Дракон 2. Назад в будущее - Игорь Алимов

Лю Бан забыл про мышей. Лян Большой от удивления открыл рот. Кун уронил любимую секиру. Воинство Фэй Луна тревожно переглядывалось.

— Не будет ли с моей стороны дерзостью поинтересоваться, что вам нужно в той сокровищнице, господин Килэки? — наконец спросил Фэй Лун. — Вам ведь должно быть ведомо, сколь хорошо охраняются дворцовые покои, а сокровищница в них — одно из самых сокровенных мест.

— Мы узнаем это лишь тогда, когда попадем внутрь, — ответил Чижиков. А что ему еще оставалось? Ведь Котя до сих пор не знал, что надо искать!

— Но, — Фэй Лун нахмурился, — ведомо ли вам, господин Килэки, что сокровищница императора достаточно обширна, содержимое ее многообразно? Мнится мне, там можно провести в поисках долгое время, которого у вас не будет! Да и как вы прокрадетесь внутрь? Дворцовая стража ведь не дремлет.

— Я не могу сказать вам большего, ибо сам не знаю! — развел руками Чижиков.

Фэй Лун в раздумье выпятил нижнюю губу.

— Вещь, за которой мы направляемся в столицу, находится в императорской сокровищнице не по праву, — неожиданно вступила в разговор Ника. — Эта вещь не должна там находиться. В руках императора она может навлечь неисчислимые бедствия не только на Поднебесную, но и на весь мир.

— Вам это определенно ведомо, госпожа Кэсы? — осторожно спросил Фэй Лун, внимательно глядя на девушку.

— Определенно, — кивнула она.

— Откуда же?

— У меня свои пути, — был ответ.

— Это я уже постиг, — легко улыбнулся Фэй Лун. — Ибо смотритель Лю не зря назвал меня стражем амулетов Желтого императора, нашего великого божественного предка. Мне дано чувствовать такие амулеты. А указанное самим Небом предназначение мое и нашего клана — заботиться о том, чтобы сии волшебные предметы не попадали в руки людей недостойных. Ибо простые смертные не в состоянии постичь могучую силу, коя заключена в амулетах Желтого императора, и лишь те, кто избран Небом, вправе теми амулетами обладать. У остальных мы их забираем. Не угодно ли вам, моя госпожа, передать мне тот амулет, что сокрыт у вас за пазухой?

— Нет, не угодно, — мотнула головой Ника. — Мой амулет служит правому делу и без его помощи нам невозможно будет попасть в сокровищницу.

— Моя госпожа, — снова улыбнулся Фэй Лун. — Позвольте сказать вам, что у меня тоже свои пути. Прошу вас, передайте мне амулет. Иначе придется забрать его силой.

— Позвольте! — вскинулся было Чижиков, но сильные руки толчком усадили его на место.

Котя оглянулся и увидел, что воинство Фэй Луна от беззаботного сидения за вином у костра мгновенно перешло к решительным действиям: не только рядом с ним, но и возле Сумкина, Ляна и Куна стояли люди в светло-зеленом платье с мечами наготове.

— Предательство!!! — закричал Лян Большой, но в горло ему тут же уперлось лезвие. — Пре-е-е-е…

Предводитель разбойников бессильно замолчал.

Лишь Ника избежала пленения — девушка, не вставая, пружиной взвилась в воздух и единым прыжком перелетела через костер. Там она стремительно извлекла из ножен прихваченный у Чижикова меч и, играючи, отбила лезвием пару стрел, что успели пустить в нее лесные воины.

Хватка рук, удерживавших Чижикова, ослабла, но Котя не обратил на это внимания: он во все глаза смотрел на внезапно преобразившуюся Нику, он был потрясен, он в очередной раз ничего не понимал. Не менее ошеломлены были и все прочие.

— Ну ни фига себе… — хрипло пробормотал Сумкин.

Один Фэй Лун сохранил спокойствие.

— Моя госпожа Кэсы, — сказал он, указав на Нику флейтой. — Не вынуждайте меня.

— Наставник Фэй! — голос Ники был непривычно тверд. — Я не враг вам. Не становитесь и вы врагом мне и моим друзьям. Вы говорили о помощи. И мы согласны принять ее. Но не любой ценой. Если вам противно такое, просто не мешайте. Мы пойдем одни.

«Как она лихо за всех нас расписывается, — отстраненно подумал Чижиков. — Ну почему, почему я все время как марионетка в чьих-то руках дергаюсь?!»

Он попробовал пошевелиться: соратники Фэй Луна уже пришли в себя — держали крепко. Более того: Котя почувствовал прикосновение к шее чего-то острого.

«О, только не это опять! Там и так все копьем ободрано… Еще неизвестно, в какую грязь то копье тыкали и какая зараза сейчас по моему организму расползается».

— Я скрываю свою сущность от мира, — продолжала Ника, — потому что полна решимости выполнить задуманное. Довести дело до конца. На благо Поднебесной. На благо всего мира. На благо людей, которых вы, наставник, не знаете и никогда не узнаете. И оттого я не отступлю. А теперь, наставник Фэй, нападайте. Если вам угодно.

