Все против короля - Марина Серова

– Да-да, конечно, – заговорщицким тоном сказала она. – Продолжайте!

– У меня есть информация, что за вами ходит дьявол, принявший человеческий облик, – я описала во всех красках конюха. – Он жаждет вашей смерти. Будьте осторожны. Что касается вашего супруга, то его ожидает большая потеря. Это сведет его с ума. У вашей дочери вот-вот начнутся проблемы в личной жизни. А сын... я даже не могу сказать вам, что именно ему грозит.

Последнее было чистейшей правдой, потому что я еще не придумала, как наказать Сергея. А наказать его определенно следовало. Мне было слышно, как этот негодяй стал приставать к матери, чтобы она немедленно повесила трубку. Он не стеснялся в выражениях и не беспокоился, что неизвестная дама в трубке, то есть я, услышит его и подумает о нем невесть что. Вряд ли ему так уж нужен был домашний телефон. У него наверняка был сотовый. Скорее всего, Сергей выражал таким образом свое крайне негативное отношение к матери. Лариса Львовна ангельским голосочком умоляла сына дать ей еще минуточку для разговора, но Сергей был непреклонен.

– Закругляйся, я сказал! – рявкнул он, после чего в трубке послышались короткие гудки.

«Милая семейка, – подумала я. – Муж бьет, сын совсем никакого уважения к матери не выказывает. В „дурке“, наверное, с пациентами лучше обращаются. Да и безопаснее там». Откровенно говоря, я даже хотела, чтобы Кудринцеву снова положили в психиатрическую клинику. Это спутало бы карты Мешкову. Если Лариса Львовна будет все время твердить дома о моих предсказаниях, то муж и сын могут подумать, что она снова умом тронулась.

Немного подумав о том, как достать Сергея Кудринцева, я пришла к неутешительному для себя выводу. На данный момент мне практически ничего о нем не было известно. Его привычки, пристрастия и увлечения пока оставались под завесой тайны. А не зная, где самое больное место, трудно понять, куда обрушить первый удар.

Я решила взять небольшой тайм-аут и дорвалась до саксофона. И вот в тот момент, когда я играла в свое удовольствие популярную мелодию Луи Армстронга, дверь в мою комнату неожиданно распахнулась, и передо мной предстала Алинка Нечаева с радужной улыбкой на розовато-перламутровых губах. Я не могла понять, каким образом она попала сюда, потому что дед вышел из дома, а значит, открыть ей дверь было некому. Через минуту подошел Ариша и растерянно развел руками. Он знал, я не люблю, когда так бесцеремонно вторгаются на мою личную территорию, тем более когда прерывают мою игру.

– Привет, подруга! У меня хорошие новости! – заявила гостья.

Я опустила вниз саксофон и спросила на полном серьезе:

– Алина, неужели ты уже можешь назвать мне точную дату первой чайной церемонии?

Нечаева свернула улыбку, прошла в комнату, уселась в кресло, затем игриво подмигнула деду и только потом скромно сказала:

– Нет, к сожалению, я не могу пока это сделать. И все из-за ваших проблем, господа Казаковы!

– Наших? – удивился Ариша.

– Да, ваших, – Нечаева снова перевела взгляд на деда и стала откровенно его гипнотизировать своими серо-голубыми глазищами. Мой милый Ариша впал в краску смущения. – Аристарх Владиленович, это же ваша знакомая подбросила проблемку, разве нет?

– Ну да, – подтвердил дед, не совсем понимая, о чем идет речь.

– Так вот, я забросила все свои дела и бросилась вам на выручку...

– Ну, ладно, девочки, я, пожалуй, пойду, – Ариша попятился.

– Аристарх Владиленович, вы можете остаться. Вам, наверное, все это тоже интересно...

– Ну я не знаю, – дед вопросительно посмотрел на меня. Я видела, что ему хотелось остаться, но он недолюбливал Алину, потому что она всегда вела себя с ним слишком фамильярно.

– Дедуля, свари-ка нам, пожалуйста, кофейку, – попросила я. – Я тебе потом все расскажу в деталях.

– Да, это замечательная идея! Люблю, когда мужчины приносят мне кофе, особенно в постель. – Алинка посмотрела на моего деда таким томным взглядом, будто пыталась его соблазнить.

Дед глупо улыбнулся и, сконфуженный, ушел. Когда за ним закрылась дверь, я сказала не без ревности:

– Слушай, Алина, я понимаю, у тебя на всех мужчин захватнический рефлекс срабатывает, но хоть моего деда ты можешь оставить в покое? В его возрасте эротические волнения уже противопоказаны.

