За темнотой моих век - Евгений Сергеевич Никитин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сказать точно, кто первым из них вышел к нам, было трудно, так как почти вся их армия разом очутилась вне своих зловещих автомобилей и, собравшись в одну единую волну, превосходящую нас раза в три, а то и в четыре, они, будто прилив на берегу океана, идиллически, прогулочным шагом двинулись к нашему, хоть и трусливому, пусть и мятежному, но все же крепкому, ни на сантиметр не отступившему, утесу.
— Три Калашникова, — один из них армейским шагом, четко бьющим подошвой туфель о поверхность асфальта, выдвинулся дальше всех и, анализируя противника своим орлиным взором, без смущения доложил о нашем состоянии своим соратникам. — Семь ПМ, четыре ТТ, вижу еще пару Ос, остальные с холодным..
— Неужели мы заслужили такой зловещий образ, парни? — Высокий брюнет в дорогом щегольском костюме на две пуговицы, цвета темно-серого неба с равномерно рассекающими его тонкими вертикальными черными полосками, танцующей походкой обошел нашу переднюю шеренгу и вскоре многообещающе остановился возле меня и Маска. — Что для деловой встречи с нами обязательным дресс-кодом является наличие огнестрельного оружия?
— А вы, значит, пригласили нас в это уютное, темное место, чтобы поговорить о делах? — Сарказм слетел с губ Макса, и я уже, стало быть, начал хоронить нас в своем воображении, но брюнет отреагировал неожиданно дружелюбно: он рассмеялся и похлопал моего близстоящего друга по недрогнувшему плечу.
— Хорошо, не нравится тьма, сумрак, блики малоосвещенных людей. Тогда, — он поднял свою длинную руку, и золотые швейцарские часы на ее запястье ослепили под светом фар всю округу, но не эту цель сим жестом он пытался достичь. То был знак его людям, при котором неизвестные снабдили электричеством уличные фонари по всему периметру комплекса. — Так лучше? Согласен… Есть в этом свои плюсы… Когда обсуждаешь дела с кем-то, стоит присматриваться к эмоциям собеседника, а при свете сделать это намного проще.
— Значит, вы хотите обсудить дела? — Макс, ничего не понимая, повернулся ко мне с вопросительными знаками в смущенных глазах.
— А есть другие причины для встречи? — Вопрос этот задал человек, которого нам пришлось рассматривать, выглядывая из-за высокого тела брюнета. То был молодой человек, блондин чуть выше среднего роста, в очень элегантном костюме-тройке черного цвета, с чёрной рубашкой под ним и черными туфлями, одна из которых не специально шаркала по асфальту при его ходе, обозначая всему белому свету травму ноги.
— Разве поводом не являются двигатели, ввезенные в страну прямиком с немецких заводов? — Я проклинал себя за этот вопрос, который громко и четко выпал из моего рта, чью узду не смог я сдержать, пытаясь тем самым насытить и успокоить свой нетерпеливый рассудок.
— А, та нелепость, учиненная вами пару месяцев назад, — блондин добрел до нас наконец и теперь встал вровень с брюнетом, сверкая увечьями на лице. Его бровь была сшита несколько раз, а на переносице виднелся красный рубец. Под синими, как океан, глазами уже начинали выцветать гематомы в кожный естественный цвет, говоря о том, что выздоровление после побоища, а иначе это не назовёшь, идет без усложнений своим чередом. — Что скажешь, Алекс, подарим нашим новым друзьям свое лояльное решение по этому вопросу?
— Безвозмездно. Пусть это будет щедрый шаг к нашему дружескому порыву. — Улыбка брюнета притягивала к себе внимание, в ней было все искренне любвеобильно, и она внушала доверие, но глаза… Они все перебивали во мне. Такой взгляд встретишь редко за жизнь, и в эту ночь я повстречал его дважды, ведь блондин смотрел на нас теми же взорами. Эти двое буквально стояли перед нами на расстоянии метра, но смотрели не свысока, нет, а будто из самого дальнего края вселенной, куда никто ещё, кроме них, не добрался. — Вы нам ничего не должны, можете расслабиться, парни.
— Тогда, — Макс забегал глазами по нашим собеседникам и, убирая ТТ за пояс брюк, дрожащим, я думаю, это было от внутренней радости за такое снисходительное разрешение ситуации, даже немного писклявым тоном спросил. — Для чего мы здесь собрались?
— Молва ходит, что вы год назад ввезли в страну более пятидесяти тонн несертифицированной продукции и не заплатили ни одного штрафа, налога или пошлины на таможне, — блондин вещал так, будто восхищался нами, но взгляд болезненный, утомившийся от душевных мук, продолжал смотреть на меня сквозь вселенское пространство, оттуда, где знания всего мироздания уперлись в предел, в незримую стену, и это приводило меня то в покой, то сминало сердце тревогой. — Ни единого выстрела, ни одной взятки, чистое искусство настоящих творцов, и мы хотим воспользоваться вашими услугами.
— Допустим, это возможно, — Макс включил в себе деловитую важность, снижая яркость своей внутренней радости. — А что же вам нужно ввести в страну?
— Мы не занимаемся наркотиками.. — Я вставил свое слово, вспомнив о недавно доверенном мне лидерстве.
— Мы тоже ими не промышляем, Ники, — брюнет ласково подмигнул мне, а я, тем временем ошалевший, чуть было не застыл с раскрытым ртом, когда мое криминальное имя, ему, как оказалось, заведомо известное, вылетело из его ослепительных уст. — Хотя и контролируем поток этой грязи на родные острова Британии, минимизируя ущерб гадости.
— Что же тогда? — Руки Макса сложились на груди, а брови задумчиво собрались на переносье.
— Оружие. — Несколько тоскливо ответил блондин, смущая меня своим устремленным изучающим взглядом после вставленной мной фразы.
— Мечи, сабли, мушкеты? Дорогой антиквариат? — Кот сделал нетерпеливое, но вполне рассудительное предположение.
— Нет, современное автоматическое оружие, военная экипировка, минометы, снаряды, гранаты.. — Брюнет перечислял все, как бы невзначай, будто список продуктов составлял перед походом в супермаркет, что удивило нас с Максом, никогда не встречавших такой беззаботно обыденной интонации при всей серьёзности темы.
— Ии… Много? — Кот уже вновь начал терять свою уверенность и деловитость, шокированный обозначенными предметами.
— У нас нет точной цифры, — блондин отвел наконец от меня изнуряющий взгляд и, опустив глаза
