Начало (СИ) - Бредвик Алекс

После этих боёв я решил взять перекур. Просто передохнуть и осмыслить, что можно делать дальше. Может, реально попробовать усовершенствовать свои кости? Лишь по чуть-чуть, самую малость… начать с той же кисти. Они же меня кормят, пытаются поддерживать количество подконтрольного вещества в пределах единицы.

— Нет-нет-нет, — тут же мотнул я головой. — Им это явно не понравится… полунамеками они дали мне знать об этом. Да, они упустили одну модификацию, но она появилась по их же вине… а если я сам начну улучшать своё тело… то будет плохо. Они заметят и перестанут выделять мне мясо, перестанут… восполнять подконтрольное вещество.

Я бился среди двух противоречий. Вроде бы мне надо улучшить собственный организм, а вроде я могу из-за этого встрять. Но в любом случае… если кости станут прочнее, то и удар можно будет наносить сильнее. И не только! Если улучшить хотя бы одну кисть, я смогу её использовать для защиты в ближнем бою! Да-да-да…

Нет-нет-нет! Нельзя! Если они узнают, поймут, что я могу сам себя улучшать, хотя они это и так знают, хотя не знают, что именно я могу улучшать, то мне будет крышка. Или нет? Или всё же попробовать? Может, овчинка стоит выделки? Откуда я знаю про овец?

Но в итоге я не решился. Чёрт. Столько бахвальства. Столько желания отомстить… или это рациональность, а не решительность? Всё же следует быть более осторожным, более… податливым, в какой-то мере даже послушным. Да, я могу продолжать огрызаться, временами накидываться на охранников, если они будут сильно наглеть, чего, кстати, последнее время не было. Но при этом… я могу выполнять их просьбы. Например, ту, где меня просили прикончить первую троицу как можно красивее.

Кстати. По поводу турнира. Та девушка говорила, что первый бой — это лишь одна… чёрт… память, давай, не подводи меня… как же бесит, что голова порой долго соображает! Ха! Вспомнил! Это была одна шестнадцатая финала. Значит, следующий бой, в котором я встретил давнего знакомого, это одна восьмая финала. Следующий бой будет четверть финалом, после него полуфинал и финал…

Сколько получается всего команд? Посчитать не особо сложно. Остаются только те, кто выжил, проигравшие умирают. А значит… шестнадцать команд, вместе со мной. Без меня пятнадцать. А это… чёртовы уроды. Сраные ублюдки! Мрази конченные! Это сорок пять человек, которых они убедили сдохнуть! Просто сдохнуть! А сколько до этого было турниров⁈ А сколько ещё будет⁈ Сколько ещё безумных королевских битв будет проходить? Управляющие заслуживают смерти. И не простой… а самой мучительной. Но потом… нужен удобный момент… нужно втереться в доверие… нужно дать им начать меня усиливать, а не просто… эксплуатировать.

Прошло ещё несколько дней. Каждый день я проводил от десяти до тридцати тренировок. Это уже утомляло. Не физически… морально. Я уже в прямом смысле слова лез на стену, несколько раз срывался, разбивая кулаки в кровь, но более ни разу до такой степени, что даже от ладоней ничего не оставалось. Я даже не понял, как я так умудрился… это с какой силой надо бить, чтобы просто взять и уничтожить свои руки? И мало того, как долго надо бить, особенно учитывая мою регенерацию⁈

Я медленно терял рассудок. Я медленно терял контроль над собой. Это происходило едва заметно. Но я замечал это. Во время тренировок я иной раз срывался, начинал избивать первого же попавшегося. Я понимал головой, что это всего лишь чёртова симуляция, но я не мог остановиться. В меня «стреляли», меня «били», но я продолжал избивать своего противника. Я просто не мог ничего делать.

Но в мою жизнь, наконец, пришло разнообразие. Меня начали водить на обследования. Раз в сутки. Просто подключали к аппаратуре и отслеживали моё состояние. Каждый раз тут были разные лаборанты. Ни разу не было Хендмейна или Шримфолла, как выглядел второй, я так и не знал, хотя очень хотел его увидеть.

Так было, наверное, с неделю, я уже потерял ход времени. Затем снова затишье на несколько суток. Снова я был предоставлен только самому себе. Но заметил кое-что интересное. Мне начали приносить пищи ровно столько, чтобы у меня был запас в полторы полных единицы подконтрольного вещества. Готовили к предстоящим боям? Возможно. А может, и нет. Им же нужно отчитывать о ходе «исследований» и «испытаний». Возможно, это и послужило причиной того, что бои временно остановились.

