Древние корни Руси. Сцилла и Харибда человечества - Валерий Воронин

– В основе всего стоят чаиры. Это та первооснова, та вотчина, из которой стала развиваться Русь и вообще многие народы. Насколько я понимаю, как утверждает наш автор, первый чаир возник на массиве Бойко. Так ведь?

Я согласно кивнул головой.

– Так и есть…

– Так вот, – продолжил Сергей Валентинович, – основной деятельностью нашего клуба «Чаир» является пропаганда и восстановление древних чаиров, которые произрастали в Крыму. Думаю, никто не будет возражать, если я предложу простое, но приемлемое для всех решение: высадить на плато массива Бойко новый сад. Это и будет новый чаир, который символически подхватит эстафету от древних чаиров, высаженных здесь же в прошлом.

Я с благодарностью посмотрел на Джамаля. Он, по существу, спас меня, предложив простое, но вместе с тем всех устраивавшее решение. Действительно, посадить деревья там, где некогда росли древние сады Таргитая – очень яркий и символический жест. Возможно, он как-то повлияет на ситуацию в мире. Но, по крайней мере, с воскрешением в Крыму чаиров – так уж точно. А это, учитывая их магическую силу, не так уж и мало.

По прошествии короткого времени мы совершили первое, разведывательное восхождение на массив Бойко. Затем последовало ещё одно. Требовалось точно определиться с местом, которое бы соответствовало духу и сути древнего чаира – вотчине первых русских царей.

Мы остановились на большой поляне, правее которой находился мощный источник родниковой воды (что немаловажно!), а также буковая роща с огромными деревьями, кроны которых вздымались до самого неба. Сразу за ними на небольшом холме находился храм Спаса, развалины которого сохранились до наших дней благодаря неусыпным заботам археологов.

Слева от поляны и чуть выше по рельефу местности располагалось плато горы Сотира (Сотера). Тоже непростое местечко – гора в переводе с греческого значила «Спаситель», что соответствовало названию храма.

А чуть ниже по склону, в расщелине, таилось место, где сохранялся Крест Господень. Другими словами, Крест Спасителя. И вот в таком духовном окружении нам и предстояло разбить свой сад.

Собственно, к самой посадке деревьев мы приступили уже поздней осенью. Тогда уже и источник с водой вновь ожил. Да и любопытных людей, шастающих по горам, поубавилось. Мы выбрали ясный осенний день и группой из семи человек двинулись в горы. Со мной кроме Джамаля шли другие члены клуба «Чаир», а также специально приглашённые мною для такого случая Николай, с которым я исследовал чаиры Южного берега, и Аня, работница Никитского сада, которая прежде занималась чаирами. С нами шла ещё одна девушка из Севастополя, которую звали Оксаной. Она была настоящим энтузиастом возрождения в Крыму чаиров. Нетрудно догадаться, что Оксана и Аня быстро подружились и всю дорогу болтали, находя немало общих тем.

Что же касается меня, то я, несмотря на то что приходилось тащить на плечах саженцы и лопату, всё время порывался петь. Эту особенность я заметил за собой ещё во время предыдущих восхождений на массив Бойко. Всё время хотелось петь, песню за песней. Безудержно, во весь голос. Хорошо, что мои спутники воспринимали такое чудачество достаточно спокойно. Иногда даже кто-то старался подпевать… Но когда поднимаешься вверх по крутой тропе, дыхание сбивается и много не напоёшь.

Уже на плато мы быстро принялись за работу. Часть ямок были выкопаны заблаговременно, так что с посадкой управились достаточно быстро. С собой мы принесли саженцы зимерика, кизила, алычи, лещины и вишни, а также несколько яблонь и груш. Они-то и послужили основанием будущего сада. Мы договорились, что ещё саженцев 20−25 посадим весной, и тогда новый чаир будет полностью сформирован. Учитывая, что не все деревца приживутся, со временем некоторые из них надо будет заменить.

Теперь у меня появилась забота: ходить на массив Бойко и поливать молодые деревца. Не знаю, доживу ли я до первых плодов, но даже смотреть на то, как они мужают, становятся крепче и выше, мне оказалось более чем приятно.

Забегая вперёд, скажу: эта новая забота со временем переросла в обязанность. Хочешь не хочешь, а иди в горы по крутой тропе, даже если желание преодолевать такие физические нагрузки не всегда присутствует. Надеюсь, уже скоро сад зацветёт и я смогу ощутить тонкий аромат магии чаира.

Что же касается самого факта закладки сада на массиве Бойко, то он, конечно, был лишь символом начала перемен. По крайней мере, мне тогда так казалось.

