Чужеземец - Никита Баранов

Одри взяла маленькой ладошкой руку Саши и отвела его в сторону, за угол одного из ближайших домов, где звуки праздника слышались уже довольно приглушенно. Девочка прижала палец к губам и почти прошептала:

– Алекс, возьми меня с собой.

Саша сперва опешил, не зная, что ответить, затем нахмурился:

– Я не могу взять тебя с собой. Там, должно быть, опасно, а ты еще слишком маленькая, чтобы путешествовать в опасные места. К тому же это вопрос не ко мне, а к твоему дяде, ведь он тоже идет со мной. Вряд ли он захочет постоянно следить за тобой, вместо того чтобы сосредоточиться на задании.

Одри обиделась на замечание по поводу ее возраста, надулась, но довольно быстро остыла и опять перешла к мольбам:

– Пожа-а-алуйста! Мне очень нужно. Ты не понимаешь, Алекс.

– Не понимаю? – вопросительно изогнул бровь Саша. – И чего же я не понимаю?

– Мне, может, и мало зим, но я не глупая. Нас не пускают на север герцогства. Чуть южнее – начинаются совсем уж непроходимые и жаркие пески. На запад – лишь море, которое ведет к темным и мрачным землям болотников. На востоке живут пепельники, к ним нам тоже идти нельзя. Там для нас еще опаснее, чем здесь. Вот я вырасту тут, в Хелисте. Что я буду делать дальше? Сидеть весь день в подвале, скрываясь от зноя и выискивая в шахтах драгоценности? А потом меня выдадут за какого-нибудь такого же шахтера, и станет совсем грустно. Я сама здесь живу с самого рождения. И я понимаю, что детей здесь растить очень, очень плохо. Поэтому я хочу отсюда уехать, и все равно куда. Потому что мне кажется, что однажды ты прорвешься сквозь кордон и пустишься в путешествие по благодатным степям и лесам северной части герцогства. Я хочу с тобой, Алекс.

В Саше сильна была совесть, но он эту девочку видел впервые и никоим образом за нее не отвечал. Эта самая совесть настойчиво просила взять Одри с собой, но здравый смысл отчаянно требовал внять логике. Иномирец постоял минуту, раздумывая, затем ответил:

– Так, малышка, слушай. Я не твой дядя. Нужно обсудить все с ним. Если хочешь, я постараюсь вывезти тебя подальше отсюда, но если Барвин будет против – то извини меня, я не стану этого делать. Ясно?

– Ясно! – вновь заулыбалась Одри, крепко обнимая своего потенциального спасителя. – Только уговори его, пожалуйста. Умоляю тебя.

Весь последующий вечер Саша продолжал общаться со всеми, вкушать интересные блюда и наслаждаться вниманием. К Барвину он решил подойти позже, когда празднество закончится. Собственно, когда последние костры глубокой ночью были затушены, иномирец так и сделал. Он подошел к механику, уже собирающемуся на покой, и объяснил ситуацию с девочкой.

– Нет, нет, нет и нет! – заголосил барон, активно размахивая руками. – Одри еще слишком мала! А мы отправляемся неизвестно куда, неизвестно как будем усмирять привидений. Там будет опасно. Нет, нет, нет! Ни в коем случае!

Саша безразлично пожал плечами – мол, он просто передал просьбу другого человека. Хотя в душе загорелась грусть по поводу безнадежного положения девочки. Но тем не менее иномирец строго-настрого себе наказал ни в коем случае не противиться решению барона по поводу Одри. Не его это дело. Его дело – помочь застрявшим в той пещере призракам.

Саше предлагали переночевать практически в каждом доме. Он, дабы никого не обижать, отказывался, ссылаясь на то, что его голубой коже нужно «погреться» под лунными лучами. Никто не смел возражать, потому что никто понятия не имел, отчего с кожей случилась подобного рода аномалия и действительно ли она имеет сверхъестественное происхождение.

Так что всю ночь, до самого восхода светил, Саша провел под открытым небом, взгромоздившись на тюк сухой травы. Колючие травинки не мешали спать. У Саши действительно критически снизилась чувствительность.

Когда иномирец проснулся, паровоз Барвина уже стоял на путях, готовый отправиться в дорогу. Только вот куда – пока было неизвестно. Сам же механик стоял рядом со своим транспортом, разглядывая лежащую на бочке карту местности. Саша коротко поприветствовал товарища, заглянул через плечо механика и спросил:

– Сколько мест нам придется объехать, чтобы точно найти ту самую пещеру? Если это пещера конечно же.

– Думаю, нам не придется скитаться. Я, кажись, знаю, о каком месте говорил призрак. Он упоминал о «запахе смерти» и о том, что простому смертному туда не подобраться. Думается мне, что говорил он вот об этой структуре.

