Золотая кость, или Приключения янки в стране новых русских - Роланд Харингтон

Водолей кротко посмотрел на меня сквозь очки.

— А вы, Роланд, оказывается, страшный человек.

— Какое вы слово сказали…

Меж тем Водольята, устрашенные перспективой стать пай-отпрыщами, убежали к себе в комнату. Оттуда начали доноситься гогот и грохот: звуки детского погрома.

Без чад на кухне стало как-то уютней. Водолейка рухнула на колени и принялась собирать с пола осколки посуды, а затем подмела его веником. Водолей задумчиво наблюдал, как супруга исполняет вековечный долг домашней хозяйки, и ел кусок торта. Я спокойно курил и ждал, когда высохнут мои вещи.

После того как колдунья кончила убираться, Водолей помог ей поставить веник в угол и что-то ей прошептал. До меня донеслись слова «Роланд», «помощь», «ночь». Водолейка ответила на шепот шепотом, кивнула, взяла мусорное ведро и вышла вон. Хлопнула входная дверь. Я все также курил и ждал.

Хозяин тем временем начал выказывать признаки беспокойства. Он крутил глазами, дергал кадыком, двигал бровями и ушами. Ему явно хотелось что-то у меня спросить.

Я положил мускулистую руку на его сантиметровое плечо.

— О’кей, Водолей.

Некромант накренился под тяжестью моей длани и учтиво испустил дух.

— У нас тут с женой возникла проблема… — Хозяин смешался и повесил нос на спинку стула.

Я ободряюще нахмурился.

— Коллега, вы видимо намекаете, что где брак, вы не мастак. Но не следует унывать! Рекомендую сочинение Алекса Комфорта «The Joy of Sex»,[178] снабженное изумительными иллюстрациями. Хитрая система половой акробатики поможет вам перестать хромать на третью ногу.

— Нет, речь идет о другом. — Водолей смущенно взглянул на Водолейку, которая к этому времени вернулась на кухню и стояла перед нами в позе «не верю своим ушам». — Сегодня вечером мы с женой идем на астральный космодром. Это на Воробьевых горах, рядом с трамплином. Там будет проводиться попытка массового вылета на Альфу Центавра. Экспериментом руководят ведущие махатмы.

— Мы проложим человечеству путь к звездам! — пояснила Водолейка.

Кудесник умоляюще посмотрел на меня сквозь очки.

— Обыкновенно мы оставляем детей под надзором Дантоши, но он мальчик увлекающийся. Бывает, что квартира терпит материальный ущерб, а его братик и сестричка получают травмы. Мы тут посоветовались и решили обратиться к вам. Не согласились бы вы сегодня ночью посидеть с нашими малышами?

— У вас мощная аура, она должна действовать на Дантошу успокаивающе, — добавила хозяйка.

Некромант нервно сглотнул.

— Диван в гостиной очень удобный. Роксана вам там постелит. А завтра утром, как только начнет ходить метро, мы будем дома.

— До утренней звезды, — подтвердила Водолейка.

— Но что если вы разобьетесь в лепешку на какой-нибудь далекой планете, и я останусь с вашими отпрыщами на руках?

— Уверяю вас, успех экспедиции гарантирован. Еще госпожа Блаватская доказала, что астральные перемещения в пространстве-времени не несут в себе никакого риска.

Я характерным жестом пощупал выпуклый бицепс.

— Дети для меня не экзотика. Я имею широкий опыт работы с разными возрастными группами, от младенцев до молодчиков, и со всеми умею говорить на присущем им языке.

Лица Водолеев выражали напряженное родительское внимание.

— Несмотря на моложавую внешность, я бывалый отец. Сыновья меня обожают, хотя вижу их редко, ибо бывшая жена ставит нашим встречам препоны. Так эта гарпия мстит мне за то, что во время брака я немножко распутничал.

Хозяева (со)чувственно вздохнули.

— Когда Харингтончики приезжают в Никсонвиль, скучно им не бывает. Днем мы ходим в тир, в театр, в трактир. А вечером я их укладываю спать, и они слушают у меня сказки, причем не обычные народные, а мои бесподобные. Часто эти баюшки-байки отражают мои научные интересы.

Умилившись при упоминании Роланда VI и Танкреда I, я вынул сигареты и закурил.

— Например, когда я писал книгу про Малюту Скуратова, то поражал детское воображение историями о боярском недоросле Мокруше, который становится сыном полка опричников и геройски себя проявляет во время разгрома мятежного Новгорода.

— Как это трогательно! — прошептала Водолейка.

— Так что, друзья, спокойно летите в космос. Я расскажу отпрыщам какую-нибудь занятную историю на сон грязнущий, а потом сяду смотреть телевизор. Сегодня будут давать фильм «Путевка в смерть», знаменитый триллер тридцатых годов.

