Ночная фиалка - Дебора Мей

— Да и не серебро это было… — женщина, как завороженная, смотрела на портмоне, которое мелькнуло в руках мужчины.

— Ах вот как… поскольку вы признались, что эти вещи проданы, то вам больше ничего не причитается. Мы пройдем наверх, взглянуть — не осталось ли еще что-либо.

— Нет! У нее нет права входить в комнату, за которую не уплачено.

— Вы все получили сполна! — вспыхнула девушка.

Не обращая больше внимания на хозяйку, мсье Бертье стал подниматься по лестнице. Хозяйка попыталась ухватить его за локоть, но он сделал резкое движение, избавляясь от ее рук, и она упала, скатившись по ступенькам вниз.

— Моя спина! Колено! Рука!

Бертье небрежно оглянулся:

— Вы ушиблись?

— Где представитель закона! Помогите мне!

Она уцепилась за Виолу, и та помогла ей встать. Женщина уселась на ступеньках с громким стоном.

— Быть может, следует вызвать врача? — предложил Бертье, разглядывая стоящих внизу Виолу и сержанта.

— Она и так очухается, — грубо заявил Прюнель. — Вот что, мадемуазель, я не могу здесь болтаться целый день. Да и вам, мсье, нет нужды взбираться наверх, раз в комнате давно все распродано.

Виола растерянно посмотрела на Бертье, но тот встретил ее взгляд с абсолютно безмятежным видом. Бросив взгляд на хозяйку, девушка направилась по лестнице в свою комнату. Сержант тут же устремился вслед за ней.

Пока она рылась в своей сумочке в поисках ключа, он нагло стоял прямо у нее за спиной. Виола слышала его тяжелое дыхание и еще больше нервничала. Наконец дверь со скрипом отворилась, и девушка вошла в комнату.

Пустота совершенно оглушила ее. Кровать, стол, стул. Больше ничего. Ни ее пальто, ни юбки, ни блузы с кружевом. Исчезло все белье и вязаная шаль, нет даже таза и кувшина для умывания, не говоря о том, что, разумеется, украден туалетный набор — подарок мадемуазель Аделаиды. Что ж, ей придется с этим смириться. Но зачем Бертье отправил ее сюда? С какой целью? У него определенно для этого была своя причина.

— Я не могу поверить, мадемуазель, — зло проговорил сержант.

Она резко обернулась и посмотрела ему прямо в лицо:

— Я тоже! Нагло украсть мои вещи!

— Мне наплевать на это… — он схватил ее за руку. — Я не дам ни гроша за ваши вещи! Я не могу поверить в то, что моя сестра оказалась права, когда говорила о вас.

— Ваша сестра… — Виола отступила от него, пытаясь выйти из комнаты.

— Я думал, что вы — честная девушка, — его голос стал жарким, а лицо покраснело. — Я ждал. Надеялся. Относился к вам с уважением. Я хотел жениться на вас!

Она резко вырвала руку.

— Я — честная девушка, сержант. И не желаю слушать гадости, которые вы говорите.

Он стиснул ее плечи так сильно, что ей стало больно.

— Вы ведь уже приводили сюда мужчин? Развлекали их на этой кровати? Вам нравилось это?

— Отпустите меня! — кровь застучала у нее в висках, но она не могла вырваться из гадких объятий.

— Мадлен предупреждала меня. Но я не верил. А теперь убедился собственными глазами… — тяжело дыша, он притянул девушку к своей груди.

— Отпустите меня! Вы забываетесь! — закричала Виола.

Она рвалась из его рук, но его объятия становились все крепче. Он пытался прижаться к ее губам своим мерзким ртом… Отворачивая голову, девушка в панике забилась в его руках и закричала:

— Пустите меня!

