Календарь - Сергей Сергеев

Они, как овцы в буран, сбились в кучу. Хуже всех было Власову из-за высокого роста, так что ему пришлось согнуться в три погибели и создать для товарищей по несчастью крышу из своего тела. Так они стояли некоторое время с закрытыми глазами, прижимаясь друг к другу, иногда украдкой пытаясь рассмотреть что же представляет из себя окрестность.

Наконец вой стал затихать и отдаляться, торнадо прихватив их лишь периферией своего круга, провалился в огромную трещину в земле, более похожую на пропасть в горах, но гор здесь не наблюдалось даже на горизонте. Там стояли два чёрных конусообразных столба, слегка покачиваясь и вяло перемещаясь относительно самой линии горизонта, что говорило о том, что они на приличном расстоянии от троицы и к тому же удаляются. Сбоку над пропастью висел огромный фиолетовый диск, то ли светило угасало, то ли пыль и песчаная взвесь, заполонившая всё воздушное пространство, создавали такую холодно-мрачную, с преимуществом фиолетовых оттенков, гамму освещения.

"Бомбилы" наконец-то разлепились, стали осматриваться. Безжизненная пустыня окружала их, сбоку и позади Августа и Мессинга виднелся длинный чёрный провал. Он тянулся от одной линии горизонта до другой. Над ним и висел фиолетовый диск местного солнца. Песчано-глинистая почва под ногами была разрисована сетью трещин, которая как паутина, покрывала весь видимый глазу грунт.

Ветер обозначил своё направление и теперь дул в сторону разлома, хотя и был он достаточно сильным и колючим, но с ураганом тягаться не мог. Создавалось впечатление, что огромная трещина-разлом всасывала в себя весь воздух пустыни.

Власов нагнулся и для чего-то приложил ладонь к земле.

— Холодно, а она почти горячая, — изумился он.

— А что здесь, собственно, искать? — не обращая внимания на замечание генерала, спросил Мессинг.

— "Нужно бросать кости", — отреагировал на его вопрос штаб.

— Слышал, император? — обратился к Августу генерал.

Август стоял лицом к провалу, и был задумчив. Власов посмотрел в том направлении, где ему казалось, и остановился взгляд Октавиана. Там, приблизительно в двадцати-тридцати метрах от них, находилась пропасть. Её рваные края чётко обозначались тьмой, которая заполняла трещину, как начинка гигантский пирог, достойный книги рекордов. Поперечная ширина начинки составляла около ста метров, ограничиваясь зигзагами противоположного края, а длинна, не имела пределов, и уходила в бесконечность в обе стороны пирога.

— Ну, и что мы там рассмотрели? — снова обратился к императору генерал, но при этом легонько поддел того локтем.

От толчка Август очнулся и пустыми глазами уставился на генерала.

— Что, вылупился? — зло и грубо наседал на него Власов, — Кости доставай, время тик-тик…

— А-а-а! Сейчас, — промычал император и начал суетиться, доставая из-под туники кошель.

Его торопливые действия не давали быстрого результата и походили на бессмысленную возню. Наконец-то ему удалось развязать кошель и достать нужный свёрток, разворачивая который, чтобы извлечь кости, он выпустил из рук бумажку. Ветер подхватил белый клочок и понес к пропасти. Мессинг, стоявший рядом, пытался поймать, но лишь коснулся кончиками пальцев листка.

— Вот, чёрт, улетел, — раздосадовано выругался он и, повернувшись к Августу, добавил, — а ты куда смотрел?

— Да ладно, Григорьич! — вступился за императора, генерал, — у меня такой бумаги целый рулон. Хочешь, прямо сейчас тебе оторву кусочек?

— "Что у вас там произошло?" — спросили из штаба.

— Часть артефакта потеряли, — ответил с горечью Мессинг.

— "Плохо! Бросайте быстрей кости, вы и так уже застоялись!" — последовало указание.

Тем временем Власов достал рулон туалетной бумаги и начал отматывать кусочек для обёртки костей со словами:

— Держи, Григорьич, сейчас будет тебе часть артефакта.

Бумага оказалась прочной, и ему никак не удавалось её порвать, тогда он решил взяться удобней и выпустил рулон из рук. Ветер подхватил новую добычу и покатил её по земле. Конец намотки оставался в руках Власова, и полотно туалетной бумаги, как ковровая дорожка для гостей, моментально постелилась до самого провала. Не раскатанный остаток рулончика нырнул в пропасть.

Стоявший в бездействии Август, всунув кости в руку магу, метнулся к краю пропасти:

— Я сейчас!

— Да брось, ты, император, нашёл что ловить, — крикнул ему вослед игриво генерал, — куда она денется, конец-то у меня.

