Фантастика 2025-51 - Антон Лагутин

— Их казнил Прокуратор Гнус. И всё, что осталось от палача — гнойная лужа с костями.

Я попытался хоть как-то успокоить Зико, почти срывающегося в истерику. Помогло. Он сплюнул, утёр слёзы, вызванные острой болью, пронзившей не только его сердце, но и душу. В его поведении не было слабости, наоборот, он был готов убить любого, кто стал причастен, или хоть как-то подвёл его людей к казне. Я мог жалеть лишь о том, что я подарил ему ту крохотную надежду, а он, в свою очередь, успел вырастить из неё целое дерево, которое, к моей радости, не успело дать плоды.

Каменный город, окружавший наш отряд, продолжал жить своей жизнь. Борьба не утихала, кровь продолжала окроплять камень, а защитники в кровавых доспехах обращаться в пыль. Яркий свет сотни факелов неустанно приближался к центру площади, где в лунном свете на фоне моря возвышались на пьедестале два дубовых креста. Площадь была абсолютно безлюдно, но лишь временно. Стоя здесь, на пригорке, среди домов из камня, мы взирали в сторону безмятежного моря, чья линия горизонта вдруг исказилась в жаре сотни факелов. Остатки кровокожих согнали в центр. Воинов в кровавых доспеха плотными рядами гнали как скот по узким улицам, не давая тем развернуться. Кто останавливался, или предпринимал попытки броситься в атаку, тут же обращались в прах точным ударом меча или топора.

— Моим людям помощь не нужна, — оскалившись, произнёс Зико. — Поэтому не будем терять время. Быстро! Нам надо попасть в местную ратушу.

Зико знал куда бежать. Мне даже показалось, что он знал этот город как свои пять пальцем. Мужчина уверенно побежал между домами, заныривал в переулки, и выбегая на очередной перекрёсток, быстро находил дорогу, лишь взглянув на неё. Мы бежали следом. Кровокожих и след простыл. Последние умирали на площади, но их не казнили. Их просто убивали. Уничтожали, как что-то нездоровое, опасное и недостойное жизни.

Миновав домов двадцать, каменная дорога упёрлась в красивую постройку с двумя башнями и десятком окон. Серая черепица блестела в свете луны, а флюгер в виде флага застыл, уставившись на море. Окна на первом этаже скрывали за собой густую тьму, когда на втором — яркий свет освещал длинный коридор, тянущийся через весь дом. В коридоре мелькнули тени. Зико подбежал к входной двери и отпёр её ударом ноги. Держа в одной руке меч, а во второй — факел, он ворвался первым. Следом я. Дрюня, Осси, и даже Бэтси зашли следом за нами и разбрелись по первому этажу, пытаясь высмотреть в тьме угрозу, но всё, что они видели — брошенная луной тень Хейна, оставшегося на улице.

— Кто здесь живёт, Зико? — спросил я, двигаясь следом за мужчиной.

— Предатель и мой злейший враг!

— Да кто он такой? — не унимался я.

Яркий свет факела отыскал на первом этаже деревянную лестницу, по которой мы взбежали на второй этаж. Доски под нашими телами в доспехах натужно скрипели и мучительно изгибались, готовые вот-вот обломиться. Зико взбирался наверх, прыгая через пару ступень, когда я наступал на каждую, а подол моего ужасного плаща цеплялся за перила.

Зико так яро рвался вперёд, что меня несколько напугало его стремление.

Уже поднявшись, я нагнал Зико у двери, из-под которой по полу разливался свет, и схватил его за плечо.

— Мы никого не станем убивать, — гаркнул я на него, — пока я не получу ответы. Ясно?

— Я и не хочу никого убивать! Я лишь хочу заглянуть ему в глаза.

В свете факела лицо Зико исказилось гримасой безумия, граничащей с невероятной злобой.

— Орам! — взревел Зико на весь дом, абсолютно не боясь быть раскрытым, хотя мы и так уже не церемонились особо, и никто не скрывал своего присутствия. — Я знаю, что ты здесь, подлый старик! Я пришёл, как и обещал тебе много лет назад. Я вернулся, и ты возможно ещё не в курсе, но мои люди очистили город от проклятых кровокожих, которых ты так любил и всю жизнь целовал им задницу!

— Глупец! — раздался старческий голос из-за двери, усталый и измождённый. — Что ты наделал…

Зико отварил дверь, ладонью, медленно дернув рукоять на себя. Меч он опустил, Зико не боялся того, кто жил в комнате, но меня терзали опасения, что тому, кто живёт в комнате может грозить опасность.

Зико тяжело дышал, он медленно перешагнул порог и вошёл в помещение, залитое светом дюжины свечей. Я шёл следом. За широкой спиной Зико я не мог разглядеть человека, живущего в комнате, но мог почувствовать стойкий запах пота и старины, с которыми не может справиться даже морской ветер. Доски под нашими ногами захрустели и Зико отошёл в сторону. Послышался хруст кожи — Зико с силой сжал рукоять меча, что вновь меня насторожило. Он был невероятно зол, ярость вскипятила его кровь, заставила бурлить так сильно, что я это явственно ощущал стоя в метре от него.

— Ты рад меня видеть? — обратился Зико к седому старику, сидящему на кровати, сгорбившись.

Престарелый мужчина закашлял, подставив пухлый кулак к сухим губам. Он был одет в серую ночнушку, прилипшей к его откормленному телу так плотно, что были видны обвисшие груди и здоровые соски. Одеяло валялось на полу, видимо случившееся обрушилось на старика в момент, когда он готовился ко сну. Но ни тревоги, ни страха на его лице рассмотреть не получалось. Пухлые пальцы погладили седую бородку, старик сдул с ладони пару выпавших волос, и только потом одарил нас своим беспечным взглядом.

— Да, сынок, — медленно и без эмоционально выдавил он. — Я рад тебя видеть.

Глава 18

Загорелая кожа на лице старика медленно растягивалась в улыбке. Его слова о том, что он рад видеть своего сына — всего лишь ложь. Я не стану говорить это Зико. Незачем.

Моя багровая лужа пропитала половые доски, заполнила все щели и медленно подобралась к босым ступням седовласого мужчины, сидевшего на кровати и даже не испугавшегося моего вида. Я залез ему не только в голову, но и в душу. Такую странную. Сильную, необузданную. И что больше меня пугало — я не мог с уверенностью обозвать её плохой или хорошей. Душа сильного человека с железными нравами и правила. Кому-то они покажутся проявлением жестокости и попыткой