– Поля, вот как раз об этом я хотела с тобой поговорить, – Нечаева сделала самое серьезное лицо, на которое только была способна, и продолжила: – Понимаешь, годы идут... Замуж никто не берет. Я тут подумала и решила, что твой дед очень выгодная для меня партия. Холостой, состоятельный... А что, если мне женить его на себе? Представляешь, я стану твоей бабушкой? Это же так классно! Мы с тобой вдвоем такие дела проворачивать будем!

– Дурочка, – я бросила в Алинку подушечку. – Нашла время шутки шутить!

– Поля, признайся, ты мне сначала поверила!

– Ни капельки! – рассмеялась я, хотя на самом деле почти что купилась на ее откровенный блеф. Только в самый последний момент заметила, с каким трудом она сдерживает губы, дабы не улыбнуться. Вот стерва! Так развела меня.

– Жаль, а я думала, что у меня получилось натурально. Значит, я плохая актриса. Но хорошая интриганка. Уже вчера я рассказала Жене о том, с кем сожительствует ее супруг. И что ты думаешь?

– Она не поверила?

– Еще как поверила! Она сказала, что семейка Кудринцевых уже давно у нее поперек горла стоит. Оказывается, Олег учился в одном классе с Сергеем, и тот постоянно втягивал его в какие-то авантюрные истории. А Марина еще до свадьбы вертелась около Олежека на правах сестры друга.

– Наверное, у них уже тогда был роман, – предположила я.

– Похоже на то, – согласно кивнула Алинка, – но Женя такая наивная... Она вполне могла не замечать очевидное. Так вот, ты спрашивала насчет фальшивых баксов. Оказывается, их ему Серега Кудринцев и подсуропил. Кстати, несколько купюр до сих пор были припрятаны в укромном месте...

– Так, это интересно. Надо пустить их в ход, – я высказала вслух свои мысли.

– Поздно, Женька уже пустила.

– Уничтожила их?

– Как бы не так! Отвезла муженьку, дабы подкрепить его материальное состояние.

– Ты шутишь?

– Ой, Полина, что ты меня все время перебиваешь! Я путаюсь.

– Ладно, не буду больше. Молчок.

– То-то. Значит, так, – сказала Нечаева, сменив позу, – я вчера рассказала все Молокановой, а она сегодня рванула к мужу и прихватила фальшивые баксы, так, на всякий случай. Пришла на его съемную квартиру, где за два года была всего несколько раз, позвонила в дверь. Ей открыла Марина собственной персоной. Кудринцева не растерялась и стала с порога Женьке лапшу на уши вешать, будто приехала в областной центр по делам и по просьбе брата зашла кое-что передать Олегу. Но заметь, Поля, при этом она была в коротком шелковом пеньюарчике... Женя прошла в комнату, распахнула шкаф. А в нем рядком женские вещички висят. Тут Маринка поняла, что дальше врать не получится, и пошла ва-банк. Стала говорить Женьке, что роман у нее с Олегом начался еще задолго до их свадьбы, что Молоканов женился на Жене только потому, что она забеременела...

– Так у Молокановых есть дети? Ты ничего мне об этом не говорила.

– Нет. У Жени случился выкидыш, она много нервничала во время беременности. Тогда как раз эта заварушка с баксами была, и Олега едва не посадили. Но не будем об этом. Вернемся к сегодняшнему дню. Короче, Марина стала издеваться над Женькой, говорить ей разные гадости, а та, естественно, набросилась на нее и отметелила так, что мало не покажется. Кудринцева забилась в слезах в угол и стала просить прощения. Женька обозвала ее шлюхой и ушла, пообещав кучу разных неприятностей. Вот так! Ты хотела устроить Марине Кудринцевой неприятности, пожалуйста, она их получила.

– А баксы? Что Женя с ними сделала? – не унималась я.

– Уходя, она сунула их во внутренний карман Олежкиного смокинга. Он никогда пустым не бывал. Молоканов любил говорить, что истинные джентльмены только там деньги и хранят. В общем, она смешала фальшивки с настоящими баксами и ушла.

– Жестоко, – сказала я, хотя тут же подумала, что мы с Женей мыслим одинаково.

– Нормально. Женя поняла, что обратно Олег к ней не вернется, и решила, что его надо снова толкнуть под следствие.

– Ясно. Не доставайся же ты никому! – воскликнула я, довольная тем, как стали разворачиваться события.

– Да, сначала она мыслила примерно так, а потом, пока ехала на автобусе обратно в Горовск, стала Олега жалеть. В общем, два часа назад прибежала ко мне Женька вся в слезах и начала жаловаться, что под влиянием импульса совершила непоправимое. Я стала ее успокаивать. Это было нелегко, но мне в конце концов удалось убедить Евгению в том, что ей уже давно надо было ставить точку в отношениях с Молокановым. Два года она растрачивала себя в пустых надеждах, хотя за это время можно было заново устроить свою личную жизнь. Женька согласилась со мной, а чайные церемонии ее просто вдохновили. Кстати, а где наш кофе?