Не борись со мной, малышка - Мария Сергеевна Коваленко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ах ты, сучка! — Марат замахивается. Кулак со сбитыми костяшками уже летит мне в щеку. Но в самый последний момент муж останавливает себя. — Борзой стала? Натрахалась и осмелела?
Переходит к настоящему осмотру. Больше не тратя ни секунды, он изучает все мои вещи. Находит в куртке жучок. Еще раз ощупывает каждый сантиметр кожи и заставляет разуться.
— На! Подавись! — Как и учил Егор, я сама вынимаю жучок из-под стельки и бросаю в Марата. — Он найдет нас и без этих игрушек!
Я самая худшая актриса на свете. Не умею лгать даже во благо. А сейчас сама от себя в шоке. Играю так, будто собралась получить Оскар.
— Хорошая девочка.
Марат отступает. Раздавив пяткой ботинка оба устройства, он толкает меня на переднее сиденье малолитражки и сам застегивает ремень безопасности.
Дальше я не успеваю сказать ни слова. Муж громко захлопывает свою дверь, и машина с пробуксовкой срывается с места.
Когда подъезжаем к воротам паркинга, я вижу еще одного лежащего на бетоне мужчину. Тоже, скорее всего, мертвого. А потом яркий свет улицы ослепляет глаза, и все вокруг сливается в пеструю кляксу.
Глава 48
За три последних месяца я полюбила Питер. Здесь мне впервые было хорошо и спокойно. Здесь на меня свалился безбашенный майор, и я вспомнила, что значит быть женщиной.
Сейчас, наблюдая за тем, как Марат ведет машину по улицам Питера, я как последняя дура прошу город помочь мне. Еще немного!
Включить красный свет на светофорах. Заполнить перекрестки пробками. Задержать нас… хоть ненадолго. На несколько минут, чтобы Егор успел отследить неприметную малолитражку и перекрыть нам путь.
Умом понимаю, что шанс на это минимальный. Не с моим везением надеяться на такие чудеса. Но всей душой продолжаю верить в счастливый финал этой гонки.
— И что ты так трясешься, словно я тебе не родной? — Замечает мое волнение Марат.
— Считаешь, у меня нет поводов для волнения?
Поправляю сползшую на затылок шапку. И чтобы отвлечь внимание мужа от этой сейчас самой необходимой детали гардероба, расстегиваю пару пуговиц на рубашке.
— Любая хорошая жена радовалась бы на твоем месте. Наконец, ты завязала с блядством и вернулась в семью.
Марат так скалится, словно сам готов рассмеяться от этих слов.
— Я знаю о тех девушках. — Не могу больше участвовать в этом дурацком спектакле. — Скольких всего ты убил?
— Твой мент слишком болтливый.
— Отвечай!
— Надо было все же высадить где-нибудь его дочку. Пусть бы побегал, развлекся.
— А Егор ошибся? Скажешь, что ты не убивал?
Наверное, я последняя трусиха, но прямо сейчас мне действительно хочется, чтобы это было ложью. Вопреки прежней уверенности. Вопреки всему тому, что я видела на парковке.
Марат не ангел. Он худший мужчина из тех, кто встречался мне в жизни. Однако жестокие убийства женщин, целая серия жутких смертей…
— Эти дуры сами виноваты! — рявкает муж.
— Они были такими безумными, что напали на тебя?
Сдуваюсь как воздушный шарик. Сутулю плечи. Прижимаю руки к животу. Глушу рвущийся из груди наружу горький стон.
— Они были другими. — Марат кладет правую руку на мое колено. — Не такими, как ты.
Он говорит это так уверенно, будто между мной и теми несчастными девушками может быть какая-то разница.
— Я теперь тоже плохая жена. Добавишь мой труп к списку твоих жертв?
— Я уже сказал! — рычит. — Что непонятно? Ты другая. Моя!
— Значит, меня ты будешь убивать по-особому?
— Я тебя перевоспитаю.
Пальцы сжимают колено настолько сильно, что хочется вскрикнуть от боли.
— Еще скажи, что будем жить, как жили. Семьей. С сыном.
Отворачиваюсь к окну. Не могу смотреть на него. Нутро наизнанку выворачивает от соседства с этим чудовищем.
— Своего сына можешь оставить этому менту. На память! — усмехается. — Он слабак и нытик.
— Паша?.. — Волосы становятся дыбом.
— У меня вообще очень много вопросов по поводу этого сопляка.
— Ты думаешь, что он не твой? — Не верю своим ушам.
— Он не похож на меня. Нужно было сделать тест, сразу, как ты его родила. Не верить этим вашим бабским сказкам про любовь, а получить доказательства.
— Марат, ты хоть сам себя слышишь? Это бред!
Мне уже настолько плевать на все, что изо всех сил толкаю его в плечо.
— Сучка!
Машина опасно виляет. Вылетев со своей полосы, мы попадаем на встречку. Но Марат успевает спасти нас от столкновения.
— Еще раз дернешься, займусь воспитанием прямо сейчас! — орет он на меня так, что закладывает уши.
— Паша в миллион раз лучше тебя. Я была бы счастлива, если бы он оказался сыном другого мужчины! Но я слишком долго была послушной овечкой и боялась смотреть по сторонам.
— Раз он такой хороший, пусть остается с кем-нибудь другим! А ты родишь нового сына. Моего! И я воспитаю его настоящим мужиком! Бойцом! Наследником, которым можно гордиться!
— Безумный… — шепчу я, уже не пытаясь спорить. — Как я могла быть настолько слепой?.. — смахиваю с ресниц соленые капли.
— У нас будет настоящая семья. Лучше прежней, — словно гипнотизирует самого себя, медленно произносит Марат. — Поселимся в другой стране. Начнем сначала. Я продолжу готовить чемпионов. Ты будешь хозяйничать по дому. Все снова будут нам завидовать…
Он бормочет под нос что-то еще и плавно заворачивает в какой-то переулок. Устав от признаний, я больше не прислушиваюсь и не оправдываюсь.
Я уже забыла, что такое розовые очки, и каким прекрасным кажется в них все вокруг. Однако правда о Паше разрывает последние ниточки, которые связывали меня с мужем.
«Паша не его сын. У него нет отца. Он только мой!» — произношу я мысленно.
«Ни общей крови. Ни общих генов!» — от этой мысли за грудиной разливается тепло.
Окрыленная этой идеей, я не замечаю, как машина останавливается возле высоких кованых ворот. И лишь, когда Марат вытаскивает меня из салона… грубо, так что ударяюсь головой о раму и роняю шапку, возвращаюсь в реальность.
— Я надеюсь, документы готовы? — спрашивает Марат у незнакомого мужчины, который встречает нас за воротами.
— В бардачке. Полный комплект, как я и обещал, — басит он.
— Отлично. Надеюсь, без сюрпризов!
Не позволяя забрать шапку, муж заталкивает меня в черный джип. А затем вдруг поворачивается к своему собеседнику.
— А что по поводу майора? — спрашивает со злостью. — Твои люди клялись мне, что найдут управу на этого шустрого мента?!
— Они работают в этом направлении. Все не так просто.
Слышу раздражение
