ТЕРРОР ПОСЛЕ 1917. СУПЕРТЕРРОР. СОПРОТИВЛЕНИЕ. Том 6. - Роман Ключник

Для «полного счастья» Ленину не хватало, чтобы против него восстали голодные солдаты и матросы. Не случайно взволнованный, встревоженный и испуганный Ленин в начале апреля 1918 года в Москве написал работу с паническим заголовком — «Сумеют ли большевики удержать власть или очередные задачи советской власти».

Ленин сам себе организовал непростую задачу — как теперь этот крестьянский продукт, излишки продовольствия от крестьян доставить в города?.. И в его башке незамысловато завертелся его старый простой и очень дешевый прием — насильно отобрать и распределить. Но нападать на крестьян — на 80% населения советской республики «рабочих и крестьян» было рискованно, и Ленин попытался наладить товарообмен между городом, промышленностью и деревней, крестьянами. Как это им было организовано опять узнаем из «свидетельских показаний» верного помощника Ленина ещё по Женеве, Парижу и Лондону Александра Шапошникова, написавшего мемуары «За хлебом и нефтью». Это желание А.Г. Шапошникова рассказать потомкам «как это было» власти в 30-е годы упорно не желали публиковать за их «излишнюю» откровенность, но и после многочисленных корректур, политесных «шлифовок», редактирования и даже введения «научного языка» потомки смогли кое-что узнать из первых уст, — А. Шапошников:

«В середине марта 1918 года Наркомпрод по инициативе Ленина внес в Совнарком проект декрета об организации товарообмена». Этот декрет был опубликован 20 марта. Для товарообмена большевики выделили различных товаров: галош, ниток, гвоздей, посуды, спичек и т.д. на сумму 1762 млн. рублей. Этот товарообмен Ленин замыслил и организовал сверхоригинально — А. Шапошников:

«Выдача товаров отдельным крестьянским хозяйствам за сданный ими хлеб категорически воспрещалась. Инструкция требовала «производить распределение товаров между нуждающимся населением», рассчитывая таким путем «побудить неимущих воздействовать на имущих хлеб, понуждая к его сдаче», — объяснял А. Шапошников.

Вдумайтесь в этот ход Ленина. Его комиссары собирали бедных крестьян и, раздавая им тазики, нитки и галоши, говорили примерно следующее: «Даем неспроста, не даром — за это вы должны «наехать» на вашего успешного соседа, чтобы сдал за бесценок «по твердым ценам» (апрель 1917 года, после этого деньги обесценились в 40 раз!) или, проявив сознательность, — даром произведенные его семьёй зерно, масло, картофель, мясо, лен, а если этот несознательный гад-«контра» будет упираться — набейте ему морду, понудите...». То есть в марте 1918 года Ленин уже замыслил внести раздрай в крестьянство, рассорить разные слои крестьянства между собой, расслоить их и столкнуть их между собой, чтобы в результате этого столкновения, вернее давления организованного властями бедного крестьянства на зажиточное, выдавить из последних продукты их труда для власти. До такого мерзкого, гнусного приема мог додуматься только «гениальный» подлый Ленин.

Вся эта мерзкая компания Ленина по товарообмену между городом и деревней из-за его бестолковости, некомпетентности и изначально ущербной бесперспективной идеи провалилась с треском. Шапошников этот провал пытался объяснить мягко: «Шаги Наркомпрода... не отвечали требованиям момента ни по характеру постановки своей работы, ни по социальному составу работников». То есть очередную нелепицу, грубую управленческую ошибку Ленина, его вину столкнули на исполнителей, сделали их «крайними». В этом проекте Ленину здорово «помогли» свои — «Начатый в марте товарообмен в силу целого ряда причин проходил неорганизованно, ценнейшие изделия промышленности распылялись и разбазаривались старыми губкомами», — зафиксировал Шапошников. Многие сегодня ещё помнят — как поступали представители власти низовых уровней с дефицитными товарами народного потребления в СССР в 60-70-е годы, также поступили большевикские «Оси Бендеры» и тогда — спекуляция по завышенным ценам и продажа «по блату» своим за встречные услуги. Как уже указывалось выше — в этом вопросе Ленину вынужденно «помогли» и рабочие — «Многие фабрики и заводы, изготовляющие предметы широкого потребления начали выдавать часть заработной платы изделиями. Эти изделия через мешочников начали поступать в товарооборот, дезорганизуя товарообмен Наркомпрода», — рассказывал Шапошников. И опять можно повторить: за что Ленин не брался — ничего у него не получалось.

