В глубину (СИ) - Васантас Ирина

Она всю жизнь рвалась ко мне, мечтала быть рядом, но я ничего не могла бы ей дать. Я ничего не могла изменить. Да и не стала бы менять, даже ради нее. Хотя нет, все, что я делала, было и ради нее тоже. Ради ее будущего, лучшего будущего всех Хранителей. В любом случае, если бы мне довелось начать жизнь сначала, я поступила бы точно так же.

Мы ехали на машине, чтобы не пользоваться силой и не привлекать к себе внимания. Голова Йалу лежала у меня на коленях. Я вглядывалась в нахмуренные брови и упрямо сжатые губы своей дочери и видела в ней саму себя. Точно так же много лет назад я боролась за свое право на жизнь и счастье. Право, которого я была лишена с самого рождения.

Мне пришлось погрузить дочь в бессознательное состояние, не было времени что-то ей объяснять, да и не знала я, что говорить.

Ну почему она не осталась в селении?! Там она была бы в безопасности, и мне не пришлось бы сейчас убегать и прятать ее. И прятаться от нее. Как же это все некстати!

— Мам, почему мы не позовем на помощь ее Терса?

Мой сын. Любимый и дорогой мой мальчик. Как хотела я уберечь его от всего этого! Он ничего не знал, пока Йалу снова не появилась в нашей жизни. Как я была зла на нее, когда она сбежала от своего Наставника! И как была поражена, когда она подружилась с Сережей. Я никогда не называла его именем, данным Водопадом, я не хотела, чтобы он становился Наставником. Но мне пришлось ему кое-что рассказать.

— А разве нам нужна помощь? — улыбнулась я сыну.

Он пожал плечами:

— Думаю, не помешала бы.

— Сынок, мы со всеми проблемами справимся сами.

— Но ведь он, наверное, ищет ее.

— Наверняка, — многозначительно сказал Лагу и взглянул на меня в зеркало.

И ты, моя жизнь, моя любовь… Тот, без кого мое сердце переставало биться. Я знаю, ты был не согласен со мной, но, тем не менее, поддерживал во всем.

Лагу был поражен, когда появилась Йалу. Это он должен был оставаться с ней и растить ее. Хранительницу всегда воспитывает отец, Наставника — мать. Я чувствую, что сомнения вновь овладевают им. Я вижу, как бережно он относится к Йалу. Он всегда очень любил нашего сына, но все эти годы чувствовал свою вину перед дочерью. Он не говорил мне этого, но я знаю. И понимаю, что на этот раз он не будет на моей стороне. Он не сделает ничего, что может причинить вред Йалу, и не позволит этого мне. Он говорит, что она похожа на меня.

«Она любит Терса», — сказал он мне, когда Сережка привел Йалу. — «Но он слишком рано появился в ее жизни. Хсо позвал его, потому что ей был нужен Наставник, потому что меня рядом не было».

Его слова вызвали во мне досаду. Что толку теперь рассуждать об этом? Назад, в любом случае, уже не повернуть.

А сама я до сих пор не знаю, что чувствую к собственной дочери. Не знаю и не особо жажду разбираться. Порой меня саму пугают собственные мысли, а иногда мне становится настолько все равно, что я могу разрушить все вокруг и уйти. Но сейчас мне надо держать себя в руках, цель уже совсем близко, было бы обидно упустить ее.

Я незаметно попыталась снять с пальца дочери кольцо, но оно сидело как влитое.

Терс. Его подарок. Его защита.

Я очень хотела разбить кольцо, оно безумно раздражало меня, но Лагу почувствует всплеск энергии, а мне нечем будет объяснить мое желание уничтожить этот дар. Кольцо слабо засветилось. Это уже предупреждение. Оно будет защищать Йалу и защищаться само. Ладно, я придумаю, как обойти эту преграду…

АРИНА

Папа, конечно, тоже не помнил о событиях, связанных с Йалу. Поэтому я не стала ничего объяснять подробно. Я представила ему Терса как друга моей подруги и сказала, что мы уходим во что-то вроде похода.

— А подруга друга в курсе? — поинтересовался отец, в глазах его засияли хитрые огоньки.

— Мы к ней и идем. Ей нужна помощь.

— Я могу тебе помочь?

