Вся Агата Кристи в трех томах. Том 3 - Агата Кристи
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вспоминаю тот вечер в Чимниз… ну, когда умер Джерри Уэйд… я смотрел, как они играли в бридж, и удивлялся — странно как-то сдают карты… потом понял, что карты сдавали левой рукой. Не могу точно утверждать, но, кажется, это был сэр Освальд!
Все трое переглянулись, Лорейн покачала головой:
— Сэр Освальд Кут! И карты, и перчатка… Это невозможно! Совпадение — не более. Какая ему, миллионеру, корысть влезать в то, что связано с убийствами?
— Выглядит глупо, — согласился Джимми. — И все же.
— У «номера седьмого» собственные методы работы, — тихо процитировала Бандл. — Вдруг именно таким образом сэр Освальд делает свое состояние?
— Зачем было устраивать всю эту комедию в аббатстве, если у него уже эта формула на его собственных заводах?
— Объяснимо! — не согласилась Лорейн. — Та же самая причина, о которой мы говорили, обсуждая О’Рурка, — отвести подозрение от себя и направить их на другого.
Бандл нетерпеливо закивала:
— Все сходится! Подозрения падают на Бауэра и графиню. Кому в голову придет заподозрить в чем-то сэра Освальда Кута?
— Интересно, пришло ли это в голову Баттлу? — медленно произнес Джимми.
И тут давнее воспоминание возникло в мозгу Бандл. Суперинтендант Баттл снимает лист плюща с пальто миллионера.
Подозревал ли это Баттл уже тогда?
Глава 29
Странный поступок Джорджа Ломакса
— Мистер Ломакс, милорд!
Лорд Катерхэм вздрогнул от неожиданности. Полностью поглощенный изучением своего левого запястья, он не слышал, как по мягкому дерну к нему подошел дворецкий. Вздрогнув, посмотрел на Тредуэлла скорее с грустью, чем с раздражением.
— Вам за завтраком, Тредуэлл, было сказано, что сегодня утром я буду чрезвычайно занят.
— Да, милорд, но…
— Идите и скажите мистеру Ломаксу, что вы ошиблись, что я ушел в деревню, что я лежу с приступом подагры, или, если это не убедит Ломакса, скажите, что я умер, наконец!
— Мистер Ломакс, милорд, уже заметил вашу светлость, когда подъезжал.
Лорд Катерхэм тяжело вздохнул:
— Хорошо, Тредуэлл, я иду.
Для лорда Катерхэма была характерна покладистость в необходимости возвращаться от уединенных занятий к реальности, и Ломакса он приветствовал с беспримерной сердечностью:
— Мой дорогой друг, рад видеть вас! Несказанно рад! Присаживайтесь! Налейте себе чего-нибудь. Да это просто замечательно, что вы заглянули.
И, подтолкнув Джорджа к большому креслу, он сел напротив и нервно прищурился.
— Мне потребовалось увидеть вас по очень личному делу, — начал Джордж.
— О! — тихо произнес лорд Катерхэм, и сердце его упало, в то время как мозг лихорадочно перебирал все ужасные перспективы, которые могла скрывать за собой эта простая фраза. Неужели на него, лорда Катерхэма, падает подозрение?..
Ерунда какая-то, однако.
— По очень важному делу, — повторил Джордж с многозначительным ударением.
Сердце лорда Катерхэма провалилось глубоко, как никогда. Он почувствовал, что сейчас ему предстоит услышать нечто худшее, чем можно себе представить.
— Да? — сказал лорд Катерхэм, отважно стараясь казаться беззаботным.
— Эйлин дома?
Вместе с ощущением отсрочки приведения в исполнение смертного приговора лорд Катерхэм почувствовал легкое удивление.
— Дома, — кивнул он. — Со своей новой подругой, молодой мисс Уэйд… Чудесная девушка эта Уэйд! Когда-нибудь из нее вырастет замечательный игрок в гольф. У нее такой прелестный удар!
