Чисто российское преступление: Самые громкие и загадочные уголовные дела XVIII–XX веков - Ева Михайловна Меркачёва
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вообще Вячеслава Михайловича как будто вело само провидение. Приведу факт, который это доказывает. Он мог стать председателем ВС СССР в 1990 г., но парламент предпочел кандидатуру Евгения Смоленцева. Судьба Лебедева, если бы он возглавил союзный Верховный суд, сложилась бы иначе: Смоленцев в итоге проработал всего год и потерял все. А Верховный суд РСФСР был преобразован в ВС РФ, и Лебедев стал главой судебной власти Российской Федерации.
Многое менялось в стране, а Лебедев, как только демократия стала это позволять, старался выстроить действительно независимую судебную власть. Он был открытым, он принимал решения, которые в советские годы (как и сегодня) могли казаться немыслимыми. Вокруг него был воздух свободы – и Вячеслав Михайлович дышал им полной грудью.
Лебедев относился к журналистам с невероятным уважением и действительно считал прессу четвертой ветвью власти. Как-то спросил: «Чем прокурор похож на муху?» И сам ответил: «И того и другую можно пришлепнуть газетой».
И это не просто разговоры. Поскольку в 1990-е годы отношения власти с прессой носили характер стихийный, в начале 2000-х Верховный суд это упорядочил, причем в пользу СМИ. Было несколько знаковых постановлений пленума ВС. Одно из них, принятое в 2010 г., касалось споров с участием средств массовой информации.
«Это просто апофеоз возвышенного доверительного отношения к СМИ как к четвертой власти и к журналистам как представителям интересов общества! Постановление отвечало самым передовым международным стандартам!» – так отозвался о нем один из легендарных советских и российских юристов.
В. М. Лебедев показывает автору книги, что все отлично
Второе – постановление о применении федерального закона № 262-ФЗ.
Это закон об обеспечении доступа к информации о деятельности судов, где прописана обязательность публикации судебных актов в интернете. И, собственно, сам этот закон был инициирован Верховным судом. Это был прорыв. В условиях, когда судебная система рассматривает по 40 млн дел в год, это очень важно.
Журналисты и юристы особенно благодарят Лебедева за постановления пленума о делах по защите чести и достоинства. К слову, опираясь, в частности, на это постановление, независимые СМИ выиграли ряд знаковых дел (когда иски к газетам подавали публичные люди – чиновники, депутаты и т. д.). Вячеслав Михайлович приглашал журналистов на круглые столы, включал в рабочие группы по обсуждению открытости судов и судопроизводства. И, честно признаюсь, Лебедев был тем самым человеком, который натолкнул меня на мысль о том, что журналист – это потенциальный или реальный правозащитник.
После заседаний президиума ВС он всегда подходил ко мне как к журналисту и правозащитнику, готовый отвечать на любые вопросы. При этом шутил: однажды предложил, чтобы я сфотографировалась, стоя между ним и председателем Верховного суда КНР Чжоу Цянем (тот был в гостях в РФ на судебном мероприятии), чтобы потом показывать эту фотографию «в сложных ситуациях» (ведь Россия и Китай занимают по территории огромную часть планеты). Притом предложил взять интервью сразу у обоих – у него и у Чжоу.
Автор книги с председателем Верховного суда России Вячеславом Лебедевым и главным судьей и председателем Верховного народного суда КНР (в 2013–2023 гг.) Чжоу Цянем, ныне заместителем председателя Народного политического консультативного совета Китая
Когда я пожаловалась на то, что в СИЗО много несовершеннолетних, он тут же дал подчиненным поручение изучить этот вопрос – и подростков стали сажать в редчайших случаях. Потом такая же история была с женщинами. Проблему арестов я поднимала не раз, и он всегда меня поддерживал. И постановления пленумов на эту тему действительно выходили. Но судьи на местах как будто их не слышали, на что Лебедев говорил: они независимы, но надо обжаловать решения вплоть до ВС. Однако чтобы оспорить решение о взятии под стражу, до высшей судебной инстанции тогда мало кто доходил, да и сейчас почти никто не доходит (это слишком долго).
Но мы говорили не только о проблемах. Лебедев рассказывал истории из своего судейского прошлого:
– Самое грустное дело было такое. На скамье подсудимых – отец семерых детей. Здоровенный такой мужик, грузчиком работал. Нахулиганил дома спьяну. Нет, жену не бил, иначе это уже была бы другая статья. Просто покричал, в том числе матом. Я ему приговор – 30 рублей штрафа. А он в слезы: «Посадите меня, пожалуйста!» Я ему: «Да как же так? У тебя такая большая семья». Он в ответ: «Где я эти 30 рублей возьму? Они у меня только сахару по килограмму в день съедают». Отвечаю: «Тем более, как они без тебя будут?» А он на это: «А пускай попробуют. Тогда, может, ценить больше станут». Я его так и не посадил, но от нашего разговора грустно было еще долго.
Самое смешное дело? Разводились циркачи: он клоун, она гимнастка. И до того он был талантлив, под стать Юрию Никулину! Такие физиономии корчил, что мы падали от смеха. Несколько раз объявляли перерыв, чтобы только успеть добежать до двери и там отсмеяться. А выходишь в зал, только его лицо увидишь – и всё по новой…
Из последнего Лебедев часто вспоминал дело по реабилитации царской семьи. Он подробнейшим образом изучал архивы, документы, запрашивал дела, свидетельства очевидцев, мемуарную литературу и в конечном итоге пришел к заключению, что с точки зрения права реабилитировать царскую семью жизненно необходимо. Поясню. Вопрос упирался в то, было ли решение органов государственной власти о расстреле царской семьи. Потому что если это «местное творчество», типа пришли бандиты и кого-то расстреляли без решения органов власти, то возможность дальнейшей реабилитации исключается. Реабилитировать можно только того, кого репрессировали по решению государственной власти. А что было в этом случае? Имелся приговор совета депутатов, который во всех документах был назван именно приговором. И одним из ключевых аргументов в поддержку того, что все сделано именно по решению органов власти, стало то, что этот приговор оставил в силе Всероссийский центральный исполнительный комитет (ВЦИК), причем в тот период, когда был наделен полномочиями судебного органа: ему предоставлялось право в конституционном порядке пересматривать решения, принятые нижестоящими органами. ВЦИК постановил оставить приговор в силе, тем самым высшая власть санкционировала и признала правильным решение совета депутатов и одновременно подтвердила, что такое решение было. Иначе что можно было оставить в силе? Кроме того, вопрос рассматривался на заседании Совета народных комиссаров, который постановил признать приговор правильным. Ленин персонально высказался, что это было верное решение.
Вообще через ВС прошло огромное количество знаковых реабилитационных дел. О многих я писала, и каждый раз подобные вердикты были доказательством того, что страна стала другой и исправляет старые страшные ошибки.
Говорить о конкретных делах, постановлениях пленума и обзорах судебной практики можно бесконечно. Их ведь были тысячи! Уверена, про деятельность Лебедева на посту председателя ВС напишут ученые, а вот о его человеческих качествах стоит рассказать сейчас.
Во-первых, Лебедев был театралом. Он блестяще знал столичный репертуар. Ему периодически звонили директора и художественные руководители театров. Со многими он
