Новая русская (сборник) - Светлана Алешина

Саша насупился и понурил голову. Чук же, минуту-другую повозмущавшись и поразорявшись, вдруг миролюбиво сказал:

— Ладно, придумаем что-нибудь.

Полчаса дядя учил племянника уму-разуму. После этого разговора Саше стало легче. Все снова стало ясно и понятно, как на уроках в первом классе.

Глава 8

А Лариса в тот вечер занималась приготовлением саверена с клубникой. Во время последнего визита к матери в больницу она вновь встретилась там с отцом, который настоял, чтобы его любимая Ларочка взяла домой клубники с собственного огорода, без добавок и минеральных удобрений. Он сопроводил это словами о том, что клубника — ягода быстрая, оглянуться не успеешь, как уже сойдет. Бесполезно было объяснять отцу, что в магазинах теперь эта ягода продается круглый год по вполне доступным для обеспеченных людей ценам.

Однако клубника в самом деле была гордостью огорода Лаврентьевых. Трудолюбивыми руками отца там были разбиты грядки, на которых росли удивительно разнообразные сорта этой самой ранней летней ягоды. Лариса набрала у отца самую отборную. Ее она собиралась использовать в приготовлении блюда к кофе. Именно этим блюдом она и хотела поразить соседку по коммунальной квартире, общительную медсестру-кофеманку Наталью Дебреву.

Был у Ларисы и свой маленький корыстный интерес. Дело в том, что по части кофе и приготовления напитка из него она, владелица самого изысканного в городе ресторана «Чайка», уступала Дебревой, которая в этом действительно знала толк. С другой стороны, она мало что понимала во всем остальном, но это Ларису вовсе не интересовало.

Целью ее визита в коммунальную квартиру тем вечером были рецепты приготовления кофе, используемые в различных странах и собираемые Натальей Дебревой с энтузиазмом, сравнимым лишь с юношеским научным пылом Марии Склодовской-Кюри, которая исследовала радиоактивные материалы, не щадя своего здоровья. Медсестра Дебрева так же, не жалея своей сердечно-сосудистой системы, с утра до вечера и с вечера до утра потребляла кофе, поднимая выручку бакалейного отдела ближайшего супермаркета.

А саверен, или французский венок а-ля Шантийи, с давних пор использовался во Франции в качестве сдобы под кофе. Замешивалось обычное тесто в форме большой ватрушки, приготовлялась яично-масляная масса, куда добавляли ром, белое вино, сливки, фисташки. В качестве основного наполнителя лунки использовалась клубника.

Лариса подкатила на своем «Вольво» к подъезду старинного здания на Московской, как и было условлено, около семи часов вечера. Она вынула коробку с очередным ее кулинарным шедевром и поднялась на третий этаж.

Наталья также основательно подготовилась к мини-девичнику, надев по такому случаю свое выходное платье.

— Ну, что нового в вашем, а теперь уже можно сказать, что и нашем дурдоме? — весело спросила Лариса свою новую подругу.

Наталья придала лицу загадочное выражение, приложив палец ко рту, указала на двери. Лариса кивнула понимающе и проследовала в направлении комнаты медсестры.

— Что-то замышляют наши братья-близнецы! — театральным шепотом произнесла Дебрева, как только за Ларисой закрылась дверь. — Я уверена, этим дело не ограничится. Что убитый с ними связан — факт! Я прочла в гороскопе, что сегодня опасный день для Львов и Близнецов.

— Но, судя по гороскопу, как раз близнецам и надо опасаться, — сказала Лариса.

— Ну не знаю. Но все равно — что-то будет.

— Прежде всего будет вот это, — Лариса развязала веревки на коробке, внутри которой находился саверен.

— Ой, какая прелесть! — расплылась в улыбке Дебрева. — Где такой продают?

— Это не продают, — Лариса хотела уже было обидеться. — Это я сама пекла.

— Ты? Сама? Да что ты? А я думала, женщины вроде тебя только и делают, что ничего не делают.

— Предрассудки и мещанские мифы! — решительно заявила Лариса.

Тем временем в дверь комнаты братьев Кузьминчуков раздался звонок.

— Макабр, открой! — не вставая с кровати, крикнул Болек.

Друг близнецов по уже установившейся несколько дней подряд традиции проводил у них время с шести вечера до десяти утра, после чего шел отсыпаться к себе домой. А потом все повторялось снова. Поскольку Макабр практически жил у братьев, те использовали его на различного рода черных работах: в качестве официанта, уборщика и швейцара. Он только что поставил для Кузьминчуков чайник и, едва появившись в комнате, бросился исполнять новое поручение.

Когда он открыл дверь, на пороге стоял внушительных размеров молодой человек в майке, шортах и шлепанцах на босу ногу.

