Маскарад повесы - Валери Кинг

— Хватит, хватит! — прервала его Кэт, вытирая вымазанные глиной руки. — Это одна из самых неудачных строк, вышедших из-под пера нашего поэта.

— Что вы имеете в виду? — нахмурился Бакленд. — Мне казалось, что она как нельзя лучше описывает женские добродетели…

— Вернее, представление о них романтической поэзии! Неужели вам хочется, чтобы ваша жена была воплощением смирения и кротости? Если да, то мне ее заранее жаль: ведь вы с вашим характером за год доведете ее до могилы!

— Неужели вы действительно так думаете? — изумился Бакленд. — Боюсь, у вас сложилось обо мне совершенно неправильное представление. Я никогда не позволю себе быть жестоким с женщиной, тем более с женой!

Кэт, пытавшаяся привести в порядок растрепанный пучок на макушке, искоса взглянула на него.

— Вот как? Почему же с первого дня знакомства вы изводите меня своими насмешками?

Бакленд улыбнулся, и у Кэт тоскливо заныло сердце. О, эти дьявольские ямочки у него на щеках, такие простодушные и пленительные!

— Я всегда говорю чистую правду, мисс Дрейкотт! А правда бывает жестока. Впрочем, вам следовало давно указать мне на мой недостаток, и тогда я постарался бы облечь свои замечания в более мягкую форму. Вам следует знать, что в свете у меня репутация весьма деликатного человека!

— Сказать можно что угодно. Может быть, кто-то и Саппертона считает деликатным человеком, — бросила Кэт и потянулась к очередной выбившейся из пучка пряди.

Но Бакленд перехватил руку девушки.

— Никогда, никогда не ставьте меня на одну доску с этим человеком! — крикнул он каким-то сдавленным голосом.

Яростный огонек в его глазах испугал Кэт. Она хотела только немного пошутить, но, судя по всему, сделала Бакленду больно. Интересно, почему он так не любит графа?

— Простите, мистер Бакленд, я не хотела вас обидеть. Это была просто неудачная шутка. А теперь, — она сделала паузу, чувствуя, как рука начала затекать, — не могли бы вы меня отпустить?

Опомнившись, Бакленд посмотрел на свою руку, как на чужую, и с трудом, словно через силу, разжал крепко стиснутые пальцы. Непозволительно так распускаться! Но, черт побери, надо же было Саппертону проживать именно в Стинчфилде! Бакленд знал графа уже десять лет, каждую весну они встречались на всех лондонских балах, раутах и оперных спектаклях, но ему так и не удалось заставить Саппертона принять вызов на дуэль. Кто знает, возможно, дуэль утешила бы боль, терзавшую его сердце уже десять лет, с того злополучного дня…

Кэт потерла затекшее запястье, испытующе глядя на Бакленда. Его лицо исказилось страданием. «Наверное, у бедняги есть на сердце какая-то тягостная тайна — скорее всего, любовная, — подумала она. — Скандал из-за женщины? Что ж, высший свет живет по своим законам, порой весьма жестоким… Но какое отношение имеет к тайне Бакленда Саппертон? Впрочем, этот негодяй всюду сует свой нос, всем приносит несчастье!»

Сказав Бакленду, что ей пора возвращаться домой, пока слуги не задремали в кухне, не дождавшись хозяйских поручений, Кэт свистнула собак и хотела сесть на лошадь, но молодой человек удержал ее.

— Простите меня за грубость, милая Кэт, — сказал Бакленд и неожиданно обнял ее за талию. — Я действительно бываю чертовски несдержан!

Кэт ждала этих слов и улыбнулась. Милый, милый! Если бы он не был таким же нищим, как она… Поднявшись на цыпочки, девушка чмокнула его в губы в знак примирения и тут же пожалела об этом. Бакленд крепко прижал ее к себе и впился губами в ее рот.

Вся кровь бросилась Кэт в голову, а сердце забилось так неистово, что казалось, вот-вот выпрыгнет из груди.

— Бакленд! — прошептала она, чувствуя, что земля уходит у нее из-под ног.

Он снова поцеловал ее, она обняла его за шею и приникла к его груди, но вдруг почувствовала, что его требовательные руки расстегивают амазонку. О, как ее тело жаждало продолжения его ласк, однако разум повелевал остановиться. Если она позволит себе забыться, то на замужестве можно поставить крест. Да и сам Бакленд, не задумываясь, оставит ее так же, как Саппертон бросил в Бате свою несчастную любовницу…

Девушка попыталась отстраниться, но Бакленд снова грубо привлек ее к себе.

— Не убегай от меня, Кэт! — шепнул он ей на ухо. И все-таки Кэт удалось вырваться из его объятий.

— Оставьте меня, Бакленд! — воскликнула она. — Вы сами знаете, что ни к чему хорошему это не приведет!

Она хотела сказать еще что-то, но в этот момент где-то неподалеку раздался выстрел, а потом послышался женский вопль.

— Стреляли на ферме Брока! Скорее туда! — крикнула Кэт, бросаясь к Диане. Вскочив на лошадь, она обернулась. — Пожалуйста, не мучайте меня больше, Бакленд! Это невыносимо!

Он проводил ее взглядом, силясь понять свои чувства к ней. Никогда еще ему не доводилось испытывать столь беспечной радости и пылкой страсти, как только что, когда он целовал ее на берегу ручья. Но любить Кэт он не мог — слишком крепкими оказались узы прошлой любви. О несравненная Амелия, идеал «смирения, кротости и красы»! Но действительно ли Амелия была этим идеалом, или ему просто хочется помнить ее такой?

Бакленд тяжело вздохнул. Джеймс как-то заметил, что она играла с ним, словно кошка с мышью, ожидая, когда ее мать найдет ей жениха с титулом. А потом появился Саппертон…

Молодой человек потряс головой, прогоняя мрачные мысли. Кэт, конечно, очень мила, но… Господи, она помчалась прямо на выстрел! Бедняжка подвергает свою жизнь опасности, пока он тут как дурак предается воспоминаниям о делах давно минувших дней. Скорее за ней!

Бакленд побежал через рощу вниз по травянистому склону холма. Добежав до опушки, он увидел вдалеке группу крестьян, обступивших лежавшего на земле человека. Оттуда слышались женские вопли и причитания, которые ветер разносил во все уголки маленькой долины.

Когда Кэт соскочила с лошади, в толпе, обступившей тело, только негромко ахнули. Крестьяне были слишком потрясены происшествием, чтобы обращать внимание на странный вид молодой хозяйки, — впрочем, как и она сама.

Увидев лицо человека, неподвижно лежавшего на земле, Кэт содрогнулась. Это был Руперт Уэстборн, племянник Саппертона. На его правом плече расплывалось темное кровавое пятно. Боже, кому понадобилось стрелять в безобидного рифмоплета?!

— Хватит глазеть! — крикнула Кэт, опускаясь на колени рядом с Рупертом. — Пусть кто-нибудь сбегает за доктором Эйдлстропом. И приведите из усадьбы лошадь с телегой! Я отвезу пострадавшего к себе.

Двое крестьян бросились выполнять ее поручения. Какая-то женщина обессиленно села на землю и прикрыла платочком рот.

— Ой, он мертвый, мертвый, мисс Дрейкотт! — запричитала она.