Петр Великий и его время - Виктор Иванович Буганов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Продолжение интриг стран Великого союза против России нельзя расценить иначе, как враждебные действия. Это и попытки разрушить Северный союз (например, склонить Данию к сепаратному миру со Швецией), и переговоры со Швецией, которой обещали в случае продолжения войны с Россией вернуть с помощью «генерального мира» все то, что она потеряла.
Отношения России с Англией в ближайшие годы продолжали оставаться внешне благопристойными, хотя и натянутыми из-за враждебности английского кабинета (как и других европейских дворов) к России. Терпеливая и мудрая дипломатия Петра и его помощников, усиление мощи России делали, однако, свое дело: открытую военную поддержку Швеции Англией и прочими страпамн удалось предотвратить.
Но все предусмотреть невозможно, и следующий, 1711 год принес весьма неприятный сюрприз. Опасность пришла с юга, со стороны Турции. Там полтавскую победу России восприняли со страхом и негодованием. Турция не только боялась возросшей силы России. Она хотела бы вернуть Азов, снова, как и ранее, нападать (вместе с крымцами) на южные пределы России, Украины, Польши. Правда, в январе 1710 г. султан Ахмед III подтвердил условия Константинопольского трактата, заключенного 10 лет назад думным дьяком Е. И. Украин-цевым.
Однако не дремал и шведский король: пустил в ход золото, захваченное с собой изменником Мазепой, который бесславно окончил свои дела на чужбине (умер в сентябре 1709 г.), призанял еще кое-что у английских и голштинских банкиров, да и сами хозяева выдали ему немало денег. Карл делал все, чтобы натравить султана на Россию. У короля в тот момент случилось больше денег, чем у русского посла. Последовала очередная смена везира.
Султан созвал Великий диван (Тайный совет), и совещание высших сановников приняло решение о войне с Россией. Официальное ее объявление состоялось 10 ноября 1710 г. Такой исход событий стал в немалой степени и результатом происков европейских дипломатов в Стамбуле.
Начало конфликта с Турцией, спровоцированного шведским королем и европейской дипломатией, означало для России войну на два фронта. Она была, конечно, нежелательной. Но Петру в пору эйфории после Полтавской победы все виделось если не в розовом свете, то по крайней мере обнадеживающим. Действительно, русская армия после Полтавы считалась одной из лучших в мире. Складывалась как будто благоприятная ситуация: правители Валахии и Молдавии Константин Брынковяну и Дмитрий Кантемир заключили с Петром соглашения с обещанием перейти на его сторону, выделить войска и продовольствие в обмен на освобождение из-под турецкого гнета и переход их владений под протекторат России. Войска и продовольствие обещали и представители сербов и черногорцев, которые, как и другие славянские пароды на Балканах, планировали поднять восстание против угнетателей-османов.
Петр несколько раз пытался склонить султана к миру. Просил Англию и Голландию о посредничестве, чтобы заключить мир со Швецией, говорил о готовности оставить Лифляндию с Ригой Польше, выплатить Швеции компенсацию за часть Финляндии; к России должны отойти только Ингрия, Корела и Нарва. Но не удалось ни то, ни другое. Приходилось воевать на два фронта.
Царь действовал в свойственной ему манере - энергично и напористо. Он внимательно контролировал передвижения своих войск, снабжение их продовольствием, снаряжением, обучение рекрутов, пополнение армии. 25 февраля 1711 г. в Успенском соборе московского Кремля зачитали его манифест, которым объявлялась война Турции. 6 марта Петр выехал в действующую армию. За несколько дней до этого, 2 марта, он своим указом учредил Сенат - высшее учреждение в государстве. По его словам, Сенат создавался на время отсутствия царя:
- Определили быть для отлучек наших Правительствующий Сенат для управления.
Созданный как временный орган, Сенат просуществовал более двух столетий. Царь поручил Сенату высший надзор за судебными делами и расходованием средств, их умножением, ибо, как он написал, «деньги суть артерия войны».
Царя весьма беспокоила предстоящая война с турками. Его опасения очень скоро сбылись. Русские войска, вступившие 30 июня в Молдавию, попали в пекло: стояла невыносимая жара, жажда мучила солдат так, что многие, не выдержав мучений, сходили с ума, кончали с собой. Обещанной помощи, как и провианта, не поступало. Валашский господарь Брынковяну изменил, выдал план войны туркам. Господарь Молдавии Кантемир слово сдержал, но его помощь оказалась не такой существенной, как ожидалось. Не смогли оказать заметную помощь и балканские славяне, угнетавшиеся Портой.
Однако поход продолжался. Русская армия, перейдя Днестр, подошла к Пруту. Петр еще по дороге в армию позаботился обо всем: пополнил рекрутами гарнизоны городов в Прибалтике, ослабленные уходом значительной части войск на юг; торопил военные соединения, идущие к Молдавии.
Везир и турецкая армия подошли к Пруту. 9 июля они полностью окружили 38-тысячную русскую армию. Везир имел 135 тыс., вместе с татарами - 180 тыс. Атаку начали янычары.
Сражение продолжалось три часа. Петровская армия, стойкая и бесстрашная, сумела отбить натиск. Солдатские ружья и особенно артиллерия опустошали ряды турок, потерявших до 7 тыс. убитыми. Русские потеряли гораздо меньше. Более того, в момент отступления врага, по словам составителей «Истории Северной войны», Петр мог одержать «полную викторию», если бы сумел как следует организовать преследование. Но он и его генералы не сделали этого, и не без оснований: русский обоз не успели даже окопать, солдаты были истощены жаждой, жарой, голодом. Положение казалось отчаянным, безвыходным.
Не лучшим было и состояние турок, хотя Петр и русские не знали об этом. Боевые качества русских ошеломили врага. Когда на следующий день, 10 июля, везир приказал возобновить атаки, даже янычары отказались идти в бой.
Турецкая армия, вчетверо превосходившая по численности русскую, была парализована. Но Петр не догадывался об этом. Не знал он и о том, что генерал Ренне, выполняя его приказ, взял Браилов, зашел в тыл туркам, и им грозило окружение. Он послал о том донесение царю, но оно попало… к везиру - русского гонца взяли в плен турки.
Безысходные мысли владели в те дни и часы государем. Перспектива полного поражения, плена и гибели казалась неотвратимой. В тот же день, 10 июля, Петр созвал военный совет. Вынесли решение: предложить туркам начать переговоры; если они не согласятся, то сжечь обоз и атаковать врага. Ответ не поступал - в шатре везира обсуждали письмо русского фельдмаршала, долго и жарко спорили. Крымский хан и Понятовский, ставленник шведского короля, упорно и непримиримо стояли на том, чтобы немедленно атаковать
