Миром правит случай - Марина Серова

— Ладно, думай, но не слишком долго. И чтобы ты приняла нужное решение, я хочу вручить тебе это, — Бочаров взял со стула, стоявшего рядом с ним, бумажный подарочный пакет и торжественно отдал его мне.

Заглянув вовнутрь, я увидела сверток, завязанный бантиком, и, не желая терзаться догадками, спросила:

— Что это?

— Деньги, все в рамках наших договоренностей.

Уж не знаю, что на него больше подействовало — опасение, что его мать все-таки узнает страшную правду, или желание продолжить наше сотрудничество. Скорее всего, и то, и другое. Бочаров решился-таки произвести со мной окончательный расчет, при этом он подстраховался. Со стороны этот красочный пакет выглядел как невинный презент девушке. Догадаться, что происходит окончательный расчет за заказное убийство, было просто невозможно.

Поставив пакет на соседний стул, я спросила:

— А Люся с Васей?

— Разве ты не в курсе, что я их уже отпустил? — не моргнув глазом, соврал Сергей.

— Нет.

— Они уже на свободе. А что же ты ничего не ешь? — Бочаров сменил тему разговора. — Марина же принесла тебе для начала фирменный салат «Александрия». Рекомендую — очень вкусный. Здесь отличная кухня! Впрочем, ты сама можешь в этом убедиться.

У меня не было аппетита, более того, меня тошнило от неприкрытого цинизма Бочарова. Однако ситуация была не та, чтобы встать и уйти. Я еще не забыла, как в прошлый раз он кричал мне вдогонку: «Ты все равно этим займешься! Я сказал!» Что за этим последовало, я тоже помнила, поэтому решила притупить бдительность Бочарова, придвинула к себе салат и стала есть его через силу. Вскоре Марина принесла мне горячее — почки, тушенные с овощами в горшочке. Интересно, почему она выбрала именно это блюдо? Оно самое дорогое или шеф-повар приготовил по случайности лишнюю порцию, вот она и сгодилась для меня? В голову лезла всякая дребедень, а вот ответ на то, как выпутываться из этой ситуации, мой мозг почему-то отказывался выдавать.

— Действительно, все очень вкусно, — заметила я, причем без лукавства.

— А я что тебе говорил! — Сергей самодовольно ухмыльнулся. Мне показалось, что его ремарка имела отношение не только к меню данного ресторана. Он хотел лишний раз подчеркнуть, что его предложение тоже очень «вкусное». Мы перебросились с ним еще парой-тройкой незначительных фраз, а когда трапеза была закончена, Бочаров спросил:

— Ну так что ты надумала?

— Пока ничего. Признаюсь тебе, я вообще сейчас об этом не думала, а наслаждалась вкусом этих изысканных блюд, — я посмотрела на пустые тарелки.

— Полина, я сегодня добрый. И потом, благодаря тебе я такое дело состряпал! Мой отец, — Сергей воздел глаза кверху, — наверняка мной доволен. Полина, я дам тебе время еще подумать. Суток будет достаточно?

— А если я откажусь? — провокационно осведомилась я.

— Что-то мне подсказывает, ты не откажешься. А если вдруг такое случится, — Сергей, прищурившись, глядел на меня, — то мне придется привести новые аргументы, которые убедят тебя в выгодности нашего альянса.

Бочарову, оказывается, были не чужды ухищрения дипломатии! Но мне ли было не знать, что за этой благопристойной фразой стояла мерзкая угроза.

Все, что я могла сделать в данной ситуации, это поторговаться насчет времени.

— Сергей, понимаешь, у меня возникли кое-какие проблемы…

— Что такое? Быть может, я могу тебе помочь? — Бочаров предложил свои услуги, не дослушав меня до конца.

— Нет-нет, я теперь сама со всем этим разберусь, — я многозначительно посмотрела на пакет с деньгами. — Просто это займет некоторое время. У меня сейчас голова забита совершенно другим. Я просто не в состоянии оценить всей выгодности твоего предложения.

Я дала понять своему собеседнику, что не настроена категорически против нашего тесного сотрудничества в будущем.

— Ну хорошо, — смилостивился Сергей. — Так и быть, я могу дать неделю. Столько времени, надеюсь, тебе хватит, чтобы разобраться со своими делами и принять решение?

— Думаю, да, — ответила я, решив про себя, что за такой короткий срок, если очень постараться, можно выбить у этого безумца почву из-под ног.

— На том и порешим, — Бочаров жестом подозвал официантку и попросил у нее счет.

— А что насчет «жучков»? — вспомнила я. — Надеюсь, они не поселились у меня навеки?

— Мой человек может прямо сейчас поехать с тобой и все забрать. Тем более что эта электроника мне нужна для другого дела.