Обрадованные супруги пошли собираться, а я надел уже сухой спорткомплект и проследовал в гостиную. Там я уселся в том самом кресле откуда месяц назад в первый раз увидел Флоринду. В мыслях я был далеко от кишащей детьми оккультной квартиры — за чертой Москвы в бархатном будуаре на бункер-даче…

Явились Водолеи и прервали мои мечтания. Рюкзаки за плечами, термосы под ногами — все говорило о том, что им предстоит неблизкий путь. Сознавая эпохальность начинания, в котором им предстояло участвовать, супруги вели себя героически, что значит обыденно: чесались, зевали, мигали.

— Желаю вам мягкой посадки! — улыбнулся я.

— Счастливо оставаться! — улыбнулись они.

— До встречи на родной земле! — улыбнулся я.

Водолеи взволнованно вышли вон. Я остался наедине с отпрыщами, которые продолжали бесноваться в детской.

Пора им показать, кто здесь босс!

Я открыл дверь в комнату и чуть не чертыхнулся. По стенам ходили огненные блики. Пахло стряпней. Посреди комнаты горел костер из книг («Бамби», «Буратино», «Бармалей»), над ним болталась корявая кастрюля. Вокруг костра прыгали Дантон и Демулен, а из кастрюли доносилось девчачье хныканье.

Дети играли в людоедов.

Я расправил плечи и педагогически заорал:

— Achtung Kinder![179] Сегодня вам не отведать du ragoût de Guillotine![180]

В два плевка погасил костер, вытащил из кастрюли покрытую солью и перцем жертву и сунул ее под одеяло. Затем поймал ее братиков, которые в приливе ярости ка(раб)кали(сь) по занавескам, и проделал с ними то же самое.

— Ты кто такой? — взвизгнул Дантон, ошеломленный непривычной расправой.

— Штатник, но душою русский.

— Президент Буш дурак!

— Сам дурак, — нашелся я.

Ребенок зверски скривился, и на мгновение его черты преобразились в рожицу врага рода человеческого. На лоб упала косая челка, под носом выросли квадратные усики.

— Ich gehe mit traumwandlerischer Sicherheit den Weg, den mich die Vorsehung gehen heisst![181] — заорал он.

— Hitler kaput! — отозвался я.

Пораженное молчание мальчугана свидетельствовало о том, что антифашистская реплика сработала. Я стал господином ситуации.

«Ну вот и хорошо, — подумал я. — Лиха беда начальник. Пора развлечь монстриков сказкой — мудрой, мучительной, мультикультурной».

Сказка о балде Билли-Бобе

Дорогие человечки! Слушайте историю про толстяка-босяка. Звали его Билли-Боб. По фамилии — Долтон. Отчества у Билли-Боба не было, потому что он был как американец, так и сирота.

Герой моей сказки был уродом из Арканзаса. Это забавный штат! Там среди сельского населения все женатики — родичи. Другими словами, кузен на кузенке лежит и в кузенке ковыряет. Зато какие в Арканзасе помидоры! Круглые, красные, лоснящиеся, размером со школьный глобус. Совсем как голова у Билли-Боба, которая, впрочем, со всех сторон была покрыта щетиной. А снизу с нее свисали внеочередные подбородки, тоже щетинистые. Но главной анатомической особенностью нашего антигероя было косматое брюхо, столь выдающееся, что пуп на нем торчал, как пик вонючий.

Дело в том, что Долтон любил поесть. Причем не только продукты из магазина. Увидит таракана — слопает. Поймает белку в колесе — живьем сжует. Птичка мимо уха пролетела — он в пасть ее хвать, прямо с клювом и перьями. Зато и внутри у него болело, и стул был жесткий.

Кроме того, Билли-Боб был страшный лентяй и лежебочка. Всю свою жизнь, вместо того чтобы усердно трудиться в попе лица на каком-нибудь примитивном поприще, жирник строил несбыточные планы. Эти гадкие грезы начались, когда он еще учился в школе.

В шестом классе он мечтал создать группу heavy metal[182] и стать рок-звездой, гастрономирующей по всему миру в окружении стада возбужденных фанаток. Но бесталанный толстопуз не умел играть на гитаре, что оставило музыкальный прожект в области секс-фантазии.

В восьмом классе он задумал поступить в мотоциклетную банду «Hell’s Angels»,[183] чтобы мчаться по шоссе на сверкающем «Харлей-Дэвидсоне», торговать и злоупотреблять наркотиками, а попутно совращать сочных фермерских дочерей из Айовы или Огайо. Однако эта идея тоже лопнула, так как оплывший оболтус не только не умел ездить на мотоцикле, которого у него и не было, но даже на велосипеде.