Он пустился в словоохотливую болтовню, но Джордж безжалостно перебил его:
— Рад, что Эйлин дома. Надеюсь, мне можно будет переговорить с ней?
— Разумеется, мой дорогой друг, разумеется! — Лорд Катерхэм все еще испытывал большое удивление, но в то же время будто наслаждался чувством отсрочки своей гибели. — Если вам не будет скучно.
— Ничто не может быть для меня менее скучным, — возразил Джордж. — Мне кажется, вы, Катерхэм, вряд ли по достоинству оцениваете мое напоминание вам о том, что Эйлин уже выросла. Она уже не ребенок. Она уже женщина, и, с вашего позволения, женщина очаровательная и талантливая. Мужчина, которому удастся завоевать ее расположение, будет чрезвычайно счастлив. Повторяю: чрезвычайно счастлив!
— О, возможно! Но она, знаете ли, очень неугомонная. Никогда не согласится посидеть на одном месте две минуты подряд. Однако, думаю, нынешние молодые люди не возражают против такой неусидчивости.
— Вы хотите сказать, что она не может быть бездеятельной. Эйлин умная девушка, Катерхэм, и честолюбивая. Она интересуется проблемами нашего времени и прилагает весь свой яркий и живой молодой ум для их решения.
Лорд Катерхэм уставился на него в недоумении. Он решил, что то, что принято сейчас называть «напряжением современной жизни», начало сказываться на Джордже. То, как Джордж изображает Бандл, выглядело для лорда Катерхэма до смешного не соответствующим действительности.
— Вы уверены, что чувствуете себя хорошо? — с беспокойством спросил он.
Джордж нетерпеливо отмахнулся от вопроса:
— Возможно, Катерхэм, вы начали получать отдаленное представление о целях моего утреннего визита. Я не тот человек, который с легкостью принимает на себя дополнительную ответственность. У меня достаточно здравого смысла, что подтверждает мое положение в обществе. Мною рассмотрен вопрос о Бандл самым глубоким и серьезным образом. На супружество, особенно в моем возрасте, нельзя решиться без глубокого… э… размышления. Равенство по рождению, схожесть вкусов, общее соответствие и одинаковые религиозные убеждения — все «за» и «против» должны быть взвешены и обдуманы. Я могу, надеюсь, дать своей жене положение в обществе, которое нельзя не принять во внимание. Эйлин превосходно займет его. По происхождению и воспитанию она полностью ему соответствует, а ее ум и острое политическое чутье не могут не продвинуть мою карьеру для нашего взаимного благополучия. Единственное, что меня волнует, Катерхэм, — это некоторое различие в возрасте. Но могу заверить вас, что я чувствую себя полным сил, нахожусь в превосходном состоянии. Преимущество в возрасте должно быть на стороне мужа. У Эйлин же серьезные вкусы, и взрослый мужчина подойдет ей больше, чем молодые выскочки, у которых нет ни жизненного опыта, ни воспитанности. Я могу заверить вас, мой дорогой Катерхэм, что буду лелеять ее… э… чудесную юность, буду лелеять ее… э… она будет высоко цениться. Наблюдать, как распускается изысканный цветок ее разума, — какая привилегия! Подумать только, что я никогда не подозревал…
Он с усердием затряс головой, а лорд Катерхэм, с трудом обретя голос, тупо спросил:
— Если правильно вникнуть в то, что вы высказали… ох, мой дорогой друг. Вы ведь не имеете в виду, что хотите жениться на Бандл?!
— Вам это кажется неожиданным. Но вы разрешите мне поговорить с ней?
— О да! Если вам нужно мое разрешение, то, конечно, пожалуйста! Но, знаете, Ломакс, на вашем месте я бы не стал торопиться. Поезжайте домой и спокойно обдумайте все еще раз. И все тому подобное. Не очень приятно