А потом меня вызвал учёный. Я был очень сильно этому удивлен. Меня даже не стали «выключать», я шёл своими ногами. Да в цепях, да с непроницаемым мешком на голове. Но я шёл. И опять мог считать шаги, дорисовывать для себя карту этого чёртового комплекса. Хоть что-то новое, хоть что-то разнообразное в этом мире…

— Оставьте нас, — раздался искажённый, немного металлический голос. — И снимите с него этот мешок. Я хочу видеть его лицо.

Миг, и в глаза тут же ударил яркий свет. Я был прикован к стене, на длинную и очень прочную цепь. Да, я мог двигаться, да, я мог бы прикончить этого урода… но он стоял слишком далеко. Я не мог до него дотянуться. А пока я сломаю себе руки… он уже убежит или вызовет подкрепление. И я — труп. Лучше просто слушать, что он говорит.

— И так, объект Нуль, — начал говорить он, когда все покинули помещение и мы остались наедине. — Не буду варваром или монстром, не знаю, что ты себе там прокручиваешь в голове, но я представлюсь. Профессор Шримфолл. Для тебя просто Профессор. Ясно.

— Да, — кратко ответил я, медленно кивнув. — Зачем я тут, Профессор?

— Я просто хочу с тобой поговорить, — усмехнулся он. — Я же могу поговорить с творением, в которое вдохнул жизнь после смерти. Могу. А ты реально был мёртв, это не было шуткой. Но твой хладный труп нашли, заперли в специальной камере, где специальные клетки начали восстанавливать повреждения, а потом тебя оживили.

— Зачем? — смотрел я на него не моргающими глазами. — Зачем вам понадобилась оживлять нас?

— Научный интерес, — усмехнулся Шримфолл. — А ещё я тестировал на вас свою систему восстановления мёртвых тканей. Очень перспективная вещь. Как видишь, сработала. У меня было всего три десятка таких камер… так что многих пришлось замораживать, прежде чем оживлять. Но один побочный эффект… не назовёшь ли ты мне его?

— Память, — с презрением прищурился я. — Мы не помним ничего из прошлой жизни.

— Да-да-да! — если бы я видел его глаза, то, сто процентов, в них было бы полно безумия. — Именно так! Чёртова память! А это было для меня самое главное. Знал бы ты, сколько секретов хранят люди! Знал бы ты, сколько мы потратили средств, чтобы восстановить всех вас! Но ничего не вышло! Хотя нет, вру, вышло. Если солдата восстановить на поле боя, если прошло не более тридцати минут после смерти, то ещё реально предотвратить потерю памяти. Но всё равно будут последствия… мозг штука такая. Плохо поддаётся восстановлению.

— Но мозг цел целиком и полностью, — нахмурился я.

— Я про память, идиот, — даже сквозь металлическое искажение я слышал презрение в его словах, хотя об этом красноречивее всего говорило обращение ко мне. — Её не восстановить. Хотя есть интересный момент… эмоции. Типаж характера, всё это очень интересно… всё это каким-то образом сохранилось. Вы все сразу начали испытывать отвращение к тому, что вы в заключении, вы сразу начали паниковать, не все, конечно. Кто-то решил повторно уйти на тот свет. Кто-то решил впасть в апатию. И вы при этом даже не помнили, что это такое — быть заключённым! Ваши эмоции… они были великолепны. Подсознание было целым. Но к нему не было доступа. Те крупинки личности, которые вы все пронесли с собой через годы, они… сохранились. И мы это подтвердили. На тебе. Неделю тебя проверяли.

— И что же вы узнали? — не скрывая враждебности, но при этом и любопытства, спросил я у учёного.

— Что ты ненавидишь тут всех, — усмехнулся учёный. — Что ты хочешь тут всех прикончить. В прямом смысле слова. Но больше всего забавляет, что ты хочешь прикончить не только твоих пленителей, но и других заключённых. Зачем? Почему? Хотя я догадываюсь. Могу тебе приоткрыть маленькую завесу тайны. Ты — чёртов фанатик. Если ты себе вбил что-то в голову, то ты этому будешь следовать. Так же, как и любой другой… хотя неважно.