За темнотой моих век - Евгений Сергеевич Никитин

— Что бы ты сделал на нашем месте? — Пока он тараторил, я придумал новый вопрос, более конкретный, надеясь услышать что-то полезное.

— Бежал бы, не оборачиваясь, с наличными и новыми документами.. — Он выпалил сразу же, ни капли не размышляя, будто зная ответ заранее. После чего я, увидев двух сногсшибательных девушек в коротких платьях на входе, поспешил удалиться, но, переступая порог, в мой затылок донеслись последние слова капитана. — Ник, но если выживете завтра, долг ваш будет снова актуален..

Обратно я брел уже медленно, совершенно пьяной походкой, толкаясь плечами с людьми и стенами, безрассудно не считаясь с дистанцией. Свет уже начинал слабо мигать в моей голове, ведь последняя надежда иссякла, теперь даже самое гадкое существо, само зло во плоти человека, отказалось помочь нам. Если уж Буров страшился перед ликом нашего противника, то я совсем не знал, как должно было трястись нам, неизбежно шагающим к смерти..

Часы тикали у меня на руке, а я все гулял, как приведение, бродил, как призрак среди людей огромного города, одиноко и потерянно прохаживаясь по цветущим жизнью и никогда не спящим улицам… Завтра наступит совсем скоро, лишь думалось мне, и я ровно так же, как безапелляционно, так и безвыходно понимал, что его нельзя остановить никакой из известных человечеству сил..

Глава 15

Не спал я уже целые сутки и, несмотря на компанию многочисленных друзей, стоя здесь в придавившем меня одиночестве на прохладном асфальте сентябрьской ночи, среди бетонных стен еще не заселенных многоэтажных домов, сиротливо созерцающих друг друга с высот в темноте, ждал своей участи, ждал часа исхода, ждал, что уж враг-то точно сможет уложить меня спать, и вечный сон станет для меня сладкой наградой. В руке моей крепко сжалась рукоять пистолета, в кисти, которая не должна была дрогнуть в нужный момент. Все для себя я решил, но лишь для себя, не для них… Тех, кто бок о бок расположился рядом со мной, тех, кто премного надеясь и безгранично уповая на самих себя и удачу, слепо верил, тех многих, кто иллюзорно полагал, что они все же смогут покинуть данную локацию жилищного комплекса здоровыми и невредимыми..

— Я отправил ее с родственниками в деревушку, — Серый возник из ниоткуда и прошептал обнадеживающие слова перед моей невозвратной участью, с которой я уже смирился настолько стойко, что готов был бросить борьбу с несправедливым миром, окружившим наши непокорные судьбы. — Она будет в безопасности..

— Я… Теперь можно и умереть.. — Мой взгляд упал на его тяжелое лицо, частично освещаемое светом фар, и я подмигнул ему. — Что это за место, знаешь?

— Нет. — Он отвернулся от меня, еще не остыв от вчерашней стычки.

— Это были дома Ложкина, — Макс подошел ко мне со своим ответом и, встав с опущенной головой, начал переступать ногами с места на место. — Его семью так и не нашли..

— А с самого Ложкина содрали пятьдесят процентов кожного покрова, — добавил я, ужасающего контраста слов, безразлично выпуская их в воздух. — Догадайся, кому теперь все это принадлежит..

— Богов? Лукаш? — Серый еще сильнее потяжелел, сурово внедряя свои глаза в освещенную боковину моего профиля.

— Официально, конечно, там другие люди, но поверь, — Игорь со сложенным автоматом Калашникова у себя на груди тоже присоединился к нам. — Именно Богов и Лукаш владельцы всего, что на этой земле.

— А никак нельзя сменить тему? Обсудить что-то положительное, например.. — Толстяк Тим наяривал шаги взад-вперед перед нами и ненасытно курил сигареты, одну за одной поедая никотиновые палочки своими объемными легкими. Он, как и многие, не мог устоять на месте в такой, выматывающий нервы своим ожиданием, час.

— Вот тебе и положительное.. — Промолвил я еле слышно, когда заметил, как Леха бегом возвращается со своей позиции с противоположного от нас въезда в жилой комплекс. Сердце мое в тот миг застучало так быстро, что мне казалось, оно вылетит из груди, разорвав все изнутри, и не узнаю я той участи, уготованной нам в этот час непостижимой расплаты.

— Едут! — Превозмогая одышку, вызванную больше страхом, чем бегом, Лёха прокричал в половину громкости своего звонкого баса. — Их много… Очень много..

— Валим же?! — Кто-то из юношей прокричал, возможно, вопрос, а может, и предложение, паническим голосом сбивая всех с толку. И тут, конечно же, началась истерика, поселившаяся в собравшейся толпе в одно мгновение, искоренить которую сил у меня не было, да и желания превозмогать апатию к смерти, возросшую во мне крепким фундаментом, никак не имелось… Моя миссия на сегодня, вторил тогда я сам себе, успокоить биение сердца и без дрожи в конечностях твердо стоять пред ликом врага, достойно знаменуя своей жизни конец..

— Вы ополоумели?! — Внезапно преобразившийся живостью, Макс ворвался в умы паникеров, видимо, узрев мое несостояние привести толпу в чувства, и выдал им то, что должен был дать я. Он одарил их смелостью, брошенной наспех короткой и дерзкой фразой настоящего лидера. — Противники уже на подходе, и что они увидят?! Разбегающихся в страхе мышей по своим норкам или мужчин, готовых отвечать за свои поступки?! Запомните, мужчина, настоящий, не должен извиняться перед врагом, но он способен признать ошибки, совершенные в жизни! И принять достойно! С честью в глазах! С отвагой в душе, наконец! Свою участь, судьбу, путь, предначертанный Всевышним заранее… И я встречу его один или с друзьями… Выбор за вами, тюфяки..

Улыбка распростерлась мягкой дугой по его лицу, и, кинув на меня дружеский взгляд, он развернулся к нам всем крепкой спиной и безбашенно двинулся в сторону гудящих моторов машин, которые вот-вот должны были появиться перед нашим взором из-за поворота высотки. Что-то тогда заколыхалось у меня под сердечком и подтолкнуло мое тело идти за другом вперед; какое-то странное чувство мотивированной доблести навалилось на меня с головы до пят, и, твердо шагая без оглядки, сам не зная того, я повёл за собой мою маленькую, пусть и сумасбродную, армию в бой..

Я каменно встал подле Макса, в руке у него сжат был огромный Тульский Токарев, в моей — короткий Макаров, а позади нас плотной гурьбой расположились примерно сорок наших ребят, из которых лишь трое были вооружены Калашниковыми… Тогда, на какую-то долю секунды, я и вправду поверил, что мы ещё можем выбраться из этой передряги без весомых последствий, но это чувство испарилось так же быстро, как и вскипело во мне… Перед нашим обзором, под светом бесчисленного количества фар, открылся