Современный российский детектив - Анна Майская

без боя? Нет! – просто кричала она про себя, едва скрывая свое невероятно возмущенное состояние. – Этому не бывать! И пускай эта мерзкая «сучка» хоть сдохнет, но я не позволю ей уводить у меня из под носа того, кто должен принадлежать мне исключительно по первому праву, тем более что у меня есть и деньги и положение – а это кто? – лишь так, зачуханная провинциальная и, как я нисколько не сомневаюсь, временная зазноба, когда же красавчик узнает получше меня, то никакая – пусть даже трижды супермодель! – ему не понадобится».

Воодушевленная такой, казалось бы, неопровержимой уверенностью, Анабель занимала место с правой стороны от спецназовца, оставив более удачливую соперницу слева. Почти в ту же секунду захлопнулась и передняя дверь, предупреждая, что вся команда находится в сборе и что сейчас начнется движение. До леса ехали по ровной, гладкой дороге, непринужденно болтая, даже несмотря на всю ответственность миссии, причем москвичка из «кожи лезла вон», как старалась, чтобы офицер переключил свое внимание на нее и чтобы, соответственно, удивился какими, неповторимыми, она обладаем достоинствами, причем как в своей внешности, так и умственном развитии тоже. Но вот наконец они заехали в лес, и дальше началась неприятная тряска, словно бы специально вернувшая всех к суровой действительности.

– Как думаешь, Олег, – специально старалась Шуваёва задерживать на себе подольше внимание влюбленного в другую спецназовца, не забывая одновременно мысленно рассуждать: «Ничего, – начала она строить интригу, – сначала надо их разлучить, чтобы он остался со мною наедине, а там – легкий гипноз, и он – в моей полной власти», но пока ее занимало еще и кое-что другое, удачно совпадавшее с ее основными планами, – далеко нам теперь ехать или, вопрос попроще, когда мы прибудем в тот страшный лагерь?

– Тебе что, Белла, уже надоело трястись по кочкам да по ухабам?.. Так незачем было тогда и ездить, – неожиданно вклинилась в разговор Юлиева, «растворившись» во взаимных чувствах невольно не замечавшая предвзятого к ней отношения со стороны невольной соперницы, но притом не упускавшая ни одной представившейся возможности, чтобы не «подколоть» зазнавшуюся московскую особу, в отличии от подхалима Бунько прекрасно осознавая, что, находясь на такой, не особо важной, должности, та никаких особых проблем создать ей не сможет, – тем более что тебе там особо и делать-то нечего, ведь гипнозом покойников не воскресишь и с ними не пообщаешься. Так что сидела бы лучше ты, Белла, дома, да грелась бы у «старушки-пердушки» на печке, да кушала бы ее сладкие блинчики.

Все это произносилось настолько просто и незатейливо, что вызвало на лице Нежданова бессознательную улыбку, физиономию же другой, не менее бесподобной, красавицы перекосило от невольно нахлынувшей злобы, однако, как и всегда, ее замешательство длилось недолго и девушка смогла почти мгновенно справиться со своим внутренним, разгневанным состоянием. Опытная специалистка, практиковавшая, следует подчеркнуть, в области психологии, быстро проанализировала сказанную ей вроде бы как даже и обидную фразу и, отвечая «любезностью» на «любезность», сказала:

– Гипноз, говоришь? Странно, что ты сама тогда не описалась, хотя, если быть до конца откровенной, ты бы с точностью обмочилась – не выведи я тебя из транса; ну, а что же касается неровностей на дороге – они мне полностью безразличны; а интересуюсь я дальностью пути только с единственной, вполне оправданной, целью – чтобы, как и вы, все остальные, быть в курсе происходящих событий. И я совершенно не понимаю твоей, Настя, иронии: разве в провинции сейчас такой здравомыслящий интерес осуждается?

Итак, меж двух прекрасных особ готовился назреть совсем нешуточный инцидент и они уже обе подумывали, как же стоит побольнее «ужалить» соперницу. Юлиева, неосознанно и вроде бы в шутку начавшая первой эту словесную перепалку, теперь вынуждена была продолжать соответствовать выбранному ей же самой настрою.

– Странное дело, – вновь начала она с замаскированных оскорблений, уже полностью выйдя из состояния любовной расслабленности и инстинктивно переключившись на чувство скрытой агрессии, интуитивно испытывая к сидящей с другой стороны от возлюбленного красавице непонятную ей пока и необъяснимую неприязнь, – но я всегда считала, что вы, московские проверяющие, – а тебя, извини, здесь никак по-иному, по сути, и воспринимать-то не будут – больше склонны работать с бумажками да отчетами, а еще явно либо же срыто «ковыряться» в людских головах, пытаясь вытянуть оттуда побольше интересующей информации и извлечь из этого для себя какую-то непременную выгоду. Или, скажешь, я ошибаюсь?

– Надо было в свое время учиться, чтобы сейчас занимать, как ты, Настасья, – специально, чтобы побольнее уколоть, назвала ее такими именем Шуваёва, – изволишь выразиться, завидную должность, однако, что ты, надеюсь, также заметила, я, обладая неограниченными возможностями и непререкаемой властью, дарованной мне в вашем регионе самим министром – конечно, временно, ну и что же? – тем не менее ни разу не воспользовалась своим привилегированным положением и даже сейчас общаюсь с тобой на равных, невзирая на твою, Настасья, очевидную дерзость. Что же касается бумажек и моего выезда на основное место событий? Так и тут, милочка, все совершенно просто и очень наглядно: всегда проще изучать ваши отчеты, когда сама более или менее в курсе случившихся происшествий, тем более что – как бы ты про меня не думала?! – мне и самой необходимо составить подробный отчет; а как ты считаешь его лучше составить, по вашим «сырым» отпискам или по собственными глазами изученным фактам?

– Здесь не поспоришь, – на удивление сразу согласилась оперативница, невольно устыдившись и несколько засмущавшись, – когда знаешь все самолично, то и туфту проще не спутать с истиной, – вместе с тем и так просто сдаваться она тоже не собиралась, – но все-таки, Белла, я не пойму одного: зачем лично тебе это надо? У тебя, я уверена, и без того все шикарно: карьера, личная жизнь, развлечения всякие – так и сидела бы спокойно у нас в отделении да раздавала бы всем указания, а мы, глядишь, «перелопатили» бы всю «грязь» и предоставили бы тебе все сведения на белой бумаге – отправляй их стразу министру да повышай в его глазах свою непревзойденную значимость, а еще авторитет специалиста-психолога, способного заставить крутиться любой «живой механизм» – и исключительно по собственным правилам; и вот как раз для тебя, милочка, – вторя сопернице, на этом слове сделала Анастасия особое ударение, – это было бы намного почетнее, чем куда-то ездить и самой ковыряться в растленных трупах, ведь, не сомневайся, хотя вышестоящее начальство, так или иначе, и будет в любом случае приветствовать сделанную тобой в командировке работу, но, поверь мне на слово, только не эту.

На этой части словесного разбирательства уже не выдержал офицер-спецназовец