— Давайте, заниматься делом, а не развлекаться, — сердито осёк радостный тон Власова Мессинг, — пускать змея в другом месте будите.

— На вот, бросай! — приказал он генералу и протянул руки с костями.

— Опять я? — разочарованно спросил Власов.

Не получив ответа он одной рукой взял кости, а другую освободил от бумаги, дав ей вольную со словами:

— Ну, извини, император!

Ветер подхватил бумажную ленту и унёс в пропасть.

— Как бросать-то? — спросил Власов у Мессинга, сжимая в кулаке кости, — их ведь тоже ветер унесёт.

— Сказано — бросать! — раздражённо закричал на генерала маг, — вот и бросай как обычно.

Генерал развернулся против ветра и, отведя руку почти за спину, бросил кости вперёд. Их ожидание не оправдалось, поток воздуха не подхватил лёгкие косточки вверх и не погнал их к пропасти понизу. Они благополучно отдалились от бросившего их, метра на три, и, упав на поверхность, там и остались лежать. В том месте, где они приземлись, начали расти конусообразные горки из камней, по числу костей их было четыре.

Горки росли и когда достигли приблизительно полутора метров каждая, стали походить на пирамиды. Власов и Мессинг наблюдали за сооружениями неотрывно ещё с минуту, но процесс роста окончился. Перед ними красовались четыре, отличаемые по цвету, горки камней, своим присутствием диссонируя с мрачностью пейзажа.

— Что с ними делать? — спросил Мессинг.

— "Каждый индивидуально выбирает себе цвет камня, который ему нравится", — выдала подсказка.

— Я беру желтовато-белый, — оповестил Мессинга генерал.

— А я — серебристо-белый, — ответил ему маг.

— Император, тебе или жёлтый или чёрный, выбирай, — крикнул Власов.

На реплику генерала не последовало отклика, и тогда Власов и Мессинг как по команде обернулись. Августа с ними не было, он стоял неподвижно на краю пропасти. Ветер полоскал его пурпурный плащ, иногда оголяя металл анатомического панциря на спине, гребень шлема наклонён вперёд и неподвижен. Император смотрел вниз.

— Эй, император, да сдалась тебе эта бумажка, иди, обзаведись новым артефактом, — прокричал ему Власов.

Но Август не отреагировал.

— Его кажись, опять переклинило, — доложил генерал свою догадку магу.

— "Спасайте Августа, он завис", — дали указание из штаба.

Мессинг и Власов, помня уже такой случай, стремглав понеслись на выручку соратника. Подбежав с двух сторон, каждый ухватился за руку императора и, прежде чем оттянуть того от края, сами заглянули в бездну. Тьма клубилась, манила и звала. Где-то там, на большой глубине каньона, прорывался свет, в виде оранжевых всполохов пламени, но темень тут же пожирала их, не давая никакой возможности вырваться на свободу.

— Григорьич, ты видел? — кряхтя и дёргая за руку Августа, спросил мага генерал.

— Что? — натужено вопросом на вопрос ответил тот.

— Ну, там внизу, — уточнил Власов.

— Я с детства боюсь высоты, тяни, давай сильней, — понуждал он генерала.

— Да он как приклеенный, ни с места не стронулся, — возмутился Власов.

Император был похож на каменную статую, кибер-машина застыла без движения, как заржавевший робот, брошенный хозяином на произвол судьбы.

— У нас проблемы, — взвыл маг, — нужна помощь.

— "Видим, не слепые, Бастет занята, сейчас мы сделаем перезагрузку, в этот момент постарайтесь оттянуть его от края", — дали им установку из центра.

Через пару секунд тело императора закачалось и поплыло на месте, оно походило на язык пламени в костре, такое же непостоянное и гибкое под порывами ветра.

Мессинг и Власов поднатужились и потянули за руки Августа. Туловище проявляло поразительную гибкость, гнулось до земли и тянулось как резинка. Но башмаки на толстой подошве так и не оторвались от почвы, и оставались на прежнем месте как приклеенные. Мессинг осмотрел ноги императора, на голенях перекрещивались ремешки башмаков, а вот самих ступней не было видно, их уже частично окутала тьма.

Но вот их титанические усилия дали результат, ноги спасаемого объекта вырвались из чёрных пут, и им удалось оттащить Августа от пропасти метра на три. Чтобы передохнуть и поднять энергетический уровень, они поставили императора на землю. Мессинг снова осмотрел ноги Октавиана: на правой ступне налипла тьма, как вязкий чернозём в распутицу, её отличительной чертой была лишь подвижность. Чёрная субстанция тонкой струйкой сползала обратно в пропасть, видимо, ей не нравилось быть в отрыве от основной массы. В этот момент включили питание, и Август принял обычный вид.