Эндана - Галина Ли

– Заснула в комнате у Леа, – потерла виски королева и улыбнулась. – Знаешь, мне кажется, ей там хорошо. Пока за ней присмотрит Рива.

Ее величество, уткнувшись лбом в плечо супруга, закрыла глаза:

– Сегодня я хочу остаться в спальне Леа на ночь. Проверить, действительно Милли там спокойнее или мне только кажется.

Аттис кивнул, соглашаясь. Он и сам каждый раз, стоило заглянуть в покои Леантины, чувствовал необычайное спокойствие и уют, царившие в комнате даже в отсутствие хозяйки.

– Есть о ней новости? – тихо спросила Роанна.

Его величество виновато посмотрел на супругу – он ждал этого вопроса:

– Нет пока, Рикквед вернется сегодня вечером. Надеюсь, ему удалось что-нибудь узнать.

Королева, встав, печально посмотрела на мужа:

– Я прилягу, ты разбуди меня, если Рикки приедет.

– Конечно, любимая.

Не успел стихнуть шелест шелковых юбок, как на пороге возник младший принц. Он на глазах превращался в статного юношу: над губой пробивался пушок, ломался голос. Юный принц то басил по-мужски, то пускал отчаянного «петуха», а его интерес к дамам, похоже, становился притчей во языцех.

Король усмехнулся – в семье подрастает достойная смена Риккведу.

Эдвин выжидающе посмотрел на отца:

– Там дядя приехал, можно я его тоже послушаю? А маму позвать?

– Не надо, – покачал головой король. – Ей надо отдохнуть, пока есть возможность, разбудим позже.

Эдвин привычно устроился в кресле и неуверенно произнес:

– Папа, мне надо тебе кое-что сказать.

Тот вопросительно посмотрел на сына.

Принц немного помялся, потом отвел взгляд и выпалил:

– Это из-за меня Леа сбежала из дома!

Аттис в изумлении откинулся на спинку кресла, молча разглядывая сына и ожидая продолжения.

Принц, замявшись, стиснул уже по-мужски большие ладони:

– Я был груб. Обидел ее. – Скривил рот, удивляясь тому, что натворил. – Сам не знаю, как это вышло. Хотел сказать что-то смешное, а получилось… Глупо и нехорошо получилось!

Король невесело усмехнулся – по приезде домой у малышки выпал нелегкий день.

Эдвин, по-своему истолковав кривую улыбку отца, зачастил:

– Я искал потом Леа, хотел извиниться, но она как сквозь землю провалилась! – И угрюмо закончил: – В общем, это я виноват.

– Не переживай, Эдвин. Не ты один отличился. Но что сделано, то сделано, теперь надо найти нашу девочку, пока она не попала в серьезную переделку.

Дверь снова распахнулась: в кабинет вошел долгожданный командир «невидимых», на ходу расстегнув кованую застежку плаща, кинул его на руки подоспевшего слуги, подождал, пока тот выйдет из комнаты, и обронил всего лишь одно слово:

– Ничего.

После этого уселся в кресло, достал трубку и принялся сосредоточенно набивать ее табаком.

– Совсем никаких известий? Ну не могла же она бесследно исчезнуть! Хоть кто-то ее должен был заметить!

– Последний раз ее видели седлающей Ветра. Позже грифона заметили у подножия Ледяного хребта.

Аттис изменился в лице.

– О боги, что она там забыла?! Неужели отправилась на ледник? – Его величество гневно стукнул кулаком по столу. – Эта девчонка вообще задумывается хоть когда-нибудь о том, что делает?!

– Нет, Леа знает, что через ледник не пройти, она там уже была! – уверенно возразил Эдвин, защищая сестру, и мучительно покраснел, поняв, что сболтнул лишнего.

Рикквед тут же подался вперед, потребовав:

– Ну-ка, выкладывай все, что знаешь!

Его высочество шкодливо отвел глаза, сообразив, что попался, и нехотя промямлил:

– Она была у подножия, летала туда на грифоне. Рассказывала, что ледник вроде как живой, поэтому через него пройти невозможно.

Изумленное молчание ненадолго повисло в воздухе, а потом Рикквед вкрадчиво сказал:

– Эдвин, все королевство знает – за водопадом живет дракон. Ни один, даже самый храбрый грифон не полетит в предгорья – эти животные издалека чувствуют врагов, разве что… – тут его светлость замолк, вспомнив чудесное выздоровление племянницы в прошлом году, и уверенно закончил: – Значит, она подружилась и с драконом!

Придавленный тяжестью двух строгих взглядов, Эдвин утвердительно кивнул.

– И давно? – спокойно поинтересовался Аттис.

– Три года уже, – с трудом выдавил Эдвин.

