Фантастика 2025-51 - Антон Лагутин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прокуратор Гнус стоял неподвижно. Он точно всё видел, и даже больше — слышал. Быть может он чувствует изменение давления в кишащем мухами воздухе? Я ворвался в густое облако мошкары и занёс лезвие для удара.
Обезумевшие мухи бросились мне в лицо. Кожу обожгло, я ощутил сотни болезненных укусов, против которых мой организм не смог устоять! Эти твари лезли в глаза, лезли в нос и продолжали жалить.
Я ударил.
Я ничего не видел перед собой, но к моему сожалению, клинок не встретил на своём пути никакого сопротивления.
Я промазал.
Смахнув насекомых с лица ладонью, я на секунду успел бросить взгляд перед собой. Возле окна никого не было. Но какой прекрасный вид! Море прощалось с солнцем, озарив свою гладь желтоватым блеск. В ночном небе загорались звёзды, и из космоса уже выползала луна, разрешая себе осторожные прикосновения своим светом к морской глади.
Мухи вновь бросились мне в глаза. Дважды я рассёк перед собой воздух и отступил. Жжение нарастало. Теперь горело не только лицо. Доспех по всему телу начал кусаться. Он словно разогревался на углях, медленно поджаривая своего владельца. Мухи садились на кровавую корку, залезали в трещины и пробивали доспех, вгоняя своё жало до самой кожи.
Я бил себя везде. Ладонью стучал по плечам, по животу. Бил по груди, пытаясь выбить паразитов из доспеха. Но становилось только хуже. Крутил головой, пробуя дредами разогнать надоедливые облака, кинувшиеся на меня.
Я опять смахнул с лица насекомых ладонь. Опять успел кинуть секундный взгляд перед собой. Гнус мелькнул совсем рядом. Его тень нырнула в угол и пропала.
— Незнакомец! — прожужжало из угла. — Аида никогда не меняла тел. Аида родилась паразитом сразу в теле новорожденного. Так случилось. Бедная девочка не знала, кто она на самом деле. И за то, что ты убила Аиду и украла её вещи, я приговариваю тебя к смерти! Твоя грязная кровь будет забрана, а тело и душа — очищенны.
Жужжание переросло в невыносимый рев. Рядом застучали половые доски. А потом я почувствовал острую боль в левом плече. Я рухнул на пол, опрокинув стулья и завалив набок стол. Новый удар боли пронзил грудь.
Давно я такого не ощущал. Ладно то, что я валялся на полу перед трупом, вечно пожираемым мухами. Так еще у меня в груди что-то застряло. Я попытался ударить своим лезвием возле себя, но руку приковало к полу. На неё наступили, и прижали с невероятной силой; хрустнул доспех вместе с досками.
— Покайся! Аида жива?
Левой рукой я принялся размахивать перед собой. Пальцы ударились обо что-то твёрдое. Я обхватил предмет. Это оказалось древко моего копья. Пиздец. Меня прибили к полу собственным копьём. Наконечник из кости пробил груди и вышел из спины. То, что я еще жив — чудо.
— Твоя Аида жива… — прохрипел я, сплёвывая попавших в рот мух.
Мелкие суки, лезли всюду и отовсюду. Выпустив древко, я вновь смахиваю с лица насекомых. На вид тощее тело Гнуса стало жилистым, под тонкой кожей проступили узловатые канаты мышц. Он оставался гниющим дрищём, но дури в нём было как в трёх здоровых мужиках.
— Где она? — прожужжал он.
— Рядом с тобой…
— Грешница! Ты — глупая девка! Припёрлась в чужой город, рассчитывая встретиться с Судьёй Анеле?
— Да! Она ждёт меня!
— Что за вздор! Я не подпущу тебя к ней и на шаг!
Гнус навалился на древко и повёл его в сторону. Наконечник копья под доспехом сместился вбок, разорвав мою плоть и вонзился в лёгкое. Я взвыл от боли так сильно, что окрашенные кровью слюни брызнули на тело Гнуса.
Гниющий уродец снова навалился на копьё. Дыхание перехватило, на грудь словно наступил слон. Рёбра затрещали, доспех сопротивлялся до последнего, но противостоять костяному наконечнику не мог. Пластина на груди лопнула, обнажив посиневшую кожу и огромную дыру. Самое страшное, что я не мог ничего сделать. Не мог восстановиться, не мог дать моим тоннам крови питать меня силой, исцелить меня. И, наконец, восстановить доспех.
Костяной наконечник — моя ахиллесова пята. Он полностью блокировал мою силу. И всё, что мне оставалось — орать от боли во всю глотку. Булькать и орать.
Орать и булькать.
— Я подарю тебе быструю смерть, ты мне лишь ответь, где Аида?
— Я же… тебе… сказал… Она рядом…
Я опустил глаза на свой блестящий пояс, сделанный из кишок Аиды. Гнус заметил мой взгляд. Мухи уселись на повязанные вокруг моей талии кишки и принялись усердно изучать кусок плоти, прохаживаясь по нему крохотными лапками.
— Как ты посмела⁈ — взревело со всех сторон. — Я отдам ей твоё тело, но прежде…
Жужжание оборвалось громким воплем, раздавшимся со стороны входной двери. Половые доски взвизгнули под тяжестью бегущего человека. Тело Гнуса содрогнулось. Раздался звук лопающейся плоти и ломающихся костей. Из гнилой груди уродца вырвалось кровавое лезвие, испачканное гноем.
Челюсть Гнуса отвисла ещё ниже, он содрогнулся, а все мухи, что были в комнате бросились на Осси, успевшую проорать:
— Инга, вставай!
Кровавый клинок Осси опустился чуть ниже, вспоров гнилую плоть, а затем пропал из виду.
В моей груди заметно полегчало. Давление, приковавшее меня к полу, спало. Гнус выпустил древко. Сейчас ему было важно зажать рану на груди, откуда хлестали струи серого гноя.
Я схватился обеими руками за древко. И выдернул копьё из груди. Дикая боль заставила взвыть еще громче, но прошло пару секунд, и волна холода прошлась по телу, остудив всю боль и жжение на коже. Я быстро восстанавливался. Моя кровь хлынула по венам с новой силой, плоть срослась и укрылась под новым слоем доспеха.
Вскочив на ноги, я перехватил копьё двумя руками и отыскал взглядом отступившего Гнуса. Осси рухнула на пол, окутанная тучей мух. Она кричала. Била воздух руками и колотила пол ногами. Вопила, как я вопил несколько минут назад. Я нацелил наконечник копья в голову пятящейся от меня фигуры и прыгун вперёд.
Глава 15
Сама луна стала нежеланным свидетелем моего отчаянного броска на Гнуса.
Удар копьём лишь потревожил пустоту. Я вновь промазал, дав гнилому уродцу уйти в сторону. Увернуться, чтобы нанести ответный удар.
Мухи бросились мне в