Эту трагическую для Ленина ситуацию сильно осложнил и внешний фактор, — подписанный им в марте кабальный договор с Германией, по которому Ленин должен был отдать Германии не только много золота, но и много товаров — в основном зерно.

«Председателю СНК В.И. Ленину приходилось заниматься вопросами снабжения хлебом почти ежедневно. — продолжал свой рассказ Шапошников. — ...Много раз в течение апреля-мая продовольственные дела обсуждал и Совнарком...». Неимоверные метания, поиски, эксперименты на ходу, старания, труды Ленина, этого локомотива большой группы тупых агрессивных захватчиков, вызывают даже сочувствие — нелегко быть захватчиком, нелегко думать за всех захватчиков, нелегко руководить захваченной страной.

В результате длительного мозгового штурма, в ситуации бездарности, беспомощности и огромного желания властвовать Ленин со своими подельниками ничего не мог придумать — кроме привычного и простого — насилие и террор. Обсуждая на заседании Совнаркома 8 мая 1918 года продовольственную проблему нарком продовольствия А.Д. Цюрупа вопил: «Провести беспощадную террористическую оборону и войну против крестьянской и иной буржуазии». Весьма оригинально и подло — «беспощадная террористическая оборона» против крестьянства. Захватчики — некогда блефовые «защитники эксплуатируемого крестьянства» решили поступить радикально, террористически — решили экстренно внедрять коммунизм в деревне, вернее — «военный коммунизм», по отношению к крестьянству была объявлена политика «военного коммунизма», проще говоря — крестьянству захватчики России в мае 1918 года объявили войну, и Гражданская война в России приобрела дополнительные черно-кровавые краски.

Этот оригинальный термин подразумевал насильственный отбор продуктов труда у крестьян, это была даже не капиталистическая эксплуатация — это был вооруженный грабеж. Попутно решалась ещё одна задача — заодно в деревне кормились за счёт награбленного находящиеся в городе недовольные властью многочисленные отряды солдат, матросов и рабочих. К «темному», «несознательному» и «непрогрессивному» крестьянству и ранее у захватчиков было презрительное дискриминационное отношение — на Всероссийские съезды избирался один делегат от 25 тысяч рабочих, а от крестьян один из 125 тысяч... А теперь ещё крестьяне оказались виноваты в том, что производят продовольствие и не дарят его новым властям, а власти покупать у крестьян продовольствие по нормальным ценам не захотели. «На заседании Совнаркома 8-9 мая был принят декрет, «основные положения которого были даны В.И. Лениным. Этот декрет подтверждал незыблемость хлебной монополии и твердых цен, обязывая владельцев избыточного хлеба сдавать его...» — рассказывал Шапошников.

Этот декрет предоставлял Наркомпроду чрезвычайные полномочия — пункт №4 гласил: «Применять вооруженную силу в случае противодействия отбору хлеба и других продуктов». То есть, если крестьянин не хочет отдавать свой урожай, свой труд или спрятал, то его, согласно этому декрету, можно убить. Этот декрет предусматривал «мягкий, гибкий, солидарный» способ насилия — нельзя было использовать против крестьян армию или особые репрессивные органы, а только вооруженные отряды рабочих — пусть русские трудящиеся друг другу объясняют и между собой «договариваются» различными способами, при этом власть вроде как бы и в стороне... — от ответного гнева крестьян и критики.

Не все «в верхах» были согласны с такой радикальной, фашистской постановкой вопроса Лениным — «Диктатура Наркомпрода» смущала некоторые ведомства», — отметил Шапошников. Спорил с Лениным старый бундовец Юлик Цедербаум (под маской — «Мартов»), он и его народ веками прекрасно знал крестьянство. «Хлеб придерживают не кулаки, а вся деревня», — пытался объяснить он Ленину, поэтому, и это опасно, — против власти захватчиков может восстать всё многомиллионное русское крестьянство.

Но старик Цедербаум «отставал», — он был не в курсе последних научных европейских социологических разработок, в том числе и Маркса, — ведь Маркс догадался разделить разнообразный, но единый народ, на классы — чтобы натравить одних на других, и чтобы в результате этого массового классового кровопролития власть захватила «третья» сила. Так почему бы не повторить этот подленький приемчик по отношению к русскому крестьянству?.. — Пусть бьют морду друг другу, убивают друг друга — а нам то что... — главное чтобы зерно из этих русских «трудящихся» вытряхнуть. И Ленин убедил своих подельников в своей правоте и даже убедительно напугал: «Мы явно погубим всю революцию, если не победим голод в ближайшие месяцы». Что следовало понимать — если не задавим и не ограбим русское крестьянство. Декрет о продовольственной диктатуре был одобрен ВЦИК и опубликован 13 мая 1918 года.