Ему казалось, что, открывая тайны Леа, он разбивает вдребезги то, что осталось от дружбы с ней.

– Эдвин, время детских секретов прошло! На этот раз все очень серьезно.

Юноша снова кивнул, признавая правоту отцовских слов.

– Так что ты там говорил о леднике? – не дал увильнуть от ответа его светлость Рикквед.

Принц, обреченно вздохнув, принялся за долгий рассказ, пообещав себе, что о самом главном не проболтается. Ни к чему знать отцу, а тем более дяде о Ритуале азанагов и о Пути воина, которых так ждала сестренка. Если уж он понял, в какой стороне лег этот Путь, то отец с дядей тем более догадаются!

Осторожно выглянув на мгновение из-за нагромождения валунов, Леа в который раз похвалила себя за осмотрительность. Существ на большой каменистой поляне даже при большом желании дружелюбными не назовешь. Выглядели они как люди, но тем не менее принадлежали к незнакомой расе.

Мускулистые, длиннорукие, с острыми треугольными рыбьими зубами и глянцевой сероватой кожей, они бешено отплясывали вокруг большого костра, повинуясь глухому ритму барабанов. Будь у принцессы возможность присмотреться внимательнее, она ужаснулась бы, потому что на обтяжку музыкальных инструментов пошла настоящая человеческая кожа. Но Леа хватило общей картины – у большого, разрисованного красной охрой деревянного столба застыл человек. Окровавленный, избитый, израненный, он был крепко привязан к столбу, почти спеленат сыромятными ремнями. Красные ручейки, питающиеся из многочисленных ран, покрыли обнаженное тело пугающим узором. И девушка хорошо видела, для чего время от времени то один, то другой танцор выскакивает из общего круга. Твари жадно лизали струящуюся кровь!

Леа замутило от одного взгляда на окровавленные морды, и она поспешно перевела взор на жертву. Лицо пленника искажала ненависть, и он старался не вздрагивать от прикосновений длинных языков мучителей.

Неожиданно один из танцоров выхватил палку из костра и, бесновато приплясывая на месте, хлестнул тлеющим концом головешки по груди мужчины. Прогоревшее дерево рассыпалось от удара мелкими угольками, похожими на красных жуков, а пленник плотно стиснул зубы, удерживая стон.

Зверочеловек рассмеялся. Сородичи вторили ему – вид людских мучений доставлял удовольствие этим тварям. Наконец удары барабана стали глуше, пляска закончилась, и танцоры уселись вокруг столба.

Леа тем временем пересчитала зверолюдей. Их оказалось восемь. Чересчур много для нее одной!

Но бросить человека на верную гибель принцесса Энданы тоже не могла, иначе возненавидела бы себя на всю оставшуюся жизнь, а потому решила, воспользовавшись покровом темноты или тумана, по одному уничтожить людоедов.

Ее высочество снова осторожно выглянула и чуть не застонала от досады, понимая – действовать придется, не дожидаясь темноты. К пленнику подошел самый здоровый из зверолюдей. Леа увидела, как мучитель сделал новый надрез на руке пленника и жадно припал к нему зубастой пастью.

Принцесса быстро вытащила лук из чехла, вложила стрелу, натянула тетиву и осторожно выдвинулась вперед. Ее вмешательство было весьма своевременным – пленнику, кажется, примерялись вырезать сердце.

Тихо пропела стрела, с убийственной точностью войдя истязателю в основание черепа. Палач беззвучно осел на землю беспомощным кулем.

Нападения не ждали. Испуганные крики и бестолковое метание по поляне очень помогли девочке. Пока серые люди пытались понять, где затаился враг, ей удалось уложить еще пару противников.

Увы, такое везение не могло длиться вечно – людоеды, обнаружив стрелка, со звериным рыком рванули к принцессе. Она уже приготовилась к встрече. В одной руке ее высочество сжимала легкий короткий меч, в другой – подарок богини.

Пленник хрипло крикнул:

– Беги, мальчик, спасайся!

Незнакомец говорил на языке загорного народа.

Да, гном старался не зря – Леа поняла все до последнего слова. Правда, предпочла пропустить совет мимо ушей и лишь оскалила зубы в бесшабашной усмешке.

Дальше время для ученицы бесстрашных азанагов замедлилось, став тягучим, как варнабское вино. Леа крутилась волчком, уклоняясь от ударов дубин, гибкой тенью скользила среди врагов, нанося точные удары и успевая увернуться от ответных. Девушка кружилась в танце смерти, завораживающем и страшном. Всего одно неточное движение, и ей пришел бы конец. Нападающие были сильнее, намного сильнее принцессы. Мощные мускулы бугрили их тела, но горным дикарям мешала ярость и слепая уверенность в победе – ведь противник всего один, к тому же невелик ростом и явно уступает в силе.