Коварство любви - Кэндис Кэмп

Если дело закончится тем, что в город явится Рошфор и, кипя праведным гневом, вызовет его на поединок, последствия окажутся просто катастрофичными. Возможно, они будут преследовать Калли до конца жизни.

Бромвель сильнее нахмурился. И с чего он решил, будто плачущая Калли станет такой уж достойной местью Рошфору? Ему просто следовало бы хорошенько ударить негодяя в челюсть и покончить с этим. К Калли та давняя история не имеет никакого отношения. Она ничем не заслужила подобного обращения, но пострадает больше прочих.

Бромвелю вспомнились собственные слова, сказанные Арчи, о том, что он не считает Калли невинной девушкой, не заслуживающей, чтобы ей причинили зло. А сейчас он пришел в негодование от поступка сестры, способного разрушить репутацию девушки. Как бы то ни было, сам он затеял этот акт мести, нимало не тревожась, в какой степени может быть затронута Каландра. Он обозвал себя дураком, законченным кретином.

Не существовало способа загладить вред, который он уже ей причинил. Единственное, что он мог сейчас сделать, – это не ранить ее еще сильнее. Он решил прекратить ухаживания, невзирая на поселившуюся в душе невероятную пустоту.

Глава 12

Калли была несколько удивлена и раздосадована тем обстоятельством, что Бромвель не нанес ей визита на следующий день. Но она не стала делать поспешных выводов. В конце концов, она и сама была не в настроении кого-либо видеть. Голова болела, ее подташнивало, а лучи зимнего солнца, проникающие в комнату через большие окна гостиной Франчески, слепили ей глаза. Девушка понимала, что все это последствия выпитого ею вчера пунша. Калли никогда не пила ничего крепче белого вина за обедом и, возможно, рюмки миндального ликера или шерри. Принимая во внимание свое нынешнее самочувствие, она решила, что впредь не станет изменять привычкам относительно алкогольных напитков.

Франческа задала ей несколько вопросов о прошедшем вечере. Калли решила не рассказывать подруге о том, что произошло в Воксхолл-Гарденз, но была вынуждена сообщить, что лорд и леди Рэдбурн так и не приехали. Было бы глупо утаить сей факт от Франчески, ведь она непременно узнала бы это самой Ирен, нанося ей очередной визит.

Поэтому, живописав красоту садов и фейерверка, Калли наконец сказала:

– Лорд и леди Рэдбурн не приехали.

– Что? – Франческа, занятая штопкой чулка, уронила работу на колени и выпрямилась в кресле. – Их там не было?

– Нет.

– Но что… кто… ох, боже мой, мне следовало присутствовать там самой! – застонала Франческа.

– Не волнуйтесь. Все прошло спокойно. Леди Свитингтон присутствовала, и лорд Бромвель тоже. Вообще собралась довольно большая компания. Были также мисс Суонсон со своим братом и еще одна молодая леди.

– Понять не могу, почему Ирен не уведомила нас, что они не собираются ехать, – с беспокойством в голосе произнесла Франческа. – Хорошо хоть, на вас были домино и маска. Вы же не снимали их, не так ли?

– Нет, не снимала. Никто меня не узнал, – заверила ее Калли. – Я даже не ходила танцевать, – солгала она.

Франческа согласно кивнула, явно успокоенная, но упрямая морщинка тревоги никак не желала покидать ее лоб.

– Полагаю, мне следует нанести Ирен визит сегодня вечером.

– Вы подозреваете, что она сама или ее муж болен?

– Не знаю, что и думать, – призналась Франческа. – Но мне очень хочется выяснить, почему они отсутствовали. Ирен не из тех импульсивных особ, кто часто меняет решение. Вы пойдете со мной?

Калли отказалась. У нее не было ни малейшего желания идти в гости, и она очень надеялась, что, если поспит немного, приложив ко лбу пропитанную лавандовой настойкой ткань, это поможет ей унять головную боль. Кроме того, памятуя о частых визитах лорда Бромвеля, она предпочла остаться дома.

Но вечером он тоже не пришел. Сон в затемненной комнате помог девушке справиться с недомоганием, поэтому, когда Франческа вернулась, она бодро поприветствовала ее.

Леди Хостон, напротив, вовсе не выглядела воодушевленной. Ее голубые глаза метали искры, а подбородок был воинственно выставлен вперед.

– Эта ужасная леди Свитингтон! – язвительно ответила она на вопрос Калли о том, что случилось.

– Что вы имеете в виду?

– Я имею в виду, – произнесла Франческа, чеканя каждое слово, – что Ирен сообщила мне о присланной ей в воскресенье записке от леди Свитингтон, в которой говорилось, что поездка в Воксхолл-Гарденз не состоится, но она выражает намерение перенести ее на несколько недель.

