МИСТИКА СС - Андрей Васильченко

Самое удивительное, что в настоящий момент наша историческая наука знает о дольменах, каменных кругах, мегалитах не больше, чем и сто лет назад. Они стали распространяться по Европе где-то 4 тысячи лет назад, то есть европейские мегалиты были старшими братьями египетских пирамид. Структура этих каменных построек, их месторасположение наводили на мысль о существовании особого религиозно-астрономического цикла. Английский Стоунхендж, ирландский Ньюгранж, дольмены в Скандинавии, сооружения в Испании, Португалии и на острове Мальта действительно можно было воспринимать как фрагменты единой, когда-то утраченной европейской религии. Самое удивительное, что подобная «каменная мода» распространялась по Европе с северо-запада на юго-восток. Германские мегалиты не имели ничего общего с ранней немецкой историей. С данной точки зрения можно было бы вообще вести речь об остатках древне-европейской религии, которая ни в коем случае не была ни варварской, ни примитивной. И более того, отнюдь не локальной, а распространенной почти по всей Западной Европе. Но для нацистов это было лишь германским культурным достоянием, а почитание какой-нибудь гранитной глыбы превращалось едва ли не в ритуал обретения исконно германской сущности.

Нет ничего удивительного в том факте, что СС превратили поклонение мегалитам в свою монополию. Генрих Гиммлер всегда интересовался минералогией. Интерес же к мегалитам был вызван не просто научными, а исключительно мировоззренческими предпосылками. Недаром в недрах «Наследия предков» существовало несколько отделов, которые занимались изучением минералов и мегалитов. Имеются интересные документы, которые свидетельствуют, что руководство СС было намерено приобрести в «общественную собственность» некоторые из германских мегалитов. Особый интерес эсэсовцы проявляли к камням, на которых имелись высеченные изображения — петроглифы. Для людей из «Черного ордена» это были не просто святыни, а культовые места, где в древности совершался обряд инициации. Впрочем, подобные мысли уже высказывались и раньше. Гвидо фон Лист весьма охотно прибегал к этимологическим интерпретациям, пытаясь найти тайный смысл за названиями некоторых дольменов и мегалитов. Таким же путем следовал и Рихард Андерс, один из руководителей «Ордена новых тамплиеров», который позже стал консультантом Генриха Гиммлера по эзотерическим вопросам. Например, он утверждал, что название мегалита «чертов камень» (Taeufelsstein), который находился близ Бад-Дюркгейма, на самом деле значило «камень освящения» (Taufstein). Название этого объекта было изменено с веками. Свой вывод он основывал на личных наблюдениях. На вершине камня имелось достаточно глубокое углубление, к которому вело некое подобие ступеней, Вывод немецкого мистика был прост — углубление использовалось в качестве ритуальной купели, а ступени были лестницей посвящения», по которой поднимался юноша, проходящий инициацию. Таким образом, буквально в одночасье «чертов камень» превратился в эсэсовскую святыню, которая служила неотъемлемой частью «солнечных законов наших благородных предков». Самой же главной «каменной святыней» СС был комплекс Экстернштайн. Но поскольку эти колонны из песчаника, располагавшиеся близ городка Детмольд, играли в мистических представлениях «Черного ордена» гигантскую роль, мы поговорим о них ниже в отдельной главе. Идеи об исключительности каменных сооружений, созданных нордической расой, не являлись уделом эсэсовцев. Их пытались довести и до простых немцев. Пропагандистский фильм «Германцы против фараонов» является хорошим примером того, как нацистская пропаганда несла компоненты мифологического мировоззрения в широкое массовое сознание. При помощи загадочных словосочетаний «нордические владыки», «священники астрономического культа», «возрождение света» они погружали зрителей в загадочное, мистическое настроение.

Эсэсовское руководство уделяло большое внимание не только природным, историческим мегалитам, но и, так сказать, «новоделам». 21 июня 1935 года, на празднике летнего солнцестояния, Генрих Гиммлер присутствовал на открытии нового «культового сооружения». В местечке Заксенхайн (Саксонский сад) около города Ферден-на-Аллере силами СС небольшая лесная тропинка была обложена 4500 валунами. Это место имело особое значение для немецкой истории.

В VIII веке Карл Великий покорил саксонские племена. Великий стратег здесь явно просчитался. Он не понял души саксонского народа, не учел его страстной приверженности к свободе и верованиям предков. 782 год стал роковым для уже осуществившегося, казалось бы, плана Карла. Тайно прибывший из своего убежища в Дании саксонский король Видукинд собрал единомышленников — и ими оказалась почти вся порабощенная страна. Вспыхнуло восстание, разрушившее мгновенно все достижения франкских завоевателей. Саксы, принявшие новую веру, подверглись избиению. Храмы были разрушены. Языческая реакция вспыхнула и в соседней Фризии. Повстанцы дали карательной экспедиции сражение, превратившееся в побоище. Подобного разгрома Карлу испытывать еще не приходилось. Казалось, все плоды его многолетних ратных трудов и хитроумных замыслов уничтожены. О власти над Саксонией нечего больше и помышлять. Но месть Карла Великого была страшной и осталась в истории как некий уникальный пример беспощадности. Несмотря на неподходящее время года, он немедленно собрал армию, тут же появился у нижнего течения Везера, в месте, называемом Верденом, и оттуда вызвал к себе саксонских старейшин, которые должны были выдать виновников «мятежа». Трепещущие старейшины назвали 4500 своих земляков, которые, по приказу Карла, были приведены в Верден и в тот же день обезглавлены. Эта кровавая акция носила чисто политический характер. Она показывала населению страны, что его ждет в случае дальнейшего неповиновения. Это был форменный геноцид.

