Слипперы - Эдуард Иноземцев

– Странное лицо, – пробормотала она. – Похож на юродивого. Кто он? И зачем он им?

– На первый вопрос частично ответить могу. Это тот старик, который подошел ко мне у «Елисеевского». Но кто он – понятия не имею. И зачем он им – тоже не в курсе.

– Тот, который говорил об узелках? И о том, что он тот, кто видит?

– Память у тебя отличная, – похвалил я.

Марго кинула еще один внимательный взгляд на фотографию и вернула мне ее.

– Ты думаешь, они знают, что ты встречал этого старика?

– Вряд ли.

– Тогда зачем они обратились именно к тебе?

– Через меня они обратились ко всем нам. Я же говорил – они в курсе нашей деятельности. Они знают о слипперах, о Вере. У нашей группы, по их мнению, намного больше шансов найти этого старика, чем у кого-либо еще.

– Значит, это аванс для всей группы? – усмехнулась Марго.

– Для всей. Но меньшая часть. Большая часть для меня. И тебя, конечно.

Я заткнулся, потому что подошел официант. Он принес хлеб, салаты, холодную закуску и бутылку вина, которую показал мне с таким видом, как будто у меня минимум были свои виноградники. Я со значением кивнул, как бы соглашаясь, что разбираюсь в винах не хуже знатоков. Хотя вино я пил от случая к случаю и не смог бы отличить одну марку от другой, не говоря о годах выпуска и прочей атрибутике. По-моему, официант понял, что я профан, но ничем не показал этого. Он с непроницаемым видом откупорил бутылку и разлил вино по бокалам.

– Кстати, ты сказала Вере и Никанору, куда идешь? – поинтересовался я.

– Я же не дура. Сказала, что выхожу по делу.

– А…

– И Багиру я покормила, – перебила она меня.

Мы принялись за салат. Честно говоря, я бы с большим удовольствием съел стряпню Маргариты. Скажем, жареную картошку со свининой. Или макароны по-флотски. Или котлеты. Или жаренную в сметане курицу. Но Маргарита ела смакуя, с откровенным наслаждением, и это меня утешило. Хорошо, что хоть один из нас получает удовольствие за такие бабки. Потом мы чокнулись и выпили немного вина.

– Очень вкусно, – похвалила Марго. – Тут умеют готовить.

Мне стало интересно, во многих она была ресторанах, и если да, то с кем? Может быть, с Параманисом? Но я не стал озвучивать свои мысли. Вместо этого я стал думать, говорить ли ей о брюнетке или нет. И в итоге решил скрыть этот факт. В конце концов, должна же быть у человека какая-то тайна.

– А что собой представляет твой заказчик? – поинтересовалась она неожиданно.

– По-моему, опасный тип. Но вежливый. В пенсне. Яйцеголовый. Глаза как буравчики. Половина лица неподвижна. Голос очень невыразительный, – перечислил я. – Кличка, видимо, Мориатти. Любит сравнивать себя с конан-дойлевским героем. Помнишь профессора Мориатти?

Марго сконфуженно покачала головой:

– Я не читала про Шерлока Холмса, Макс. К стыду своему. Вообще не люблю детективов.

– Ну да. Предпочитаешь любовные романы, – хмыкнул я, вспомнив книжицу с лубочными картинками на обложке.

Маргарита нахмурилась. Но не стала спорить по поводу литературных вкусов.

Снова появился официант. На этот раз с супчиком из морепродуктов, что я заказал. От супчика восхитительно пахло. По желтой поверхности плавал мелко нарезанный укроп. Он поставил тарелки перед нами, долил вина и удалился.

– Ты расскажешь Параманису о своей встрече? – как бы невзначай спросила Маргарита.

– Конечно, – заверил я.

– И о деньгах тоже?

– Разумеется.

– Само собой, он заинтересуется, кто этот старик и зачем он им понадобился. И поручит Вере, Галине и Никанору начать поиски. Ты согласен?

– Видимо, так, – не отрицал я.

– Они включат его в свой список. И будут искать, – продолжила Маргарита. – А Параманис вряд ли потребует, чтобы ты поделился с ним деньгами.

Я внимательно посмотрел на нее:

– Куда ты гнешь, Марго?

Она выдержала мой взгляд без малейших признаков замешательства.

– Галине, Никанору и Вере и так платят хорошие деньги, – заметила она спокойно. – И потом, я не думаю, что той же Вере вообще нужны деньги.

Теперь я понял. Она хотела оставить конверт с бабками. И не хотела ни с кем делиться.

