Заложница их страстей (СИ) - Гущина Яна

- Я и сейчас не считаю нужным поступать так, - стало понятно, что он осознал свою оплошность и кается. – Давай оставим эту тему, ибо мне больно даже обсуждать её. Просто вчера во время охоты мы устроили привал, и виночерпий напоил нас чрезмерно хмелящим вином. Я, Клаудис и его друзья будто стали сами не свои. Нас тянуло на подвиги любого характера. Мы так рьяно убивали животных, будто в этом был смысл жизни. А когда вернулись домой, то жажда подвигов осталась гореть во мне. Я не смог сдержаться в постели, прости.

Его «прости» прозвучало искренне и виновато. Мне даже стало неловко за свои упрёки. Если я не видела своего мужа таким грубым, это не означает, что он не может быть таким хоть иногда. Многие женщины терпят подобное еженощно. К тому же чрезмерное возлияние всегда притупляет мозг. Надо было сделать скидку и на это. Ладно, я пережила эту ночь. Надеюсь, что она будет единственной в нашей жизни. Но если подобное повторится, я заберу детей и уйду. Не буду терпеть издевательств.

Глава 27

Покончив с постельной темой, я рассказала мужу о том, что к нам едет его семейство в полном составе, чтобы благословить наш брак, повидать детей и немного погостить. Артур стал чернее тучи. Видимо, произнесённые когда-то слова Клаудиса о том, что семейство может пожаловать в гости, были восприняты им не всерьёз. А может, времени прошло многовато с того момента, как Клаудис сообщил об этом, вот мы и расслабились. Но теперь их визит был делом решённым и неотвратимым.

- Клянусь всеми богами, они выбрали неудачное время для визита, - выдохнул он, словно речь шла о чужих ему людях. Мы всё ещё лежали в постели, и я наблюдала за мужем, повернув голову. – Не уверен, что буду рад им. Отец, мать, брат – каждый жаждал моей женитьбе на девушке, выбранной по договорённости семей. Никто из родных не поинтересовался, чего на самом деле хочу я. Будто моего желания и не существовало. Когда я просил дать мне возможность жениться по любви, то наткнулся на стену всеобщего хладнокровия, непонимания и равнодушия. Именно тогда я понял, что мои чувства и моя жизнь для них ничто по сравнению с продолжением рода и правильным укладом родового гнезда. Я должен был стать правящим лордом, а посему и жену должен был выбрать из знатной семьи, такую, чтобы моя семья одобрила. Но чувство долга оказалось во мне слабее любви. Поэтому я отрёкся от семьи, выбрав для себя путь свободы.

Я опустила взор, чтобы сказать то, что думаю.

- Артур, каждый из них знал о твоём желании жениться на мне. Как бы ты ни кричал на каждом углу, что дочь врага тебе не подходит, все видели, что именно меня ты любишь и готов соединить жизнь только со мной. Оттого они и были против. Они знали, какой выбор ты сделаешь. Поэтому им надо было спешить со свадьбой, чтобы всё шло по правилам. Так что понять их можно… Любовь любовью, но честь семьи превыше всего…

Артуру не нравились эти речи. Он тяжело дышал, и я словно ощущала, как с каждым вдохом в его душу врывается агрессия. Он откинулся на спину, уперев взгляд в зеркало на потолке.

- Честь семьи? А что стало бы с моей жизнью? Им было всё равно! Даже родной брат понимал всё, что я испытываю к тебе, но при этом старался сблизиться с тобой назло мне!

Вот те здрасте! И как его понять-то? Он тогда сам орал, что я для него пустое место, а о своей любви объявил лишь после побега. Понимай его теперь как хочешь. Ещё и Роберта приплёл. Неужто давняя ревность всё ещё жива? Тут же поняла, что угадала: Артур повернулся ко мне, приподнявшись на локте и, внимательно глядя, спросил:

- Надеюсь, что любовь к моему брату не вспыхнет с новой силой?

Он приревновал на ровном месте, насмешив меня.

- Даже забудь про Роберта, - серьёзно велела я, нахмурив брови. – Он для меня лишь твой брат.

- И отец твоей дочери, - мрачно добавил Артур, сглатывая застрявший в горле ком.