В истории Германии место казни восставших саксов навсегда осталось символом несломленного духа свободолюбивой Германии. Именно на этих представлениях решили сыграть эсэсовцы, когда закладывали специфическую «каменную галерею». Каждый камень символизировал собой героя, павшего от рук поработителей. Открытие этого культового места проходило в полном соответствии с представлениями о религиозных ритуалах. Горел гигантский костер, эсэсовский оркестр играл на специфических инструментах — гигантских изогнутых трубах, которые были изготовлены по образцам древних музыкальных рогов саксов.

Но историческая подоплека этого мероприятия меньше всего интересовала Гиммлера. Открытие «каменной галереи» было не просто политическим, а идеологическим событием. Рейхсфюрер СС еще раз хотел наглядно подчеркнуть, что христианство было религией завоевателей, которые лишили германцев своей истинной веры. Впрочем, Заксенхайн даже официально назывался «местом культа воспоминаний». Гиммлер всегда высказывал мысль о живой связи глубокого прошлого и настоящего, нацистской действительности. В своей речи во время открытия комплекса в Заксенхайне он произнес перед 25 тысячами немцами: «Тогда пали 4500 глав, которые не хотели склониться. Но сейчас поднимаются новые головы, которые, я знаю, не склонятся никогда. Почти 8 месяцев создавался этот район для тинга[8]. И, наконец, сегодня, спустя почти тысячелетие, мы празднуем летнее солнцестояние — символ вечного перехода от заката к подъему». Но в отличие от традиционных нацистских мероприятий, не было громких оваций и скандирований. Толпа, погруженная в мистический транс, хранила ледяное молчание. Лишь музыка древних инструментов и треск костра нарушали гробовую тишину.

Примечательно, что в своей речи Гиммлер назвал Заксенхайн районом для тинга. В Третьем рейхе даже имелось специфическое «Тинг-движение». Оно инсценировало в природных ландшафтах события германской древности. Это не было какой-то узкой субкультурой, на которую власти смотрели сквозь пальцы. Каждое такое из представлений собирало до тысячи зрителей. С мистической точки зрения сама организация и сценарий тинг-представлений очень напоминали ритуал массового посвящения, В какой-то момент «Тинг-движение» даже стало претендовать на места, которые еще в древности были известны как религиозные святыни. В данном случае речь шла о так называемой «святой горе» в окрестностях Гейдельберга. Один из лидеров «Тинг-движения» писал в начале 1935 года: «В этом месте, как подтверждено, еще тысячелетия назад во времена каменного века находилась высокоразвитая культура и проходило почитание богов». Не знаю, на какие источники и исследования опирался автор этих слов, но факт остается фактом — власти решили поддержать инициативу, поступившую снизу. В июне 1955 года праздник летнего солнцестояния, организованный «Тинг-движением» в Гейдельберге, посетил сам Иозеф Геббельс. Он был в восторге. В своих дневниках он писал едва ли не о «краеугольном камне национал-социализма». Впрочем, восторг очень быстро прошел. Уже год спустя он существенно вмешался в деятельность «Тингдвижения». Геббельс пытался нивелировать фанатизм и пафос участников этих представлений. Вообще он поставил себе цель удалить дилетантов из сфер массовых идеологических постановок — как-никак это была его сфера деятельности! К тому же не стоило забывать, что Гитлера мало волновали дольмены, мегалиты и места собрания тингов. Его больше воодушевляли монументальные строительные проекты, в которых память предков должна была передаваться при помощи духа показательной строгости и выдержанности. Древнегерманские святыни и ритуалы были для фюрера чем-то замшелым. Его восхищала лишь греческая архитектура. Как-то он сказал Альберту Шпееру, который долгое время был придворным архитектором Третьего рейха, что греческая архитектура возникла лишь благодаря вмешательству «нордического компонента». Эту мысль он повторил шефу штаба СА Отто Вагнеру. «Когда мы созерцаем греческую архитектуру, то все мысли сводятся к Акрополю! Но до эпохи нордического вторжения никогда не возникали такие величественные памятники». Вывод прост — германцы дали человечеству все гигантские постройки, начиная от египетских пирамид и Стоунхенджа, заканчивая греческим Акрополем и римскими колоссами.