Гробовщик для царя - Татьяна Нильсен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Он изменился, когда к нему пришла настоящая слава? – поинтересовался Павел.
– Слава не приходит, слава обрушивается! Это безоговорочное тотальное почитание, доведённое до фанатизма всех слоёв населения всего мира. Такой славы был удостоен Юрий Гагарин.
Присутствующие обернулись и увидели, как в гостиную вошла статная пожилая женщина.
– Позвольте представить: Руфина Аркадьевна моя свекровь, мама Алексея Рудольфовича.
Эмма шагнула навстречу. Она взяла женщину за локоть, аккуратно подвела к дивану, усадила и рядом устроилась сама.
– Слава достаётся тем, кто совершает подвиг, спасая чью-то жизнь. А мой сын имел известность, популярность, к которой шёл мелкими, но уверенными шагами. Благодаря трудолюбию и упорству, Алёша достиг таких вершин. Но и он имел недоброжелателей, критиков и завистников.
Краснопёров неожиданно увлёкся мыслью о славе.
«А ведь права старушка! Иногда один миг, момент делает простого человека героем. Спас из пожара – герой! Закрыл друга от пули – герой! Вытащил тонущего из воды – герой однозначно! И, конечно, слава достаётся военным за освобождение, взятие, спасение»!
Павел углубился в свои мысли и упустил часть разговора, отвлёкся тогда, когда Бочаров, хлопнув себя по коленям, поднялся. Неожиданно Эмма всплеснула руками:
– Я вам даже кофе не предложила! Извините!
– Это вы нас извините! – Виктор и направился к выходу.
Эмма вышла с мужчинами на крыльцо и, прикрыв за собой дверь, вынула из кармана брюк телефон.
– Не хотела при свекрови показывать. Её расстраивать сейчас никак нельзя, держится из последних сил, хотя старается сохранять лицо. Вот эти фотографии я получила в четверг днём.
Краснопёров приблизил телефон к глазам и средним пальцем перелистал картинки.
– Вы знаете эту женщину?
– Нет, – Соловьёвская растеряно пожала плечами, потом быстро и сбивчиво заговорила. – Я попыталась поговорить с Алексеем, даже хотела устроить сцену ревности, но он не успел ничего объяснить, а тут ещё известие о покушении! Всё так быстро произошло, он уехал в больницу, я повезла детей на уроки. Вечером я намеревалась всё же выяснить…
– С какого телефона произошла отправка?
– Номер не определён.
– Вы можете сбросить все фото на мой адрес?
– Конечно! Только вышлите реквизиты вот на этот номер, – Эмма повернула светящийся экран, и полицейский забегал пальцами по мелкой клавиатуре, забивая цифры.
– День похорон уже назначен? – Бочаров рассеянно оглядел ухоженный двор. Он спросил просто так, почему-то ему не хотелось уходить от этой женщины, похожей на синичку с глазами неба и волосами цвета пшеницы. Вопрос Виктор задал для проформы, он знал, что журналист ещё находится в морге и пока эксперты не озвучили, когда тело отдадут родственникам для захоронения.
– Думаю, что нам разрешат, забрать Алёшу в понедельник. Синявский предупредил, что даст объявление в средствах массовой информации о времени и месте прощания. Организационными вопросами занимаются помощники Игоря Исламовича Скорее всего, похороны состояться во вторник из Дома кино. Место на Востряковском кладбище уже оплачено.
«До элитного Троекуровского, Новодевичьего или Ваганьковского кладбища журналист не дотянул, несмотря на популярность, – мелькнуло в голове Виктора Анатольевича. – Вот она, мимолётность славы во всей красе! А чем мужик, собственно, прославился, кроме пропагандистской болтовни?»
– Вам самой нравились программы и проекты мужа? – вклинился Краснопёров.
– У меня четверо детей, в доме нет прислуги, всё приходится делать самой, поэтому просто не всегда находилось время внимательно просматривать каждый выпуск. Но сенсационные репортажи обязательно смотрело взрослое население семьи.
– Алексей Рудольфович хорошо зарабатывал?
Павел и сам не знал, что докопался до вдовы, которая кусала губы, сдерживая слёзы при каждом вопросе.
– Думаю много. Финансами занимался Алексей. В данной ситуации, у меня просто не было времени, чтобы озаботиться этим вопросом.
– Он составил завещание?
– Да. Звонил нотариус и сообщил, что раскроет детали после похорон, но в наследство все участники вступят по истечении шести месяцев.
– Примите наши соболезнования, – проникновенно произнёс Бочаров и взял коллегу под руку, тем самым призывая закончить мучительный для вдовы разговор. – И держитесь!
Несколько минут коллеги ехали без разговоров. Неожиданно Краснопёров мотнул головой, словно непослушный мерин и усмехнулся:
– Видал, какой домина! Миллионов на пятьдесят в евро! Неплохо нынче пропагандисты зарабатывают!
– Ага, – поддержал Виктор, его губы тоже скривила усмешка. – Ещё во Франции особняк на Лазурном берегу миллионов этак на сто! Если бы я не видел вдову, то можно было бы поставить и её в число подозреваемых!
– Внешность бывает обманчива. Надо всё-таки родственников тихонько прощупать.
– Ничего интересного, проверял уже. Братьев, сестёр нет. Все останется матери, жене и детям. Думаю, не забудет и старшего сына, который уже три месяца находится за рубежом. Он, как и отец корреспондент.
– Значит, надо искать в поле его профессиональной деятельности.
Павел загрустил от мысли о том, что не ту профессию выбрал! Вот ловит он преступников, ни праздников, ни выходных не знает, а кое-как наскрёб на квартирку! На такой домище следователь никогда не заработает, даже если погибнет смертью храбрых от бандитской пули! Хотя, уж лучше маленькая квартирка, зато с крепким сном и чистой совестью. Почему-то Краснопёров даже не сомневался, что с совестью журналист имел натянутые отношения.
Его мысли прервал Бочаров:
– А самое примечательное, что буквально через пару недель никто этого журналиста и не вспомнит! На его место придут другие, не менее оголтелые пропагандисты, а может и более!
– Мать Соловьёвсого была права, – отозвался Павел. – Слава приходит к избранным. Вот Гагарина человечество не забудет никогда!
Глава 8
Суббота удалась на славу. Елизавета и Александра с удовольствием проводили время в салоне красоты. Заболоцкая доверила лицо косметологу, а Великая стригла и красила волосы. Лиза пыталась навязать подруге какой-нибудь креативный цвет вроде огненно-рыжего или пепельного, но Саша упёрлась и сказала, что хочет именно такой, как у подруги, а именно тёмно- русый с медным оттенком. Дальше по плану предполагался маникюр. В душе Заболоцкой словно что-то отрезало, она решила больше никогда не прибегать к услугам прежней, дорогостоящей маникюристки, да и вообще прекратить затейливые разукрашки, и ногти красить только в пастельные тона. В салоне дамы потеряли счёт времени и когда вышли на свободу, сообразили, что бутики и магазины закрываются через пятнадцать минут.
– Что за пятнадцать минут можно приобрести? Разве тюбик зубной пасты и носки, и то надо смотреть состав и производителя. Паста должна отбеливать и дезинфицировать, а носки впитывать влагу и доставлять комфорт стопе! – уговаривала подругу Елизавета, не обращая внимания на то, что та даже