– Я тоже собираюсь искать этого старика, – сказал я. – А если они его найдут первыми, им можно купить что-нибудь ценное. В качестве подарка.

– В пределах пятиста долларов, наверно, можно, – согласилась она.

Опять эти пятьсот долларов.

– Хорошо. Договорились. Тысяча тебе, тысяча мне, пятьсот тому, кто найдет, остальные потратим на всякие мелочи. Согласна?

Маргарита довольно улыбнулась. Сейчас она очень смахивала на сытую кошку.

– Притом учти, что это аванс. Предполагается, что они выплатят еще семь тысяч, когда мы старика найдем, – добавил я.

Она улыбнулась тоньше. И женственнее. Я тоже улыбнулся. Она мне нравилась. Такой, какой была. Правда, при всем желании ее трудно было назвать святой, но где в наше время водятся святые? И можно ли вообще общаться со святыми в реальной жизни? Я не был уверен в этом.

– А со своим приятелем философом ты встретился? – вспомнила она.

Я кивнул. И рассказал ей про свой визит. Подробно, в деталях. Несколько раз она откровенно смеялась. И было отчего. Боря с его манией спасать мир и в то же время страстной любовью к пиву мог рассмешить кого угодно.

Одним словом, мы славно провели время и вернулись на конспиративную квартиру довольно поздно, к семи часам. Галина и Никанор уже ушли, и встречала нас только Багира.

Воспользовавшись тем, что в квартире никого не было, мы сразу же занялись сексом. Визит в ресторан требовал достойного завершения. Багире пришлось еще какое-то время посидеть взаперти на кухне, отчего ее настроение испортилось. И она дулась весь остаток вечера. После секса я довольно вяло принялся за чтение газет, которые завезли утром. И наткнулся на небольшую заметку в одной из вполне пристойных общенациональных газет. В заметке сообщалось, что в последнее время по Москве ползут слухи о неком странном старике, который якобы пророчествует, когда на него находит такой стих, и эти пророчества сбываются. Подписавшийся под заметкой журналист сообщал, что он, подогретый этими слухами, попытался найти старика и искал его где только возможно. Но старик оказался неуловим. Он появлялся то тут, то там, а потом исчезал, и его трудно было вычислить, потому что неизвестно конкретное место его обитания. Очень может быть, предполагал журналист, что старик этот – бомж. И далее журналист заверял, что приложит все силы, чтобы найти удивительного старика. Потому что интересно ведь, что тот пророчествует. Если он, конечно, настоящий пророк…

12

Вот таким образом, совершенно случайно, я и наткнулся на возможное объяснение того, для чего мафия искала старика. Каждая серьезная организация нуждается в своем пророке. Видимо, преступное сообщество также нуждалось в нем. Для корректировки своих планов или для того, чтобы уяснить себе ход борьбы добра со злом. В данном случае – борьбы преступности с милицией. То есть, пардон, милиции с преступностью. Я тут же позвал Маргариту и показал ей заметку. Она выглядела удивленной.

– Ты веришь в это? – спросила она, перечитав заметку.

– Во что именно?

– В то, что бывают пророки. И что будущее можно предсказать.

Она была полураздета, в халатике, и ее озабоченность предсказаниями выглядела довольно забавно. Но я отмел все неподобающие мысли и сосредоточился на вопросе.

– Ну, вообще-то… Если верить тому, что писали древние греки, то у них были предсказатели, которые попадали в яблочко. То же самое библейские пророки. Александру Македонскому вроде предсказала будущее его собственная мать. В своих дневниках Наполеон еще капитаном писал, что его ожидает удивительная судьба и что он умрет на острове Святой Елены. Причем в муках. Насколько я в курсе, кто-то предсказал Французскую революцию, кто-то – русскую. В общем, иногда, видимо, предсказания сбываются. Хотя в этой сфере много и аферистов. Как везде… Так что… В астрологов я не верю. Но в то, что человек способен предчувствовать будущее, верю. То есть не то чтобы верю, но… Это сложный вопрос, Марго. С бухты-барахты на него не ответишь…

– Ты крутишь и вертишь, как всегда, – разозлилась Маргарита. – Ответь по-человечески. Можно предсказать будущее или нет?!

– Не знаю, – признался я. – На моих глазах никто ничего не предсказывал. А с матерью Александра Македонского я, знаешь ли, не был знаком. И во Французской революции не участвовал…

– Ладно, Макс. От тебя все равно не дождешься точного ответа. Слушай… А может, это не он? Может, это другой старик?

– Это он. Все сходится, – возразил я.

– Значит, ты общался с пророком?

– Значит, я общался с человеком, которого кто-то считает пророком, – поправил я ее.