5

В момент закладки чаира на Бойко мне вдруг пришла в голову мысль. Возможно, когда-то, в незапамятные времена, на этом же месте высаживал саженцы сам Таргитай. Скорее всего, и поливал их из того же источника, где берём воду мы. Вероятно, где-то здесь, устав от трудов, он отдыхал, или приходил сюда весной, когда сад цвёл, и любовался «взрывом» (виром) мириадов белых цветов. Как всё в мире повторяется…

Подумалось и другое. Однажды мне самому через открытие истиной трактовки слова «чаир» удалось докопаться до этимологических корней крымских топонимов. В этом отношении чаир на меня самого произвёл магическое воздействие и помог увидеть то, что было скрыто за пеленой времени. Но если идти до конца, то ясно же, что древнерусские корни тесно переплетены с самим Таргитаем. А что я знаю о нём?

Вспоминая одно из восхождений на массив Бойко, совершённое вместе с моим другом Константином, я, конечно же, припомнил тот давнишний разговор, касающийся Таргитая. Мне тогда впервые пришла в голову мысль, что это имя состоит из двух слов: «Тар» (Тор) и «гитай» (гатить). И я перевёл его как «прокладывающий путь». Судя по всему, так действительно и было: он прокладывал путь для целого народа или нации, следовавшей за ним, как за своим поводырем. Для них он был и царь, и бог, и герой в одном лице.

Кстати, как удивительно моя трактовка имени Таргитая совпадает с древнерусским преданием о «тропе Трояна». Так обозначалось время (или эра), когда русичи, следовавшие по этому пути, жили счастливо, находясь в мире с собой и с Богом. Это же время определяется как «век Трояна», или Золотой век (Трояна). Сказания о мифическом Золотом времени, когда люди жили счастливо, известно многим. Но вот когда оно было? Может быть, тогда, когда здесь, на плато Бойко, обитал Таргитай? И тогда имеет смысл соединить Таргитая и Трояна, как одно лицо?

Я говорил, что тропа Трояна по своему значению счастливо совпадает с именем Таргитая (прокладывающего путь). Может быть, и их имена значат одно и то же? По крайней мере, «Троян» явно указывает на цифру «три». А Таргитай имел трёх сыновей (младший из которых, Колаксай, стал царём скифов и «прародителем» скифско-русского рода), причём его первая часть имени (Тар) очень похожа на «три». Случайное совпадение? Не уверен. Здесь есть над чем подумать.

Когда мы возвращались с плато Бойко после посадки первых саженцев, то я невольно обратил внимание на то, что несколько раз назвал тропинку, по которой шёл, «тропой Трояна». Это название прицепилось так прочно, что я никак не мог от него отделаться. Лишь пение (а я вновь пел!) на какое-то время отвлекло от прилипчивого названия. Скажи кому – появится новый топоним. Понятно – «народный», неофициальный.

Остановившись возле огромного многотонного валуна, когда-то скатившегося с вершины Сотиры или Богатыря, я сделал небольшой привал. Я всегда здесь останавливаюсь, больно привлекательный «камешек»… Шедший следом за мной Джамаль тоже заинтересовался исполином и долго его рассматривал. Не дай бог оказаться на его пути, когда такая махина валится вниз!

– Вот такие глыбы, – сказал он, – меняют со временем и контуры гор, и ландшафт долин. Сколько таких глыб уже скатилось, отколовшись от Богатыря!

Он поднял голову и попытался в проблесках леса рассмотреть грозные скалы Богатыря, нависающие прямо над нами. Я посмотрел на своего спутника, затем перевёл взгляд на валун и…

В моей голове мелькнула шальная мысль. Это же не просто кусок скалы, это знак! Да ещё какой… Валун, который скатился с вершины плато массива Бойко, можно назвать «скитом», то есть скитальцем, скатившимся с горы. А Таргитай (вернее, его сын, Колаксай) был отцом (царём, богом) народа, который называли скифами (или скитами), потому что они скитались (кочевали) по степям.

Но это же очевидно: те, кто скатился с массива Бойко (то есть отделился от Таргитая) и стал жить отдельно (как и его сын Колаксай), является скитом (скифом). Это прозвище, а не название народа.

Если представить, сколько камней от многочисленных глыб до валунов поменьше скатилось с того же Богатыря! Точно так же не счесть людей, семей и целых народов, которые откололись от вершин и скатились в долины в поисках лучшей доли. Они все русы, ибо изначально имели прямое отношение к плато Бойко и Таргитаю. И вместе с тем они – скифы (скиты), ибо ушли от него. Так случается в местах, где малая площадь не позволяет обитать большому числу людей. Вот они и переселяются на новые земли. Это объективный, можно сказать, естественный процесс.