Как было здорово в детстве, когда я была уверена в том, что папа справится с любой моей проблемой! Но, как оказалось, свои проблемы и решать надо было самостоятельно.

— Нет, спасибо. Я просто пришла предупредить тебя, чтобы ты меня не терял.

— Друга твоего я не знаю, — помолчав, сказал отец. — Доверять ему, следовательно, не могу. Так что назови мне сроки, после которых я все же начну тебя искать.

Я оглянулась на Терса. Он покачал головой и взглянул на отца:

— Боюсь, что это невозможно. Даже приблизительных сроков я назвать не могу.

— Почему? Ее сложно найти?

— Надеюсь, что нет. Сложнее будет ее уговорить.

— Только это?

Я переводила взгляд с отца на Терса и обратно. Я знала, что для Терса не составит труда просто повлиять на мысли моего отца, успокоить его, запретить задавать «лишние» вопросы, но он почему-то не делал этого.

— Нет, не только. Нам будут стараться помешать.

— Так, — отец поднялся с кресла. — Вот с этого места, пожалуйста, в деталях. Я никуда не пущу свою дочь, если ей грозит опасность.

— Папа!

Но они оба даже не повернули головы в мою сторону.

— Я не дам ее в обиду. Поверьте, что я смогу ее защитить.

— Даже ценой своей жизни?

— К сожалению, я не имею права распоряжаться своей жизнью.

Я ожидала уверений Терса в защите меня любыми средствами, поэтому изумленно уставилась на него.

— Но умереть раньше себя я ей не позволю.

Губы Терса дрогнули, словно он сдерживал улыбку, а отец вдруг подмигнул мне:

— Все-таки мне кажется, что подруга зря оставила вас вдвоем.

— Арина, просыпайся! — голос Терса доносится до меня словно через несколько одеял.

Наверное, я сплю, укрывшись с головой. Но как я могу спать, если только что говорила с отцом?

Я с трудом разлепляю тяжелые веки и вижу перед собой Терса.

— Просыпайся, — повторяет он.

— Не хочу, — бормочу я хриплым голосом.

Его ладонь касается моего лба. Это просто живительная прохлада!

А потом я вдруг взлетаю; с трудом понимаю, что это Терс взял меня на руки и куда-то несет. Глаза снова закрываются.

Когда я проснулась, начинало смеркаться, и на небе уже появлялись первые бледные звезды. Но на этот раз нас окружали деревья, и слышалось журчание ручья или небольшой речки.

— Как ты себя чувствуешь? — Терс подошел ко мне и опустился на корточки.

— Хорошо. А почему ты спрашиваешь?

— Потому что недавно тебе было совсем не хорошо.

Он тыльной стороной ладони дотронулся до моего лба. И я только сейчас вспомнила, как он пытался меня разбудить.

— Что такое? У меня температура? Я заболела?

— У тебя была высокая температура, но ты не заболела. Я просто не рассчитал твоих возможностей.

Какие возможности, о чем речь? Как же мне надоели все эти недоговоренности; невозможность задать вопрос и получить четкий ответ! Вот и сейчас, явно, я опять ничего не узнаю.

Я села, его куртка чуть не свалилась с меня в костер. Терс в последний момент успел ее подхватить и снова набросил ее мне на плечи.

— Послушай, — я изо всех сил старалась, чтобы мой голос звучал не слишком резко. — Я уже не маленькая девочка, я привыкла сама планировать и рассчитывать свои действия. Меня не устраивает то, что я совершенно не понимаю всего происходящего. Расскажи мне, наконец, в чем дело!

— Я же просил тебя подождать до тех пор, пока мы не найдем Йалу, — откликнулся он. — Я все понимаю, тебя раздражает эта ситуация, но пойми и ты — ты не должна узнать все раньше Йалу.

Какое-то время я молчала, мужественно пытаясь сдержать рвущиеся на волю слова, потом спросила:

— Объясни хотя бы, почему ты считаешь, что она послушает меня?

— Она любит тебя. Поэтому.

— Она любит и тебя.

— Ну, это несколько разные чувства, — отметил Терс.

С этим сложно было не согласиться.

— Так почему же мне стало плохо? Мы уже не первый раз перемещаемся твоими супер способами.

Он хмыкнул:

— С тобой я пополняю свой словарь очень интересными коллекциями.