— Девчонок заказывал? — поигрывая связкой ключей, спросил тот у несколько смутившегося Макабра.

— Чего? — не понял любитель ужасов.

— Девчонок, говорю, зака-зы-вал?

— Не-ет, — протянул Макабр, и лицо его, обычно наглое и самоуверенное, приняло глупый и немного испуганный вид.

Верзила чуть усмехнулся, но потом снова посерьезнел.

— Московская, 58, квартира 7, комната 3? — заглянул он в бумажку.

— Да, — совсем смутился Макабр. — Подождите, я сейчас, может, это они заказывали…

И быстро засеменил в сторону двери.

— Лелек, тут девок привезли, говорят, мы заказывали…

— Ты что, офонарел? Каких девок? — послышался изнутри голос, и спустя некоторое время на пороге показался сам его обладатель, Алексей Кузьминчук.

Вид у него был весьма ошеломленный. Еще большее удивление у него вызвало непробиваемое лицо верзилы. Однако смятение было недолгим, он понял, что приехали представители городского интим-сервиса, и осмелился пошутить:

— Шлюх, что ли, нам привез? На халяву?

— На халяву сейчас и пулю не получишь, — не остался в долгу верзила. — Короче, кончай фигню гнать. Ты звонил или нет?

— Нет, — покачал головой Кузьминчук. — Ошибка вышла… Хотя постой, почем нынче дырка для народа?

— Сто пятьдесят в час, — мрачно ответил гость.

— Ну нет, я лучше «тихо сам с собою»… — схватился за голову Лелек.

— Короче, мужики, я могу поверить, что это не вы, — завертел визитер своими ключами с удвоенной амплитудой, — но если еще раз с вами столкнемся — пеняйте на себя.

Макабр попробовал было возмутиться, но Лелек остановил его, позволив раздосадованному верзиле уйти. Собственно говоря, он мог «пораспрягаться» и дальше, однако увидел, как из последней комнаты высунулось заинтересованное лицо Наташи Дебревой, и потому счел возможным оставить ее в неведении относительно странного происшествия.

— Что еще такое? — спросила она Лелека, когда дверь закрылась.

— Да так, ничего, вечерний киллер приходил, — пошутил Лелек. — Я сказал, что мы не заказывали. Обещал зайти завтра утром. Чур, открывать будешь ты…

И, глядя на остолбеневшее лицо медсестры, добавил:

— Иди закройся в своей комнате и не дави на уши! Все равно ж не к тебе!

Из своей комнаты хмуро вышел Саша Каменный и, обдав Лелека ненавидящим взглядом, проследовал на кухню.

Только-только обитатели коммуналки успели рассредоточиться по своим комнатам, как в дверь вновь позвонили. По условленному сигналу комнаты Кузьминчуков.

На этот раз открывать пошел сам Лелек. На пороге стоял интеллигентного вида усатый молодой человек.

— Вас Леша зовут? — спросил он.

— Да, — ответил Лелек.

— А вашего брата Боря?

— Да…

— Вы девушек заказывали?

— Нет, — ответил Лелек. — Но вы уже второй за сегодняшний вечер приезжаете и предлагаете мне воспользоваться их услугами. Может быть, цену сбросите?

Молодой человек снисходительно усмехнулся.

— Значит, вы не звонили? — уточнил он.

— Нет.

— Странно, а имена у меня записаны правильно…

В этот момент по лестнице поднялся еще один мужчина и, поискав глазами дверь и оглядев Кузьминчука и усатого подозрительным взглядом, спросил:

— Скажите, Лешу с Борей как мне найти?

— Я Леша, — ответил Лелек. — А что?

— Девочек заказывали?

Глаза Лелека округлились, и он почувствовал, что у него медленно начинает съезжать на сторону крыша. Из глубины квартиры показался Саша Каменный. Он подошел к двери и тихо поинтересовался, в чем причина сбора.

— О, Санек! — неожиданно обратил на него внимание Кузьминчук. — Это, может, ты у нас здесь куролесишь, а? Ты звонил…

Тем временем двое конкурентов стали выяснять отношения на лестничной клетке. Они представились друг другу и вежливо осведомились, кто на кого работает. Потом они пришли к обоюдному согласию по поводу того, что заказ либо «дохлый», либо «липовый» и что вообще надо, видимо, отсюда сваливать.

И вдруг они заметили, что на третий этаж с трудом поднимается еще один, старый, известный в городе сутенер по прозвищу Евнух или Изнуритель Лошадей. Это был очень громоздкий — и в ширину, и в длину — опухший от работы и пьянства человек. Несмотря на то, что в принципе был он очень миролюбив, клиенты, завидя его огромную тушу, предпочитали по спорным вопросам с ним не связываться. Для проституток он был удобен своей сексуальной индифферентностью и спокойным нравом.