— Отпустить? Чтобы вы ушли с ним! Он прекрасен, как падший ангел, и столь же порочен. Он даже хром, как дьявол! Знаю я таких! И таких как вы — тоже! На простых людей вам наплевать! Только деньги — это все, что для вас существует…

Виоле наконец удалось выскользнуть из жадных объятий. Она бросилась к двери и едва не упала, натолкнувшись на живую преграду.

На пороге стоял Бертье. Он опасно молчал и исподлобья смотрел на сержанта.

— Вы хотите драться? — задиристо спросил Прюнель. Сжав кулаки, он сделал решительный шаг в сторону своего врага. — Вы надолго запомните, как развлекаться с девушками! Ну же, нападайте на меня!

Бертье стоял все так же неподвижно, но Виола видела перед собой напряженного зверя, тигра, готового выпустить наружу острые когти. Девушка невольно почувствовала испуг за глупого напыщенного парня, который не видит опасности. Сержант не подозревает, что этот холеный прихрамывающий господин владеет совершенно непостижимым способом наносить удар, даже не прикасаясь к человеку…

Кипя от злости, Прюнель рванулся к своему обидчику. Бертье, словно призрак, прошел сквозь полицейского. На какое-то мгновение сержант задержался в дверях, а затем просто-напросто вылетел на лестницу, едва успев ухватиться за перила, чтобы не скатиться вниз.

Спокойный Мишель, прихрамывая, вышел вслед за ним из комнаты. Потирая отекшие запястья, Виола осторожно выглянула из-за его спины, пытаясь понять — не очень ли сильно пострадал Прюнель.

Сержант уже пришел в себя и успел встать на ноги.

— Я мог бы жениться на вас! Несмотря на Мадлен… забыв про все остальное! А что вам предложит этот хлыщ?! Спросите у него!

Виола почувствовала, что у нее от обиды скривился рот, и слезы готовы заструиться по щекам. Нервы были на пределе.

— Уходите! — едва смогла сказать она.

— Он ведь негодяй! Посмотрите на него! Таких типов видно издалека! Все, что есть низкого и постыдного, — это он! Вы думаете, что он красив, точно ангел, но он — сам дьявол. Вы очень скоро поймете, что ненадолго нужны ему! — он взялся за голову и застонал: — Ах, мадемуазель… черт с вами с обоими! — развернувшись, Прюнель быстро стал спускаться по лестнице.

Бертье проводил его взглядом, потом повернулся к Виоле. У него были странные глаза. Казалось, что мужчина не узнает девушку. Затем он стряхнул с себя наваждение и плотно закрыл двери в комнату. Не обращая внимания на больную ногу, Мишель легко взобрался на стол, поставил на него стул и встал на него. Девушка, затаив дыхание, смотрела, как он опасно покачивается на всем этом шатком сооружении. Вот Бертье вытянулся во весь свой рост и, засунув руку за чердачную притолоку, принялся там что-то искать.

Уже спустя мгновение, он легко приземлился на пол, оберегая при этом больную ногу. В руках у него блестел длинный кинжал странной формы. Виола уставилась на него, не понимая, что все это значит.

— Спрячьте под юбку, — тихо попросил он, протягивая ей кинжал.

— Что? — опешила девушка.

Но он не дал ей времени на раздумья и попросту задрал подол ее платья. Смутившись, девушка быстро выхватила у него оружие.

— Я сама, — прошептала она. — Не смотрите… пожалуйста…

Взгляд его был непроницаем. Отвернувшись, он стал рассматривать стену со старой штукатуркой. Снизу донесся крик хозяйки. Опасаясь, что мадам может ворваться в комнату, Виола поспешно укрепила кинжал подвязкой на ноге. Сделав шаг, она убедилась, что оружие держится не очень крепко и больно царапает кожу. Решившись, она вытащила из сумочки платочек и крепко примотала кинжал к ноге. На этот раз двигаться можно было без опаски, что оружие выскользнет на землю, но от сильного натяжения нога начала ныть. Занимаясь этим, она даже не заметила, что Бертье покинул комнату и уже разговаривает о чем-то с мадам Тибо.