– Ах. – Калли не сильно удивилась этому заявлению, хоть и надеялась в глубине души, что отсутствию четы Рэдбурн найдется простое объяснение.

Франческа продолжала гневно вышагивать по комнате, распространяясь о вероломстве леди Свитингтон, но Калли слушала ее вполуха. Разум ее был занят обдумыванием того, что в действительности совершила леди Дафна.

Теперь ей стало совершенно ясно, что сестра Бромвеля спланировала все заранее. Она не желала, чтобы в садах присутствовали респектабельные лорд и леди Рэдбурн, и не хотела, чтобы Калли узнала о том, что Ирен с Гидеоном так и не приедут. Перед девушкой же Дафна притворялась несведущей и продолжала заверять ее, что чета непременно присоединится к компании позже. Получается, она не просто избавилась от Рэдбурнов, чтобы чувствовать себя свободно в своем скандальном поведении, но хотела сделать Калли соучастницей происходящего.

Для чего ей это понадобилось? Девушка никак не могла взять в толк. Единственное, чего Дафна добилась своим поступком, – навсегда потеряла ее доверие к себе.

Бром явно не подозревал о планах сестры. Он был удивлен и рассержен, когда обнаружил ее одну в беседке, потому что тоже был уверен в присутствии на вечере Ирен и Гидеона. Как теперь поняла Калли, он ничем не оправдал свое собственное опоздание и был неподдельно удивлен тем, что компания уже провела в Воксхолле столь долгое время. Когда Калли высказала свои опасения о том, что он мог вообще не прийти, Бромвель удивился и произнес что-то вроде: «Дафна говорила…», но тут же оборвал себя. Калли подозревала, что он собирался сказать, что сестра назначила ему другое, более позднее время.

Каландру не оставляла мысль о том, что по какой-то неведомой причине Дафна сильно невзлюбила ее, хотя и относилась к ней подчеркнуто дружелюбно. Надеялась ли она настроить своего брата против Калли?

Если бы Калли не бросила в того мужчину бутылку, пробрался бы он в беседку и воспользовался бы ее беспомощностью? И что бы подумал Бром, приди он позже и обнаружь Калли в руках другого мужчины?

Калли задрожала. Если именно это намерение стояло за странным поведением Дафны тем вечером, то она должна быть очень холодной и бесчувственной женщиной, способной принести другого человека в жертву. К тому же такое развитие событий было маловероятно. С гораздо большей долей вероятности события обернулись бы именно так, как и случилось – Бромвель прибыл в беседку и, обнаружив там Калли совсем одну, разозлился на свою сестру.

Девушка была рада, что на нынешний вечер у них не запланировано никаких визитов, потому что была не в настроении выходить из дома, особенно принимая во внимание вероятность встретиться где-нибудь с леди Свитингтон. В том, чтобы провести спокойный вечер дома, заключалась особая прелесть, и Калли даже закончила написание писем бабушке и брату. Однако, будучи честной с самой собой, она не могла не признать, что скучает по лорду Бромвелю. Она уже не могла припомнить время, когда не видела его целый день.

Калли с предвкушением ожидала его визита на следующий день, но, как ни странно, граф так и не появился. Ближе к вечеру Франческа поинтересовалась:

– А где же ваш друг лорд Бромвель? Должна признать, я уже привыкла к его регулярным посещениям.

Калли покачала головой, ощущая тупую боль в груди:

– Я не знаю.

Франческа слегка нахмурилась, но постаралась вложить в свой ответ как можно больше оптимизма:

– Как странно. Что ж, нам следует наказать его за такое пренебрежение в следующий раз, когда встретим его.

Но они его так и не встретили – ни этим вечером на музыкальном приеме у миссис Каттернан, ни на следующий день, когда сами принимали гостей. Калли с трудом удавалось сохранять на лице улыбку, весело болтать с гостями, изо всех сил стараясь не показать, что каждую минуту она ожидает прибытия лорда Бромвеля. Девушка едва слушала, что ей говорят. Мыслями ее безраздельно владел граф. Она гадала, нанесет ли он ей визит сегодня, и если нет, то чем это вызвано.

Неужели она что-то не то сказала? Или сделала? Может быть, он решил, что она вела себя неподобающим образом в Воксхолл-Гарденз и что ей нужно было немедленно уйти, как только ситуация вышла из-под контроля? Или что ей не следовало вовсе участвовать в этой увеселительной поездке без сопровождения Ирен и Гидеона?

Но он конечно же не мог быть столь несправедлив к ней, ведь она находилась под присмотром его собственной сестры. Если бы леди Свитингтон лучше контролировала компанию, ситуация не вышла бы из-под контроля. Неужели Бромвель винил во всем Калли, хотя в действительности ответственность за случившееся полностью ложилась на плечи его сестры?