О чем кричат Вороны - Лера Сид
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Но Алиса…
— Кстати о ней, — хмыкнул мужчина. — Что тебе о ней известно?
— Особо ничего, кроме адреса проживания, — Белый поспешно добавил, — но я уверен, что она абсолютно безобидна.
Невзоров бросил на него такой взгляд, что парень невольно поёжился.
— Как ты можешь судить о человеке и делать подобные выводы, совершенно не зная ничего о нём?
— Я чувствую, что она хороший человек, — часто заморгал Белый, ощущая, как его щёки начинают розоветь.
— Я без понятия что ты в ней нашёл. Однако твоих чувств недостаточно для того, чтобы доказать судье её невиновность, — заметил Невзоров, и Белому пришлось признать его правоту. — Нам необходимо сконцентрироваться на доказательствах, которые мы направим в суд и предоставить версию произошедшего. Я понимаю, у тебя мало опыта, и именно поэтому меня поставили с тобой в пару, но не в моих силах переубедить Рудского и, тем более, вести твои дела за тебя.
— Понимаю, — сказал Александр, — я сделаю то, что от меня требуется.
— Молодец, — мужчина положил ладонь на плечо напарника и поймал его взгляд, ободряюще улыбаясь. — Дружеский совет: не волнуйся и не принимай эти дела так близко к сердцу. Это может привести к не самым приятным последствиям. Ты меня понял.
— Да, — Белый вновь посмотрел на Невзорова, уже тянущегося к ручке двери. — Хотел уточнить насчет Алисы…
Невзоров издал протяжный стон, закатив глаза и помотав головой. Он поджал губы и повернулся к Александру, ожидая, пока тот задаст вопрос.
— Когда её отпустят? В смысле, она будет сидеть за решёткой все сорок восемь часов?
— Зависит от результатов экспертизы и показаний свидетеля, — поймав удивленный взгляд напарника, он уточнил, — завтра Сергей Бортиков даст повторные показания уже здесь, в отделении.
— Ты уже осмотрел вещи Алисы?
— Да, самое острое, что есть у неё в рюкзаке — это карандаш, — усмехнулся Невзоров. — Но списывать её со счетов рано. В любом случае, если уже завтра придут результаты вскрытия, мы быстро решим этот вопрос.
— Понял, спасибо, — Белый выдохнул, мысленно убеждая себя, что всё будет хорошо.
Невзоров вышел из «комнаты отдыха», а молодой следователь остался стоять неподвижно, ловя искорки надежды, вновь загорающиеся в его сознании. Он был уверен, что Алиса не причастна к убийству Виктории Симоновой. Но, как правильно заметил Вячеслав, его уверенности недостаточно, чтобы доказать её невиновность. Если результаты экспертизы установят связь между одним из трех дел с Алисой, реальную связь, а не ту, которой с ним поделилась девушка, рассказывая о своих снах, то ей грозят серьёзные последствия. Белый тряхнул головой так сильно, что несколько приглаженных светлых прядей упало ему на лоб. Он попытался вернуть их на место, заправив за ухо, и пожалел, что рядом нет зеркала.
Когда Александр закрыл за собой дверь, выйдя в коридор, то поймал себя на мысли, что ему необходимо поговорить с Алисой. Но для начала он должен был зайти к Рудскому. Белый искренне не хотел этой встречи, ведь ничего приятного начальник ему не скажет, однако игнорировать слова напарника он просто не мог.
Постучав в дверь и услышав строгое «Входите», молодой следователь вошёл в кабинет. В кресле сидел Рудской, перебирая бумаги, разложенные по столу. Белый поприветствовал начальника и попросил уделить ему минуту.
— Боже, лейтенант Белый, — мужчина подчёркнуто выделил звание своего подчинённого, — вы будете приходить ко мне с каждой проблемой? Я вам не брат, не зять и не отец! По всем вопросам обращайтесь к майору юстиции Вячеславу Михайловичу Невзорову, — он отчеканил звание и имя напарника Белого, заостряя на этом внимание, — а не ко мне. Я не занимаюсь раздачей советов и решений, ко мне обращайтесь только при острой необходимости.
— Насчет задержанной сегодня, — попытался вставить слово молодой человек.
— Не перебивай!
Рудской несильно стукнул кулаком по столу и сурово посмотрел на Белого. Молодой следователь знал, что начальник переходил на «ты» только когда злился.
— Я повторю: прислушивайся к Невзорову, когда он говорит тебе правду! Только глупец будет настаивать на своем, когда все вокруг с ним не согласны! Строгий выговор, Белый! Я с тобой нянчиться не собираюсь.
— Я… Я должен оставить дела Мчеславской и Симоновой?
— Да займись ты уже хоть чем-нибудь! — повысил голос мужчина. — Если я увижу от тебя ещё одно нарушение, или услышу от Невзорова об этом… Неполное служебное, а дальше, — он раздраженно выдохнул, — вылетишь отсюда быстрее, чем успеешь моргнуть! Ты понял?
— Да, товарищ генерал-лейтенант, — Белый выпрямил спину и отвел взгляд.
— А теперь вон отсюда! Займись делом уже! Чтоб глаза мои тебя не видели…
Молодой следователь выскочил из кабинета, как ошпаренный. Как он и ожидал, разговор вышел не из приятных, хотя ни один разговор с Рудском не был для него другим. Теперь Белый был вынужден оставить остальные дела и сосредоточиться на убийстве Татьяны Зриловой. Однако он помнил, что должен навестить Алису и поговорить с ней.
II
Все камеры были пусты, за исключением одной, в которой несколько часов назад закрыли молчаливую девушку. Алиса сидела на деревянной скамейке, крепко привинченной к стене, с которой сыпалась штукатурка. Плечи девушки были приподняты, голова, напротив, опущена, и вся она словно пыталась спрятаться в маленькой камере, превратившись в одну из пылинок, хаотично летающих в воздухе. Услышав звук открывающейся двери, Алиса повернула голову, и Белый увидел побледневшее лицо, контрастно выделяющееся на фоне синих волос.
— Привет, — тихо начал молодой следователь, ощущая одновременно неловкость и стыд, — надеюсь, с тобой нормально обращались?
Девушка едва заметно кивнула и вновь опустила глаза в пол, крепко сжимая пальцами одной руки ладонь второй. Белый подошел ближе к камере, чтобы вновь привлечь внимание заключённой.
— Твои вещи осмотрели, — продолжил он. — Сегодня вечером или завтра утром следователь Невзоров проведёт с тобой… — парень запнулся, подбирая нужное слово, — беседу.
Александр рассмотрел получше осунувшееся лицо
