Рожденная пламенем - Эбби-Линн Норр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Остановись, Сэксони.
Но я не могла. Преступник находился на расстоянии вытянутой руки. Разговор продолжился: два голоса сражались в моей голове.
Что ты сделаешь, поймав его?
Что? Ну, я собираюсь…
Что? Сжечь его?
Нет.
Почему не предоставить это дело полиции?
Потому что здесь сейчас я!
Учинишь самосуд?
Огонь сделал тебя безрассудной. Остановись.
Перепалка прекратилась, как только мужчина исчез за одной из дверей. Металлический лязг разлетелся по улочке. Через секунду мои пальцы вцепились в прутья ворот. Я заметила испуганный блеск глаз негодяя. Захлопнулась дверь внутри двора. Теперь мне его не достать. Грудь моя вздымалась. Жаркий гнев полыхал внутри. Я чуть было не поймала его.
Что ты собиралась с ним сделать, Сэксони? Избить? Сжечь на нем футболку?
Я ударила ладонями по воротам. Изумленные прохожие попятились. На секунду я опустила лоб на руки, стараясь унять жар в глазах. Потом вынула мобильник и сделала снимок двери и таблички с адресом.
Всю дорогу домой я стискивала зубы. И сдерживала себя: хотелось вернуться и расплавить огнем чертовы ворота.
Пока я удалялась от своей добычи, огонь внутри менял форму. Он лизнул заднюю часть моей шеи и покрутился в горле, обжигая, словно глоток дешевого виски. Потом вернулся вниз, в живот и бедра, обнял меня за талию и пощекотал спину. Затем превратился в жидкость и потек по моим икрам, словно лава. Добрался до подошв и сводов ступней. Проник в каждый палец ноги. Покружил в предплечьях, наполнил энергией каждый палец руки, до самых кончиков. Зашипел под кожей.
Я упустила негодяя. Огонь был разочарован, как и я.
Конечности продолжали наливаться силой, питаемые моим гневом. Я была натянута, словно гитарная струна. Завернув за угол, туда, где я оставила пакеты с продуктами, я не обнаружила ничего. С досады хлопнула рукой по ближайшей стене, чем привлекла несколько удивленных взглядов. Чего я ожидала? Что никто не подберет кучу свежей еды, оставленной плавиться на летнем солнце? Лицо мое запылало, глаза опять раскалились. Я пощупала макушку и, найдя солнечные очки, скрыла за ними зрачки.
Внезапно появилось жгучее желание побыть в одиночестве. Избавиться от энергии, бурлившей во мне и усиливавшейся с каждой гневной мыслью, с каждым вдохом. Конечности начали подергиваться, словно я выпила слишком много напитков с кофеином. Я осмотрелась в поисках выхода. Море.
Я понеслась зигзагами к воде. Энергия билась в конечностях, словно клубок ядовитых змей, готовых к атаке. Бег должен помочь. Я припустила вперед, увиливая от прохожих – огибая детские коляски, собак на поводках, туристов, делающих «селфи».
Уличный музыкант играл на скрипке на углу одного из двориков: рядом полукругом стояла публика. Музыка эхом разносилась среди каменных стен, наполняя дворик звуками Баха. Я миновала туристический район и пробежала по узким мостикам и тенистой улочке к кусочку голубого неба. Море. Я пересекла парк, где недавно разбила нос Данте.
Однако бег лишь придал мне еще больше энергии и сил. Я превратилась во взрывчатку, готовую сдетонировать в любой момент. Скорее в воду! Она поможет сбросить напряжение.
Гладь канала под аркой моста поманила меня темной тенью и уединением. Я помедлила еще секунду – скинула туфли и сунула их вместе с мобильником и бумажником под куст. Потом с разбегу сиганула прямо с тротуара в воду, ногами вниз. В ушах раздалось шипение влаги.
Я проплыла под мостом и нырнула поглубже, мои ступни коснулись камней. Открыла глаза: вокруг было темно и предметы расплывались. Я направила ладони в открытое море и выстрелила огненными шарами. Вода засветилась вокруг, вспышки возникали при каждом выстреле. Бах, бах, бах. Звук походил на серию небольших взрывов. Облегчение было осязаемым и росло с каждым залпом. Наконец напряжение исчезло окончательно.
Я оттолкнулась от дна и выплыла на поверхность, ловя ртом воздух. Выглянула из-под моста: увидела прогуливавшихся поблизости людей. Они не обращали внимания на странную девушку, качающуюся на воде в тени моста. Вообще-то купаться в каналах запрещено законом, так что следовало вылезти побыстрее. Несколько человек оглянулись на эксцентричную особу, бултыхавшуюся в грязной воде прямо в одежде. Но никто не сказал мне ни слова, даже не спросил, все ли в порядке.
Я доплыла до ближайшей лестницы и выкарабкалась на сушу, пару раз поскользнувшись на заросших мхом ступеньках.
Оказавшись наверху, я отдышалась, обрадованная тем, что больше не ощущаю необходимости что-нибудь взорвать. Впервые я почувствовала, что огонь контролирует мои действия.
– Похоже, на этот раз твоя взяла, – пробормотала я.
Огонь слегка потрескивал с притворной застенчивостью. Он явно был доволен.
Волна стыда накрыла меня, когда я вспомнила, как потакала его безрассудству. Интересно, завязавшие наркоманы после срыва испытывают нечто подобное? Я закрыла лицо ладонями, борясь со слезами. Неужели так ведут себя все маги огня? Повинуясь зову этой энергии внутри?
Я так жить не смогу.
Глава 28
Добравшись до дома, я первым делом позвонила офицеру Замбелли. Диспетчеры дважды переключали меня, и наконец им удалось нас соединить.
– Прего, – услышала я знакомый голос.
– Офицер Замбелли? Это Сэксони Кэгни, канадка…
– Я помню вас, – ответил он. – Говорите.
Опустив магические подробности, я рассказала ему, что произошло. Щеки мои горели, когда я упомянула, как гналась за мужчиной в зеленой футболке сквозь толпу. Это прозвучало еще глупее вслух, чем казалось до этого.
– Вы преследовали его? – прервал меня полицейский.
– Да. Знаю, что поступила глупо.
– Очень глупо, – он цокнул. – Больше никогда так не делайте. Знаю, вы склонны к героизму, но нельзя брать на себя роль правосудия.
Огонь вспыхнул, услышав эти слова, и в мыслях промелькнули весьма колкие варианты ответа, но я сдержалась и лишь плотнее сжала губы. Вместо возражений я лишь выразила притворное сожаление и поклялась никогда так больше не поступать.
Замяв разные аспекты моего глупого поведения, я назвала полицейскому адрес дома и сказала, что с радостью приму участие в опознании, если понадобится. И напомнила ему, что уезжаю из Италии в конце лета. Офицер поблагодарил меня за сообщение и сказал, что, вероятно, еще перезвонит.
Стоило только повесить трубку, как телефон снова чирикнул. Тарга прислала снимок нарядно одетых людей, танцующих в бальном зале, с подписью: «Прощальная вечеринка моей мамы похожа на сказку».
И вправду походило на сказку. Огромные люстры, в которых сияли свечи, очень похожие на настоящие, свисали с потолка просторного зала, в котором кружились бесконечные вечерние платья и фраки. Зависть крепко стиснула мои внутренности. Тарга проводила чудесное лето. Я