Ника выставила перед собой меч, застыв в диковинной стойке.

— Благородны помыслы ваши, — медленно кивнул Фэй Лун. — Вы печетесь о благе Поднебесной больше, чем о собственной жизни. И хотя в словах ваших много туманной неясности, но вам верит смотритель Лю и вас выбрал благовещий зверь… Я помогу вам. Такова воля Неба.

— Ха! — радостно воскликнул Лян Большой.

— Благодарим вас, наставник Фэй! — облегченно выдохнул Чижиков: он боялся, что у костра вот-вот закипит очередное сражение.

Как бы ни обманывала его Ника, но сейчас именно она была его единственной надеждой очутиться снова в две тысячи девятом году. И если бы с Никой что-то случилось…

— С вашей помощью мы преуспеем, — закончил он свое выступление.

ЭПИЗОД 17

Увидеть Сянъян и умереть

Странно, но императорские гвардейцы умудрились неведомым образом разыскать беглецов. Даже невозмутимый флейтист Фэй Лун слегка изменился в лице от удивления, когда их небольшой отряд, еле заметной тропой пробиравшийся сквозь лес к столичному тракту, был внезапно атакован.

Чижиков — после того, как Ника в очередной раз проявила себя с самой неожиданной стороны — за всю дорогу не сказал ей ни полслова; уже там, на поляне у костра, словно что-то замкнуло в Коте: он не хотел, не мог больше с девушкой разговаривать. Ни о чем. Ни спрашивать, ни выслушивать объяснения. И Сумкин, похоже, разделял его чувства. Когда Ника, вложив меч в ножны, вернулась к спутникам, Коти хватило лишь на то, чтобы равнодушно поинтересоваться, отчего девочка из будущего не использовала свой темпоральный корректор для спасения Суня Девятого. И не менее равнодушно выслушал ответ: «Но ведь Лю Бан важнее!»

Странный фатализм овладел Котей. А может, это просто сказывалась усталость от нескольких почти бессонных ночей и постоянного нервного напряжения. Так или иначе, но Нику Чижиков игнорировал.

Оттого в нем ничто не дрогнуло, когда Ника, молча забрав у него меч, встала рядом с Фэй Луном. Это была даже не засада: просто на очередной полянке они вдруг столкнулись с гвардейцами.

Гвардейцев было дюжины две, к беглецам же помимо Фэй Луна присоединилось всего трое лесных воинов; остальным нашлось другое важное дело, как перед выходом пояснил флейтист. Силы были явно неравны: хорошо вооруженные, одетые в доспехи гвардейцы, слаженно подчиняясь командам начальника, невысокого, но широкого в плечах сотника, мгновенно рассыпались по поляне, окружая беглецов. Те в ответ ощетинились клинками.

Прошло несколько томительных секунд.

— Воры и каторжники! — зычно крикнул сотник. — Повелеваю вам немедленно сложить оружие и сдаться!

— Кто в беспечной дерзости своей смеет говорить нам такие слова? — спросил Фэй Лун и улыбнулся. — Уйдите с дороги и не пострадаете.

— Я — императорский сотник Бу Вэнь! — был ответ. — И нет в Поднебесной ни одного человека, который ослушался бы воли божественного императора! Сдавайтесь или будете убиты!

— К чему слова? — неведомо кого спросил Фэй Лун и прыгнул.

Только тут Чижиков воочию убедился в том, что имел в виду Фэй Лун, когда просил Нику «не вынуждать его». Такое Котя видел лишь в гонконгских исторических боевиках или в эпических кинополотнах Чжана И-моу[4] — с той разницей, что в рассчитанных на зрелищность фильмах поединки на мечах и прочие сражения занимали гораздо больше времени, нежели в реальной жизни.

Фэй Лун практически летал. Тренированные гвардейцы не поспевали за его проворными бросками и стремительными выпадами флейты. Да-да, беспечный рыбак не коснулся меча, хотя тот у него был, он действовал исключительно флейтой, причем настолько эффективно, что дух захватывало. Вот стремительным прыжком он преодолел окружение, метнулся к начавшим разворачиваться в его сторону ближайшим гвардейцам, неуловимо ткнул их флейтой куда-то в область шеи, и могучие воины, рядом с которыми одетый в простой халат Фэй Лун казался хрупким юношей, начали заваливаться в траву, выпустив из рук копья. А Фэй Лун был уже далеко — он молнией метался от одного солдата к другому, оставляя за собой одни бесчувственные тела. Собственно, никто больше толком и не успел вступить в бой — только Ника шутя отбила чей-то выпад, после чего полоснула нападавшего мечом по спине, да Лян Большой занес было посох для хорошего удара, но его противник уже выронил меч: за спиной его стоял Фэй Лун со своей верной флейтой. В одну минуту все было закончено, на ногах из гвардейцев остался один лишь сотник Бу Вэнь. Круглыми глазами он смотрел на валявшихся там и сям своих подчиненных, впустую сжимая рукоять меча.