Великий поход - Рональд Колд

Остальные храпели, вздрагивая во сне, ибо ноги уставших членов отряда то и дело сводило судорогой. Эливенеру требовалось значительно меньше сна, чем остальным людям, поэтому он неторопливо развел костер, используя свои приобретенные в этих болотах навыки, и принялся ужинать. Воды из баклаги, подслащенной пахучим медом, он выпил много, но, сжевав несколько орехов и сушеных кореньев, стал безудержно зевать. Борясь с сонливостью, Вельд водрузил ноги на пень и принялся массировать гудящие икры. Лишь когда боль в утомленных переходом мышцах несколько отступила, он позвал Ирма, уже перекусившего безымянным зверьком, назначил его часовым и провалился в сон.

Ночь окутала внутреннюю Флориду. Созданный эливенером живой ковер не позволял приблизиться к лагерю ни одному хищнику. Во сне измученные члены отряда вздрагивали и ворочались. Больше всех мучился Аграв, который хуже остальных перенес переход по колыхающемуся покрову «сердца». Уже под утро из дымки высунулась покрытая чешуей морда какой-то рептилии. Шумно принюхавшись, тварь, скрытая туманом, сделала несколько шагов в сторону лагеря, но тут же издала вопль боли и бросилась наутек, сметая тростник и пустотелые пальмы.

Когда посветлело, эливенер растолкал Вагра:

— Мальчик мой, поищи сухие коряги и разведи костер. В этой сырости надо почаще сушить одежду, иначе даже у самых молодых членов отряда начнется ломота в костях, вялость и сонливость.

Зевая и фыркая, словно ночной посетитель их стоянки, Вагр принялся возиться в зарослях тростника, орудуя топором Аграва. Иир'ова, бесшумно возникший рядом с Вельдом, кинул на траву двух существ, похожих на мышей-переростков, и протянул эливенеру пучок невзрачных фиолетовых цветков с ослепительно-белыми луковицами.

— Спасибо, друг. — Эливенер аппетитно захрустел цветками.

Ирм осторожно присел рядом с Ушаном и принялся мурлыкать. Во сне оглушенный мутант шевельнул кончиком хвоста, и его лапы слабо задвигались.

Вельд сокрушенно вздохнул:

— Похоже, мне придется оставить его в таком виде. Время не ждет, пока у Народа Хвоща не начался сезон охоты, следует попытаться разыскать Бетховена.

В то время как проснувшийся Аграв свежевал принесенных иир'ова грызунов и прилаживал их тушки над огнем, Вельд сходил на болото и вернулся с охапкой остро пахнущих тиной растений и пустым панцирем черепахи. Набрав в него воды, эливенер принялся готовить отвар, который должен был поставить Ушана на ноги. За его действиями молча следил Карк. Руки колдуна были свободны, и он задумчиво перебирал пригоршню камней.

— Послушай, — через некоторое время обратился он к эливенеру, который помешивал отвар и дул на приторно пахнущую жидкость, — я имею кое-какой опыт общения с животными. Сердце этой желтой твари ослаблено, и требуется массаж. Я мог бы…

Эливенер осторожно поставил панцирь между ветвей фиолетового куста и медленно повернулся к замолчавшему некроманту. Недовольно оглядев колдуна с ног до головы, Вельд буркнул:

— Мог бы, так помоги.

Некромант откашлялся и почесал лысину. Внимательно наблюдавший за ним Кен готов был поклясться, что на лице чернокнижника, лишенном всяческих эмоций, проступила лукавая улыбка. Проступила, и пропала, словно сон.

— Взамен я попрошу информацию. Мне, ученому, было бы весьма любопытно узнать про Народ Хвоща.

— А я бы ничего не рассказывал, — вмешался метс, остервенело начищавший и без того сияющий сабельный клинок пучком сухого мха.

— Ну, отчего же, ведь он увезет полученные знания не в логово Зеленого Круга, а в Аббатства. — Эливенер потеснился и позволил Карку приблизиться к Ушану. Тот склонился над мутантом, и некоторое время молчал. Потом его руки опустились на желтую грудь и принялись делать массирующие движения. Постепенно темп мелькания пальцев увеличился, ладони некроманта мяли и терзали шкуру, захватывая мышцы, встряхивая их и выжимая, словно тесто. Во сне Ушан застонал и щелкнул зубами, но колдун продолжил массаж, не обращая на него никакого внимания.

Кен собирался еще раз воспротивиться тому, чтобы Вельд что-либо рассказывал слуге нечистого и как раз подыскивал нужные аргументы, когда вдруг удивленно вскрикнул. Резко повернувшийся к нему эливенер приложил палец к губам и тут же вернулся к наблюдению за действиями некроманта. Рука Карка мелькали в густой желтой шерсти с невероятной скоростью, и метс никак не мог решить, кажется ему, что кисти колдуна периодически глубоко погружаются в плоть мутанта, или это происходит на самом деле.

Наконец Карк устало откинулся от Ушана и принялся облизывать дрожащие пальцы синим языком. Метс не удержался и сплюнув, сделал жест, отгоняющий дьявола. Карк слабо улыбнулся и покачал головой.

— Спасибо тебе, слуга Пустоты. — Отец Вельд внимательно следил за тем, как мерно вздымается и опадает грудь лемута. — Ему, действительно, стало легче.

— Естественно. Прямой массаж сердца — вершина врачебного искусства древнего мира, — не без гордости произнес некромант, перестав облизывать руки и спрятав свой ужасный язык.

Внезапно Ушан широко зевнул, и вдруг рывком сел, глядя вокруг безумными красными глазами и угрожающе рыча. К нему тут же устремился Вельд и аккуратно помог подняться, шепча что-то успокоительное в самое ухо. Тело мутанта обмякло на руках эливенера, словно тряпка, и глаза вновь закрылись.

— Кен, быстро принеси мне панцирь. И не расплескай отвар, — сказал Вельд. Метс метнулся к кусту и принес сосуд, бережно держа его на вытянутых руках. — Разожми ему челюсти, но смотри, чтобы наш друг не откусил тебе пальцы.

Метс взял у стоявшего рядом Иир'ова нож и принялся аккуратно раздвигать клыки. Когда возник зазор, метс просунул туда палку и принялся руками разводить конвульсивно сжатые челюсти. Но его сил явно не хватало.

Тогда оттолкнувший его плечом Карк наложил свои пальцы на череп лемута в том месте, где начинались мохнатые уши. Этого слабого нажатия хватило: мутант широко открыл рот и захрипел.

— Аккуратно вливай, — скомандовал Вельд Аграву. Лесоруб принялся лить отвар в глотку мутанту. Вначале тот подавился и облил сапоги флоридянина остро пахнущим отваром, но потом принялся жадно глотать мутную жидкость. Когда панцирь опустел, эливенер аккуратно положил лемута на травяное ложе.

— Все, теперь ему нужно только спать. Думаю, через сутки мы вновь обретем проводника. — Вельд погладил лемута и сделал знак, чтобы все отошли от спящего мутанта. Последним ушел от мерно храпящего пациента Ирм, который сильно переживал и периодически издавал скорбный стон, словно сам был смертельно ранен.