Близость - Ария Тес

- Ты тоже, - шепчу, прикусываю губу и делаю медленный шаг назад.

Дамир шумно выдыхает. Он ловит мое настроение и делает ответный шаг.

Еще.

Еще.

Еще.

Пока я не прижимаюсь спиной к стене, а он не нависает сверху.

Дыхание частое. Кажется, его немного трясет. Но не из-за погоды. Сейчас тепло. Сейчас лето. Сейчас июль…

Он волнуется?

- Целуй же, - шепчу еще слышно, по его телу проходит заметная рябь, - Ну? Чего ты ждешь?

- Погоди…

- Чего?

- Сейчас.

Дамир прикрывает глаза, сжимает и разжимает кулаки, потом трясет ими, крутит головой.

- Ты волнуешься? - улыбаюсь, - Никто нас не арестует. Мы же тихо. Я обещаю.

Резко распахнув глаза, Никеевский выпаливает.

- Выходи за меня.

Я замираю.

Что?...

Что он сказал?

- Что? - переспрашиваю только губами. Голоса нет. И понимания тоже нет…

Дамир шумно выдыхает. Снова прикрывает глаза и еще раз выдыхает.

- Я…я сказал: Катя, пожалуйста, выходи за меня замуж…

Сейчас

Холодная вода не помогает мне совсем. Я вся горю. Медленно поднимаю глаза и смотрю на свое отражение.

Я помню ту ночь.

Помню, как смеялась. Помню, как небо красиво окрасилось фиолетово-красным. Помню, как пахло табаком. А еще я помню, как сердце мое разрывалось от любви, от счастья.

Господи, как я была счастлива…

На глазах выступают слезы, а горло давит так сильно, будто кто-то накинул на меня удавку и тянет-тянет-тянет. Только я не могу освободиться. Удавки-то нет. Это что-то изнутри меня тянет, что-то, чего я не видела.

Мне страшно.

Липкий ужас проходит по телу, а когда я опускаю глаза на свои руки, они трясутся.

Ты понимаешь, что ты собираешься сделать, Катя?

Понимаю.

Нет, ты не понимаешь…

Понимаю. К сожалению, я все понимаю, но…я не могу допустить…я…я просто не могу. Не могу. Без него…нет, я не могу.

Закрываю глаза и глубоко вдыхаю. Шумно выдыхаю.

Я должна это сделать. Я должна попытаться. Если я не сделаю…я потеряю своего мужа, а это…это слишком. Я не могу. Мне даже представлять такое больно, поэтому…черт, нет же ничего такого, да? Это не измена. Он меня любит. Мы оба идем на этот шаг. Это разумно. В этом мире по-другому нельзя. Их слишком много…вокруг него их слишком много. Рано или поздно, итог будет один - все рухнет. Все рухнет…а я…я не могу.

Все будет хорошо.

Поднимаю глаза и киваю себе.

Все будет хорошо, Катя. Это твое решение. Тебя никто не заставляет.

В своем взгляде я замечаю разочарование и боль, а еще большее сомнение, что это мой выбор, но…я не смотрю больше на себя. Выключаю воду, вытираю руки и выхожу.

Они уже в гостиной.

Здесь царит интимный полумрак.

В камине потрескивает ненастоящие языки пламени.

Оборачиваюсь на них, но сразу смотрю на Дамира. Он напряжен. Сидит на диване, откинулся на спинку, хмурится. В руках у него уже стакан виски, который он медленно подносит к губам и делает небольшой глоток.

Я понимаю…в этот момент я отчетливо понимаю, что у меня нет пути назад.

Как будто за моей спиной только что захлопнулась дверца, и теперь я в клетке.

Снова сбежать? Устроить истерику? Если в первый раз ее встретили с пониманием, то теперь она будет тупой блажью. Я только сильнее оттолкну от себя Дамира и приближу его к Анжеле. Это логично. Кем я буду? Сама предложила, а потом сама же устроила припадок? Больше не вариант.

Да и в целом…какие у меня есть возможности?

Они общаются.

Он мне про это не говорил. И флиртовал он не ради меня, а ради себя. Потому что он хочет. А я только истерики закатываю.

Меня снова ждет истерика, когда я приеду домой?

Нет, не ждет. Я буду мудрее. Мне придется сцепить зубы и терпеть. Мне придется…

Так надо.

Господи, так надо. Надо…

Подхожу и сажусь рядом с ним, а потом забираю свой стакан и делаю большой глоток.

- Ты в порядке? - Дамир шепчет мне на ухо, и я пару раз киваю, потом поднимаю глаза на Даню и Настю.

Они не улыбаются. Просто сидят. Даже не смотрят. Даня выводит круги на бедре своей жены, а она, откинувшись на спинку дивана, смотрит в потолок.

Чувствую, что я их утомила, и от этого на душе становится гаже.

Черт…

Поэтому я тихо говорю.

- Не будет, как в прошлый раз.

Даня резко поднимает на меня глаза. Пару мгновений молчит, потом ухмыляется и снова опускает их на свои пальцы.

Я неприятно ежусь.

Небрежный жест. Ленивый. Недоверчивый.

Краснею и снова делаю глоток, отведя взгляд в сторону. Я не знаю, как начать. Я этого не умею. И мне никто как будто помогать не хочет, отчего я злюсь. Сука!

Даня будто чувствует мой ступор, тихо вздыхает, а потом я улавливаю движение.

Нарочито медленно, вкрадчиво, он ползет пальцами по бедру Насти. Выше. Под подол платья, переходит на внутреннюю часть. Настя тихо хихикает, раскрывается. Даня смотрит на меня.

Он смотрит пристально, даже строго. Он будто говорит: посмей только отвернуться, только попробуй, сука, выкинуть еще один финт. Попробуй. Рискни. Увидишь, что будет.

Я покрываюсь мурашками. Сильнее сжимаю свои руки, ногти до боли входят в ладони, но я не отвожу взгляда. Как в замедленной съемке вижу, как он отодвигает ластовицу ее белых трусиков.

Ха! Белых!

Почти как у девственницы. И что за насмешка? Мы же тут в адовом котле варимся. В похоти, от которой я уже задыхаюсь. Он липнет противными, гадкими щупальцами. Она тянет. Она меня гадит.

Неправильность происходящего снова наваливается на меня тяжелым грузом. Я не могу смотреть туда. Не могу! И пошевелиться тоже не могу. Поэтому смотрю на Золотова. Как его дыхание учащается, как темнеют глаза. Может быть, это игра воображения и светотени, но я вижу, как его лицо искажается.

Он Боб, но на этот раз я от него не сбегу.

Некуда бежать. Я у стенки. Я здесь одна.

Выдыхаю лишь тогда, когда он поворачивается и грубо целует свою жену. Дергает на себя за ноги. Настя с придыханием съезжает на спину, а Даня наваливается сверху.

Жестким, резким движением он сдирает легкую ткань светлого платья и оголяет грудь. Сжимает ее. Захватывает сосок, а сам смотрит ей в глаза.

Она на него - как на Бога.

Я снова хочу отвернуться. Это же интимно, это…это сакрально, лично, но…нет, не здесь. Приходится