Мобилизация и московское народное ополчение. 13 дней Ростокинской дивизии. 1941 г. - Сергей Андреевич Разин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В тот же день, 10 октября 1941 г., комдива 140-й стрелковой дивизии полковника П.Е. Морозова и комиссара дивизии П.Г. Тарасова вызвал к себе на командный пункт генерал И.В. Болдин. Сообщив о невозможности выхода из окружения всей колонной, а сил на общий прорыв группа уже не имеет, он приказал командирам частей и подразделений выбиваться из окружения мелкими отрядами. Задача 140-й стрелковой дивизии заключалась в том, чтобы позволить войскам генерала разбиться на эти мелкие отряды и оторваться от противника на значительное расстояние, а для этого – удержать немцев до вечера дня 10 октября. Дальнейшую сцену описал в своих воспоминаниях П.Г. Тарасов: «Генерал стал прощаться с нами. Но при этом полковник Морозов, попросив у него разрешение, сказал:
– Товарищ генерал! Вы и я – оба профессионалы – военные. Вы, как и я, хорошо понимаете, какая судьба ожидает нас при выполнении этой – последней задачи. Для того чтобы удержать на таком участке и в такой местности противника, нужна целая дивизия. А вы из того, что у нас сохранилось, забрали 1300 человек и ставите задачу, чтобы мы с оставшимися 500 бойцами, в течение семи часов удерживали противника в 5—10 раз сильнее… Мы с комиссаром приступаем к выполнению вашего приказа только потому, что, может, вот из таких нескольких тысяч оставленных раненых мы, ценой своей жизни, многим поможем спастись.
Генерал остановил его словами: „Ну! Ну! Павел Ефремович! Без драматизма! Бог даст, мы еще встретимся, я тогда тебе все объясню“»[413].
Однако объяснять генералу И.В. Болдину пришлось только комиссару П.Г. Тарасову – командир 140-й стрелковой дивизии полковник П.Е. Морозов погиб 17 октября при выходе из окружения[414]. Это объяснение состоялось в конце октября, после того как отряды под руководством П.Г. Тарасова и И.В. Болдина встретились у деревни Чернево на берегу р. Руза, западнее Волоколамска. Оно сводилось к тому, что из всего состава своей колонны генерал И.В. Болдин считал 140-ю стрелковую дивизию наиболее боеспособной и надежной войсковой единицей, которой под силу выполнение самых сложных приказов[415].
Приступая к решению поставленной задачи, а по сути, продолжая предыдущую, командование 140-й стрелковой дивизии создало четыре основных узла обороны в районе деревни Лепешкино. Здесь, по сообщению генерала И.В. Болдина, предстояло ожидать основной удар немецких войск. Комдив П.Е. Морозов разместил здесь 2 роты с 3 станковыми пулеметами во главе с командиром 1739-го стрелкового полка полковником А.П. Пискуновым. Конфигурация рубежа обороны позволяла ему в случае необходимости вести прямой огонь как с фронта, так и с флангов. На этих флангах были расположены две роты: справа – во главе со старшим политруком Ю.А. Соловьевым (здесь же находился командир дивизии) и слева – во главе с начальником штаба 1739-го стрелкового полка капитаном Д.И. Коганом. На фланги и в тыл каждой роты были высланы дозоры по 2–3 человека из легкораненых бойцов. Резерв дивизии составлял 27 человек[416].
В середине дня, 10 октября 1941 г., разведка дивизии была обстреляна группой немецких автоматчиков. Вслед за этим начались активные боевые действия. В первый раз немцы пустили в наступление роту с двумя станковыми пулеметами, которая в 1,5 км от боевых позиций дивизии рассыпалась в цепь и двинулась в наступление на роты полковника А.П. Пискунова. Подпустив врага как можно ближе и не раскрывая места расположения своих огневых средств, бойцы открыли огонь только из одного пулемета. Понеся потери, немцы залегли и стали окапываться. На помощь им из деревни Лепешкино уже направлялись на автомашинах еще три роты. Выйдя на одну линию с первой ротой, они двинулись к центру обороны дивизии (располагавшейся на опушке леса). Вновь раздался огонь пулеметов, и вновь уцелевшие гитлеровцы отступили на исходный рубеж. После этого на поддержку атакующей немецкой пехоте была выслана авиация, а после ее бомбежки по позициям обороняющихся рот открыла огонь вражеская артиллерия. Потери среди бойцов 140-й стрелковой дивизии увеличивались. При этом шла активная эвакуация пострадавших – тяжелораненых уносили в глубь леса, а легкораненых – направляли в деревни к югу от полосы обороны[417].
Тем временем немцы подтянули к уже имеющимся четырем ротам еще две, после чего все шесть рот одновременно начали наступление на позиции группы полковника А.П. Пискунова. Подпустив их на дальность 300–400 м, все имеющиеся в ротах пулеметы открыли ответный огонь. Вновь немецкая пехота немного отступила, окопалась, и в ту же минуту на позиции дивизии обрушила свой огонь немецкая артиллерия. Число раненых непрерывно росло, и санитары, оказывая помощь, вынуждены были обратиться к бойцам с просьбой – отдать чистые вещи для перевязки, так как своих перевязочных средств у них больше не имелось.
Из последнего доклада полковника А.П. Пискунова следовало, что у него осталось 70 бойцов и 1 станковый пулемет с тремя коробками патронов[418]. У остальных рот патронов практически не было – все, что удалось собрать от убитых и раненых, уже было распределено.
Очередная попытка наступления развивалась стремительно – не считаясь с потерями, немцы продвигались вперед. Наконец они залегли, но теперь расстояние между ними и передней линией обороны советских войск не превышало 400 м. Ощущение неизбежности новой атаки усиливало напряжение многократно. Но опасность пришла неожиданно – немцы сумели пройти болото и выйти в тыл обороны дивизии. Как потом выяснилось, в этом им помог предатель – один из местных жителей. Теперь опасность увеличилась вдвое – гитлеровцы начали наступление и с левого и с правого флангов, а также с тыла и с фронта, тем самым стремясь окружить отходящие войска. Чтобы этого избежать, полковник П.Е. Морозов приказал начать отход, но группа полковника А.П. Пискунова выполнить его не успела, так как была полностью окружена. Только 3 бойца из ее состава сумели выйти. Из их слов следовало, что, когда на исходе были все боеприпасы, полковник А.П. Пискунов сам лег за пулемет и последний запас патронов выпустил в упор по устремившимся в атаку немцам. Погиб командир 1739-го стрелкового полка геройски – взорвал над собой гранату в тот момент, когда на него собирались напасть несколько гитлеровцев[419]. Роты капитанов Ю.А. Соловьева и Д.И. Когана, окруженные со всех сторон, до последней минуты пытались сдержать немецкую атаку и полегли в бою.
Осознав, что добраться до еще сражающихся бойцов и указать им маршрут отхода уже невозможно, остатки дивизии во
