Чернослив в шоколаде - Ольга Лазорева

– Кто бы сомневался, – пробормотала Злата и налила мне вина.

Мы с ней молча чокнулись и выпили.

– И бабка мне рассказала, что эта мадам подружка Никитки, что она к нему так и ластилась даже при ней, что он ее «малышом» называл, что живет он у нее и вот уже три месяца нигде не работает, что она ему эту машину подарила и они только из загранпоездки вернулись, отдыхали вместе.

Выпалив все это, Ириска удовлетворенно улыбнулась и откинулась на спинку сиденья. У меня потемнело в глазах. Я не могла поверить в то, что услышала. Но какой смысл Ириске было сочинять?

– Вот так вот, подруги! – подытожила Злата и обняла меня за плечи. – Вот они, современные мальчики! И кто бы мог подумать? А ведь такой кузнец хороший был, так увлекался этим! А сейчас что? Альфонсик! Правильно, Оль, что ты его бросила! Вовремя!

Но я промолчала. На душе стало муторно. Я просто не могла во все это поверить! Никита стал альфонсом? Это совершенно не укладывалось в голове.

«Хуже всего, что она похожа на меня, – думала я. – А Ириска врать не будет! Бедный мой мальчик! Что же стало с тобой?»

– Да не грузись ты так, Оля! – заметила Лена. – Сейчас это обычное дело! Знали бы вы, сколько вокруг меня таких красавчиков увивается!

– К тому же ты уже не с ним, – подхватила Злата, – а с вполне достойным мужчиной!

Мы посидели в ресторане чуть больше часа, потом Лена заявила, что ей необходимо на работу. Ириска звала меня заехать в гости, но я отказалась и отправилась домой. Захотелось побыть одной. На мое счастье, дочки отсутствовали. Когда я открыла дверь и вошла в коридор, то сразу увидела на зеркале записку: «Мам, мы поехали в клуб Запасник на Китае. Там седня в 20.00 Havana club. Это ска-панк, решили, что тебе неинтересно, и даже звонить не стали. Будем к полуночи».

«Вот и хорошо! – обрадовалась я. – Мне необходимо побыть одной!»

Я разделась, приняла душ, потом накинула домашнее платье и пошла на кухню. Заварив зеленый чай, села за стол. Я думала о девчушке Поле, которая была влюблена в Никиту. Она даже какое-то время писала мне на имейл, рассказывала, как они начали встречаться. И я все это время была уверена, что они вместе. Поля была славной, милой и симпатичной и испытывала к Никите искреннее и сильное чувство, в этом я не сомневалась. Я тогда решила, что она подходит ему и по возрасту, и по характеру. Расстались мы около пяти месяцев назад, и я не могла представить, что Никита настолько сумел измениться за такой короткий срок. Выпив чаю, я взяла телефон и нашла номер Поли. Он все еще был у меня в записной книжке. Правда, я с весны ни разу ей не звонила, как, впрочем, и она мне.

«Но, может, у нее давно другой номер, – думала я. – И это вполне закономерно! И потом, что я ей скажу?»

Я колебалась с минуту, потом все-таки набрала.

– Алло, я слушаю, – раздался нежный голосок.

– Поля? – спросила я, хотя уже узнала этот чистый звонкий тембр.

– Да, – немного удивленно произнесла она. – Кто это?

– Лазорева Ольга, – ответила я, пытаясь унять сильное волнение, охватившее меня. – Помнишь такую?

– Конечно! – явно обрадовалась она. – Оля! Как вы поживаете? Рада вас слышать!

– У меня все хорошо. А ты как? Учишься?

– Да, – живо ответила Поля. – Но вы ведь не за этим звоните, – добавила она. – Хотите про Никиту узнать?

«Какая догадливая! – подумала я, начиная успокаиваться. – Лучше спрошу напрямую!»

– Да, хочу, – сказала я. – Но если ты считаешь…

– Оля, вы думаете, что я все еще с ним? Но это не так! Мы встречались всего месяц. И то это трудно было назвать отношениями. Никита после того, как вы его бросили, был долго не в себе. Он зачем-то из кузницы ушел, сказал мне, что ему все надоело, потом в казино охранником устроился и там познакомился с какой-то богатой дамочкой. Она предложила ему поработать личным шофером. Никита согласился, а через неделю заявил, что больше не может со мной встречаться. С тех пор я его и не видела. Плакала, конечно, около месяца, но потом успокоилась, решила забыть его раз и навсегда. А с сентября учеба началась, я с мальчиком одним познакомилась, такой симпатичный мне показался. Вот я сейчас с ним и очень довольна.

Поля замолчала. Я сидела неподвижно, прижав телефон к уху, и все еще не могла поверить. Хотя ее слова только подтвердили информацию Ириски, и Никита действительно жил на содержании у женщины.

– Вы расстроились? – услышала я и вздрогнула, приходя в себя.

– Есть немного, – ответила я.

– Никитка только вас всегда любил, – тихо проговорила Поля. – Я это точно знаю!

