Монахиня секс-культа. Моя жизнь в секте «Дети Бога» и побег из нее - Фейт Джонс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он говорил, что, если вы мобильны, поймать вас гораздо труднее. И также он ввел понятие «побывки». Это значит, что члены Семьи могут возвращаться в свою родную страну, навещать своих близких и нести Слово Божье членам своей семьи. Но всегда важно помнить, что в любой ситуации вы должны оставаться вне Системы и что верность Семье всегда важнее родственников.
Мама использовала идею «побывки», чтобы сбежать из тюрьмы, которой она считала тайский Комбо. Она позвонила родителям и попросила денег на покупку кемпера. Они соглашаются при условии, что мы приедем к ним погостить.
И вот, получив перевод от бабушки, мы покупаем билеты до Джорджии.
Мы понятия не имеем, как нас примут. Я приятно взволнована, но настороже. Может быть, бабушка подарит нам подарки! Во всяком случае, в кино бабушки и дедушки обычно это делают.
Бабушка встречает нас с приветливой улыбкой на лице. Она довольно полная, с седыми короткими волосами. Для меня это необычно, потому что я привыкла, что в Семье женщины носят длинные волосы и поддерживают тело в хорошей форме, чтобы быть привлекательными для мужчин. Моя мама, например, постоянно сидит на диете и беспокоится о своем весе. «Я не хочу закончить как моя мать», — часто говорит мне она.
Бабушка крепко обнимает каждого из нас и ведет внутрь небольшого домика, который стоит в тени огромных деревьев. Ее дом показался мне не особенно уютным. Может быть, из-за того, что в интерьере слишком много темных красок, зеленых и серых — в обоях, портьерах и мебели. Мне немного не по себе, а вот бабушка кажется счастливой.
Мы испытываем сильную усталость и одновременно облегчение. Я знаю, что у бабушки много вопросов. Но она не спрашивает о том, чем интересуются, кажется, все остальные Системиты в Америке: почему цветом кожи Нина отличается от своих брата и сестры? Люди с подозрением косились на ее черные волосы и темную кожу, особенно когда мы все были рядом. Но, оказывается, для бабушки не тайна, что мама родила Нину не от папы — она знает о Нине из маминых писем. Бабушка даже в курсе о ФФ, потому что встречала некоторых Рыб моей матери, когда ненадолго приезжала к нам. Мне в то время было три года. И вообще, у бабушки необычайно прогрессивный взгляд на такие вещи, как внебрачный секс и гомосексуальность. Ее старшая сестра Дорис была среди первых активных защитников прав геев на Лонг-Айленде, а у самой бабушки много близких друзей-геев.
Бабушка ведет нас всех на ужин в Макдоналдс, чтобы малыши поиграли, а они с мамой могли спокойно поговорить. Я с тоской смотрю на надувной замок с батутом и сухим бассейном с шариками, но бабушка говорит, что я слишком большая, чтобы там прыгать. Мне ничего не остается, как слушать их разговор и мамин рассказ о цели нашего приезда в Америку.
Она сообщает бабушке, что с отцом они расстались, но она не хотела этой разлуки. Мама мельком останавливается на том, что произошло в Таиланде, и говорит, что собирается начать жизнь с чистого листа, но не знает, как это сделать без мужа. Поскольку бабушка давно развелась и никогда больше не выходила замуж, она пытается немного приободрить маму.
После ужина мы отправляемся в Дом Семьи в Атланте. Я рада, что мы останавливаемся там, а не в мрачном доме бабушки. Здесь много детей, некоторые из которых моего возраста и совсем маленькие — ровесники Джонди и Нины. Так что я могу немного расслабиться, пока брат и сестра играют с другими малышами.
Мы навестили и старшую сестру мамы — тетю Мадлен. Она живет неподалеку с мужем Риком и двумя дочерьми — пятилетней Эрин и Эрикой, которой два года.
Дом тети Мадлен декорирован с особой тщательностью. Даже в ее ванной я вижу красивые комплекты полотенец, резное мыло в хрустальной мыльнице и коврики в тон. Мебель Домов Семьи хоть и чистая, но потертая и функциональная. Ни время, ни деньги не тратятся впустую на то, чтобы поддерживать единый стиль или на то, чтобы цвета в интерьере гармонично сочетались. В прекрасном доме тети Мадлен я с грустью понимаю, сколь многого я была лишена.
Мне очень нравится тетя Мадлен, хотя поначалу она и показалась немного шумной и импульсивной. Например, я никогда не видела, чтобы взрослая женщина кричала на других взрослых. На детей — да, но никогда на взрослых. У тети всегда находится доброе слово для меня. Но вот с мамой у них очень натянутые отношения. Однажды вечером за ужином они начинают выяснять отношения. Тетя Мадлен считает Семью культом и не скрывает своего мнения о решении мамы стать его членом. «Я все равно не понимаю, почему ты хочешь оставить своих детей в Семье. По крайней мере, здесь они могут ходить в школу», — говорит она.
«Не лезь в мою жизнь, — огрызается мама. — Ты ничего о нас не знаешь. Нам там хорошо, и дети учатся тому, что им действительно пригодится в жизни».
«Нет сомнений, что Фейти умна, но нет ничего хорошего в том, чтобы держать детей вдали от своей семьи и нормальной жизни».
Мама парирует: «Что твоим детям дала эта "нормальная жизнь"?»
«Ты не можешь судить!» — тетя Мадлен близка к тому, чтобы взорваться.
Тут вмешивается вечный миротворец дядя Рик: «А что у нас на ужин?»
«Рыба… и не думай, что сможешь сменить тему!»
«Я и не думаю, — с улыбкой отвечает дядя Рик. — Но давайте все же попробуем провести вечер приятно».
Тетя Мадлен смотрит на маму, а мама сидит с невинным видом, как бы говорящим: «Не смотри на меня, это все ты».
«Ну, а как дела с твоей карьерой, Мадлен?» — интересуется мама.
И тут тетя Мадлен начинает жаловаться на то, что могла бы стать великой пианисткой, если бы ее карьера не была прервана рождением дочерей.
После ужина я вызываюсь мыть посуду, как и положено хорошему гостю. Тетя Мадлен приятно удивлена, но потом наступает моя очередь удивляться: я впервые вижу посудомоечную машину.
«Нужно просто смыть остатки еды в раковине, а затем поставить тарелки на эту полку, — объясняет тетя, демонстрируя мне весь процесс. — Она сама помоет посуду».
И это — новый пробел в моей жизни. С тех пор как мне исполнилось три года, мытье посуды было моей обязанностью. И после каждого приема