— Нет, сейчас ехать не надо, у меня есть еще кое-какие дела в городе, но вот часам к пяти я вернусь домой. Было бы неплохо, если бы и твой человек к этому времени подъехал туда.

— Хорошо, — кивнул Сергей, заглядывая в счет.

— Надеюсь, ты не разочаруешь меня своей необязательностью? — Я дала понять, что язык дипломатии мне тоже известен.

— Постараюсь, — Бочаров вложил в папку несколько купюр, поднялся и, подойдя ко мне, помог встать, отодвинув мой стул. — Пакет не забудь, пожалуйста!

— Ну что ты, я не доставлю здешним официантам такой радости, — я направилась к выходу.

Сергей немного замешкался, но догнал меня уже около двери и галантно распахнул ее передо мной. Со стороны он производил впечатление молодого человека с хорошими манерами, но вряд ли кто-то вокруг представлял себе, какие черные мысли крутятся у него в голове. Даже я могла лишь догадываться, в меру своей испорченности, что стояло за его фразами: «Мы с тобой такие дела могли бы сотворить! Весь Горовск был бы наш!» А что до моей испорченности, то она, по сравнению с его, наверняка была лишь в зачаточном состоянии.

Выйдя на улицу, я заметила «Мазду», за рулем сидел Антон.

— Созвонимся через неделю, — сказал мне на прощание Сергей и направился к этой машине.

Сев в «Мини-Купер», я дождалась, когда «Мазда» отъедет, и только потом вырулила с парковки. Для порядка я немного поездила по городу, проверяя нет ли за мной «хвоста», и только после того, как убедилась в его отсутствии, поехала в сторону гостиницы «Олимпус». Остановившись у соседнего здания, я вышла из машины, огляделась и, не заметив никого подозрительного, направилась к отелю.

— Девушка, а вы куда? — обратился ко мне охранник, когда я попыталась пройти к лифту, не выписывая пропуск.

— Я к Соколову.

— К какому еще Соколову? — откровенно тупил секьюрити.

— К Александру Николаевичу.

— Так его нет, он пять минут тому назад уехал.

— Жаль, конечно, но у меня здесь еще одно дело. Мне надо встретиться с гостем.

— Выпишите пропуск, пожалуйста, — охранник подвел меня к стойке рецепции.

— Слушаю вас, — сказала администраторша, не поднимая на меня глаз.

— Скажите, а господин Малкиньш из шестьсот двенадцатого номера у себя?

— У себя, — девушка загадочно улыбнулась, — только он не один. У него дама.

— Госпожа Селезнева? — предположила я. Легким кивком головы администраторша дала мне понять, что я не ошиблась. — И давно она там?

— С утра. Хотите позвонить ему? — Девушка предложила мне телефон.

— Пожалуй. — Я взяла трубку и набрала цифры, которые подсказала мне администраторша.

— Алло! — ответил Селезнев.

— Здравствуйте, Николай Александрович! Я стою на рецепции… Вы не сильно заняты?

— Ну что вы? Чем я могу быть занят? Мы сидим с женой, обсуждаем, куда нам поехать… Поднимайтесь к нам, может, что-то посоветуете. — Мне показалось, что он даже обрадовался мне.

— Скоро буду.

Минут через пять я постучалась в номер и услышала:

— Открыто! Заходите!

— Здравствуйте! — поприветствовала я супругов Селезневых.

— Добрый день! — ответил Николай Александрович. Его жена лишь молча кивнула мне. Я углядела в ее глазах ревность. Между тем Селезнев стал нас знакомить: — Это моя супруга, Анна Павловна. А это — частный детектив, Полина Андреевна.

— Очень приятно, — ответила я, усаживаясь в свободное кресло, а Селезнева опять-таки лишь кивнула мне.

— Анна принесла пирожков собственного приготовления. Угощайтесь, — предложил мне Николай Александрович.

— Благодарю вас, но я только что из-за стола. Собственно, я вот по какому поводу, — я вынула из пакета сверток, завязанный ленточкой с бантиком. — Бочаров произвел сегодня окончательный расчет. Я подумала, что основную часть этой суммы было бы справедливо отдать родственникам Алены Дроновой…

— Полина Андреевна, вы даже не представляете, как это будет кстати! Насколько я помню, Алена жила с мамой, инвалидом второй группы. Эта женщина, — Селезнев задумался, — Светлана Михайловна, кажется, так ее звали, жаловалась, что у нее совсем нет денег на то, чтобы достойно проводить дочь. Она собиралась взять кредит. Не так давно, по весне, я видел ее в продовольственном магазине, она покупала самые дешевые продукты и даже что-то выложила на кассе из своей корзинки, вероятно, осознав, что у нее не хватит денег.