим разговор.

— Как пожелаете, Ваше величие, — слегка поклонился генерал.

— Итак, с материковой фазой понятно — здесь мы очень сильно рискуем. Что насчёт флота?

— С флотом всё намного лучше — по числу кораблей основных классов мы значительно превосходим Великоокеанский Флот Рардена, достаточно сказать, что на Востоке у них нет ни одного тяжёлого авианосца. Два линкора, два тяжёлых и четыре лёгких крейсера, два лёгких авианосца, а также два десятка корветов смогут, конечно же, доставить нам немало неприятностей, но большинство кораблей мы рассчитываем уничтожить прямо на рейде Нежинска. Да и в сражение они не устоят перед нашими драконами с авианосцев.

Теперь я хочу отметить высадку десанта на Монероне.

Это, безусловно, самая успешная операция, что мы можем совершить на данный момент. Флот, расположенный на острове невелик, береговые укрепления откровенно слабы, а гарнизон острова составляет всего лишь один легион, быть может, ещё максимум пара батальонов вспомогательных войск, силы их авиации тоже смехотворны — всего десяток драконов! Уже на первом этапе высадки мы будем иметь трёхкратное преимущество!

Но… я бы хотел обратить внимание на то, что северяне всегда славились своим умением вести партизанские действия в своих лесах. К тому же они могут собрать ополчение…

— Что сможет сделать толпа оборванцев против наших великолепно обученных войск, против нашей тяжёлой кавалерии? — презрительно бросил Император.

— Ваше величие, именно такие оборванцы, не раз поднимавшие восстания в нашей собственной империи, громили наши великолепно обученные войска. В те разы даже тяжёлая кавалерия ничего не смогла сделать.

Иэгару помрачнел.

— Это дело прошлого — последний мятеж случился когда?.. Пятьдесят лет назад? Сто? К тому же прогресс в магии и оружейном деле позволил нашим войскам подняться на качественно новый уровень. Сервы — не проблема, нам нужен этот остров. Если они окажут сопротивление, я просто отдам приказ сжечь их жалкие селения.

Глаза Имагавы слегка сузились — все обуревавшие его сейчас эмоции поняли бы только, разве что, холодные гордецы-эльфы, славящиеся своей выдержкой.

— Ваше Императорское величие… Как ваш верный вассал я, безусловно, выполню подобный приказ, но сразу хочу сказать, что это противоречит Кодексу Меча…

— Наш Кодекс применим только к равным, — ледяным голосом произнёс Иэгару. — А все наши враги уже по определению недолюди, расово неполноценные народы. Морем и землёй должны править мы и только мы — дети Неба. Только нас, лишь только нас коснулось его божественное откровение. Мы — избраны. Избраны, чтобы править. Удел остальных — подчиняться, удел несогласных — смерть и забвение.

Взгляд холодных карих глаз молодого правителя был устремлён куда-то вдаль, а его руки крепко сжимали длинную рукоять катаны.

— Вы, генерал, можете быть согласны или не согласны с моей политикой и приказами, но выполнять их ОБЯЗАНЫ. Неповиновения я не потерплю.

Император закрыл глаза.

— Меня могут проклинать и ненавидеть — мне всё равно… Но я создам для наших потомков Великую страну, и ничто меня не остановит. Цель оправдывает средства, а число жертв среди чужих народов не имеет значения. Наша страна — превыше всего.

Молодой правитель замолчал.

— Теперь вам понятно, чем я руководствуюсь, генерал? Тогда вы можете быть свободны — я вас более не задерживаю.

Имагава поклонился Императору и пошёл прочь из каменного сада, а Иэгару так и остался стоять, подобно изваянию, на месте.