– Возможно, – сказала я и начала прощаться.

Закрыв телефон, я расплакалась. Меня убивала мысль, что я одна виновата в том, что произошло с ним.

Всем нам знакомо чувство вины, и оно разъедает душу. Если какой-то проступок мучает нас, если мы считаем, что виноваты, но что исправить уже ничего нельзя, это портит жизнь и часто приводит к депрессии. Можно, конечно, обратиться за помощью к психологу, но не у каждого имеется такая возможность.

Ниже приводится пошаговая техника работы с собой, которая поможет избавиться от чувства вины.

Шаг первый: изложение. Нужно взять лист бумаги и сухо, только факты, изложить события. При этом постараться не поддаваться эмоциям, не давать никаких оценок ситуации и вспомнить все до мельчайших подробностей.

Шаг второй: объяснение. Для любого поступка имеются свои причины. Просто так ничего в этом мире не делается. Необходимо в конце своих записей постараться объективно изложить все причины, побудившие сделать то, что вы сделали и за что чувствуете свою вину.

Шаг третий: оправдание. Нужно найти оправдание своему поступку. И это очень трудно на самом деле. Если чувство вины сформировалось, то мы обычно рвем на себе волосы, бьем кулаком в грудь и восклицаем: «Мне нет оправдания! Как я мог(ла) такое совершить?!» Но в то же время мы сами себе лучшие адвокаты, поэтому необходимо найти в своем поступке то, что нас оправдает в собственных глазах.

Шаг четвертый: уничтожить все, что связано с нашим поступком. Ничто не должно больше напоминать о нем.

Шаг пятый: рассказать. С чувством вины невозможно жить, потому что оно разъедает изнутри. И нужно облегчить душу рассказом. Да, вы правильно подумали – можно на исповеди. Но ведь не все ходят в церковь и тем более имеют привычку исповедаться. Тогда можно поведать об этом случайному человеку, который готов вас выслушать, скажем, попутчику во время длительной поездки, или психологу по телефону доверия.

Шаг шестой: искупление. Сделанного обычно уже не исправить. Но можно заняться благотворительностью, и сознание, что вы кому-то делаете добро, смягчит душу. Можно помочь другому человеку не идти по вашему пути. К примеру, написать рассказ на основе этой истории и выложить его в Сети на каком-нибудь сайте.

Шаг седьмой: переписать свою историю. Взять чистый лист и изложить события так, как сейчас вы хотите их видеть.

Шаг восьмой: перечитывать эту версию событий ежедневно. И приступы вины будут все реже.

Шаг девятый: стереть из памяти. Сказать себе: «Это было, и этого уже не изменить. Но это прошло и больше не повторится. А я живу дальше».

Шаг десятый: простить себя. Это самое сложное. Но пока мы этого не сделаем, чувство вины будет возвращаться вновь и вновь. На ошибках, конечно, учатся, но если они напоминают о себе всю жизнь, то такой опыт приносит только вред.

Прошла неделя. Я почти ежедневно ездила к Яну по утрам. Решила все-таки писать книгу от первого лица. И начала даже не с момента его рождения, а с момента зачатия, потому что Ян уверял меня, что четко помнит, как это произошло.

Медленное трудное проникновение, вспышка и единая, лучащаяся счастьем сфера, внутри которой – слияние. Кто-то отпустил меня, дав свободу, и я помчался, обгоняя многих, двигающихся туда же, куда и я. И в самом центре слияния – ожил…

…Море покоя. И я в нем, как в колыбели. Гармония подчиняет меня, изменяет, выстраивает. Процесс легкий, радостный и полный удовольствия для меня…

 Но вот начинаются изменения. Все вокруг неуловимо и неумолимо убыстряется, потом сжимается, словно готовясь к броску. Я невольно концентрируюсь, подчиняясь этим изменениям. Море покоя выталкивает меня. Сопротивление невозможно, и я – выныриваю.

 Оказавшись на узкой золотой дорожке, конец которой теряется в сияющей голубой дали, лечу по ней.

Дорожка сужается, превращаясь в золотую иглу. Я не в силах удержаться на ее остром конце и падаю в темные дебри. Барахтаюсь, пытаясь выбраться, и прилагаю при этом невероятные и неведомые мне до сих пор усилия. Боль, сопротивление и выталкивание – все, что я чувствую. И инстинктивно, чтобы облегчить свое состояние, расслабляюсь и отдаюсь тянущей меня силе.

Заканчивается все неожиданно и мгновенно. Я выскальзываю, оставляя позади влажную вязкость, и чувствую беспрерывные легкие прикосновения, несущие очищение и прохладу. Чтобы избавиться от остатков влаги, я начинаю кашлять, потом раскрываюсь и вбираю в себя чистый холодный воздух. Вздохнув, кричу, пытаясь излить переполнившее меня чувство восторга. Затихнув, я слышу самые разнообразные звуки. Я не могу пока их классифицировать, но ясно понимаю, что они, несмотря на различия, едины и являются частью системы, в которую я вышел.