Барвин ткнул пальцем в серый треугольник на карте, обозначающий одинокую гору посреди степей. Треугольник этот был обведен красной карандашной линией, а внутри заштрихован желтым цветом.

– Что за цветные обозначения? – поинтересовался Саша.

– Радиация, дружище. Радиация! Тот самый «запах смерти», бороду даю на отсечение. Это самое «фонящее» место во всем герцогстве, а может, и на всем континенте. За материк болотников ручаться не стану, я там не был. Есть еще один довод в пользу того, что это именно то место, которое мы ищем: болотникам радиация нипочем. По крайней мере, пока еще не нашлось такого уровня радиации, который оказался бы для этих тварей смертельным. Не знаю, в чем дело и как они защищаются от этого, прошу прощения, дерьма, но… но в данной ситуации все свидетельства в пользу этой горы. Кроме того, она испещрена сетью пещер, в которых раньше располагались какие-то отшельники. Почему так сильно фонит – даже не спрашивай, никто и понятия не имеет. И каждый, кто приближался к этой горе, очень нехило облучался и затем долго не жил. Ну некоторое время жил, но этого было недостаточно для того, чтобы разгадать тайну.

– И как мы туда попадем? – грустно усмехнулся Саша. – Понадеемся на высшие силы?

Барвин загадочно ухмыльнулся и окинул собеседника оценивающим взглядом.

– Что ты на меня так смотришь? – спросил иномирец.

– Ну тебя покрывает синющая кожа, так?

– Ну… так, и что с того?

– Ты пережил введение в твою кровь дозы смертельного яда. Остался жив, понимаешь? Плюс твоя сила и выносливость… в общем, мне кажется, что ты вполне можешь выжить даже в том месте, куда мы направляемся. Кроме того, доктор приготовил для нас кое-какой препарат, который на какое-то время сведет поступление радиации в организм до предельного минимума. Так что для беспокойства нет причин.

Саша махнул рукой и согласился:

– Ладно. Допустим, так. Как мы доберемся до горы? Твои железнодорожные пути разве раскинуты по всем степям как паутина?

– Разумеется, нет, на такое и целой жизни не хватит. Но один из путей проходит совсем недалеко от тех мест. Оставим паровоз и протопаем пару часиков пешком, заодно ноги разомнем перед неприятностями.

– Думаешь, неприятности все-таки случатся?

– Несомненно! – со странным энтузиазмом провозгласил Барвин. – По крайней мере, я очень на это надеюсь. Давно хотел как следует размять кулаки. Наверняка нам удастся отправить на тот свет пару-тройку наглых болотников. Это же благое дело, Алекс, – нас практически оккупируют, под самым носом снуют туда-сюда кровожадные зеленокожие твари. Отчего бы не задать им жару, а?

– Как знаешь, дружище, – пожал плечами иномирец. – Я не против хорошей драки. Но специально нарываться на бой тоже не очень-то разумно. Я не трушу, ты не подумай.

Вскоре объявился доктор Лешер Сальваторе. Он, как и полагается классическому доктору, укутался в белый льняной халат, обмотанный со всех сторон кожаными ремнями и веревками. За его сгорбленной спиной возвышался внушительных размеров дорожный рюкзак. На вопросы о том, что находится внутри, Лешер лишь отмахивался и бурчал что-то вроде: «Так, барахло всякое».

Барвин передал Саше подарок от всей Хелисты – потрясающий костюм путешественника. Черные матерчатые штаны, кожаные сапоги с острыми носками и широкими ботфортами, белую вышитую рубаху, прочный бордовый кафтан с золотыми нитками и пуговицами и шикарную широкополую шляпу с экзотическим зелено-фиолетовым пером. Иномирец с удовольствием принял дар и мгновенно в него облачился. По всей видимости, выглядел он довольно эффектно, потому что механик и доктор синхронно ахнули, глядя на своего героя.

Провожать Сашу почему-то почти никто не хотел. Видимо, не оклемались после буйной ночи. Хотя несколько миловидных девушек все-таки появились к отправлению. Они с покорным видом отдали путешественникам корзину со свежими пирожками и два кувшина свежего молока. Чьего именно молока – иномирец решил не спрашивать, потому что коров поблизости он не видел ни одной.

Барвин подготовил «Красотку Лесли» к отправлению, пару раз прогудел в клаксон, и остальные участники похода загрузились в открытый вагон. Поезд тронулся в путь, оставляя за собой клубы дыма и машущих на прощанье поклонниц.

Доктор скинул с себя рюкзак и уселся на скамью. Саша сел напротив.