Я опешила. Глаза воровато забегали, будто меня поймали на чём-то непристойном. Вот что называется удар под дых! Признаться, за всё время мы ни разу не обсуждали происхождение Лианы, и вдруг впервые это всплыло. Меня будто ударили по щеке. Я дёрнулась всем телом и попятилась.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Что ты ещё «хорошего» скажешь, чтобы разрушить наш брак? – процедила сквозь зубы. – За сегодняшнюю ночь и утро ты сделал всё возможное, чтобы я посчитала тебя негодяем, - честно призналась я, ничуть не заботясь о чувствах Артура: он же о моих не позаботился!

Артур помолчал, видимо, осознавая сделанное и сказанное, потом потряс головой, будто побитый пёс и заявил:

- Ты права во всём. Праздный образ жизни в обществе Клаудиса плохо влияет на меня. А тут ещё Роберт должен объявиться, который тебе нравится до сих пор, и это ты можешь не отрицать.

Я шумно выдохнула.

- С чего ты это взял?

- Да с того, что ты его иногда зовёшь по ночам.

Голос Артура был убитым, будто он только что признался в самом страшном грехе.

Я замерла. Неужели он прав? Не может быть! Я-то точно знаю, что не люблю Роберта! Не спорю: он был в моей жизни яркой звездой, но потух. Отныне только Артур является моим настоящим и будущим. Люблю только его и никого  больше!!!

- Ты это выдумал, чтобы поддеть меня? – я постаралась беззаботно рассмеяться, будто эта новость ни капли не шокировала меня.

- Я не выдумал, - Артур вылез из постели, продемонстрировав идеальное тело и наспех ополоснувшись, стал одеваться. – Одевайся и ты, - холодно велел он. – Трапеза без тебя не состоится.

Одевшись, он вышел, а я всё сидела на кровати, не понимая, в чём моя вина. Вот те раз! Меня, считай, насиловали всю ночь, а утром приревновали и бросили, будто это я всю ночь издевалась над мужем, а после напомнила ему, что скоро приедет тот, кому принадлежит моё сердце. Бред какой-то! И что это вселилось в Артура? Его будто подменили! Жизнь в замке Вольфи не шла ему на пользу. Если так пойдёт дальше, то я горько пожалею о нашем пребывании здесь.

Еле заставила себя вытряхнуться из постели и одеться. Во время трапезы вела себя непринуждённо и учтиво. А после Клаудис уединился в библиотеке с Артуром, не оставив мне ни шанса на общение с супругом. Впрочем, общение всё равно могло ни к чему не привести. Артур был будто охмурён каким-то дурманящим настоем. Словно ему через рот вливали прямо в мозг разные идеи, которым он придерживался, не имея собственного мнения.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Следующая ночь прошла без секса, а на утро глашатаи объявили о прибытии семейства Кхасс. Клаудис и Артур приветствовали родню прямо на замковой площади, я же постеснялась выйти, будто своим появлением испорчу всю радость их встречи.

Через окно увидела вычурные кареты, подкатившие к парадной лестнице. Леди и лорды чванно соизволили покинуть свои насиженные места и теперь блистали во всём великолепии своих непревзойдённых нарядов, глядя на которые я почувствовала себя Золушкой. Вроде и одета я была по местным понятиям вполне богато, но гости постарались блистать так, чтобы затмить всех и вся. Пожалуй, им это удалось. Одежды пестрели пурпурным, лиловым, изумрудным, золотым. Даже сложилось впечатление, будто они дружно собрались на бал. А ведь дорожные одежды должны были быть куда скромнее. Впрочем, в чём захотели, в том и явились: их дело. Хотели произвести впечатление? Ну что ж, произвели!

Гости осмотрелись и теперь расшаркивались с Правителем и Артуром. Мне показалось, что встреча получилась несколько натянутой. Вроде все должны были рады увидеться с теми, с кем давно были в разлуке, а мне со стороны показалось, будто все делали друг другу одолжение.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я встретила родню мужа в парадном зале. Поклонами приветствовала отца Артура – правящего лорда Крэма Кхасс, его супругу и мать Артура правящую леди Эжелин Кхасс. Сестёр: юных леди Марьяну, Зарьяну, Дарьяну. Но тяжелее всех мне пришлось встретиться взглядом с Робертом и его женой леди Глионой. Хоть я давно вычеркнула его из своего сердца, но сейчас, когда он стоял воплоти предо мной, мои ноги подкосились и я чуть было не упала. Неужели Артур прав и я звала Роберта по ночам? Неужели где-то в глубине сердца я сохранила тёплые чувства к этому негодяю, который собирался жениться и тут же объявить меня своей фавориткой, чтобы развлекаться по ночам? Аж противно было подумать об этом!