Как я строил магическую империю 8 - Константин Зубов

— Семьи? — Блеск в глазах Максима погас, и он перевёл взгляд с меня на Милу. — Мы семья?

— Конечно. — По щеке моей подруги снова потекли слёзы. — Ты член большой семьи Савино. Тебя здесь все любят! Ты не представляешь, как все испугались, когда с тобой случилась беда. Ночами не спали. Смотри!

Мила вскочила, отбежала в угол камеры и притащила оттуда большую сумку.

— Вот это письмо написала для тебя Маришка.

Девушка вытащила сложенный листок и развернула его. Кроме написанного детским почерком текста там были нарисованы цветочки, солнышко, дерево и стоящие рядом здоровенный человек и маленькая девочка.

— Маришка пишет, что скучает по тебе и ждёт, когда ты очнёшься. А вот это выстругал для тебя Сеня.

Мила достала маленькую деревянную фигурку, очень похоже изображающую Максима, держащего в руках топор.

— А вот это сделала Таня.

Из сумки появился немного помявшийся венок из васильков и ромашек.

— Таня? — Глаза здоровяка распахнулись.

— Да, она. — Мила положила венок на голову парня, но тот тут же съехал на пол камеры. — Ладно, потом наденешь, когда тебя отцепят. А вот это сшили девчонки в мастерской.

Девушка достала темно-зелёную майку. На груди большими белыми буквами было написано «Максим», а на спине «защитник Савино» и огромная цифра «1».

— А что значит «1»? — мотнув головой, чтобы стряхнуть слёзы, спросил Максим.

— Первый номер очень важен в команде, — пояснил я. — А мы одна команда. Одна семья.

Руки Максима снова дёрнулись — он хотел взять майку, но, разумеется, не смог. Я уже открыл рот, чтобы отдать команду гвардейцам расковать его, но тут вдруг заметил, что в камере стало темнее. Огляделся и обомлел.

Нас окутывал туман, причём под потолком он был почти чёрным и очень плотным.

— Что это? — подняв глаза, пробормотал один из гвардейцев.

— Это Макс делает, — возбуждённо сообщила Акаи, а в следующую секунду мне на лицо упала капля.

— Он сотворил дождь! — крикнул, появляясь на моём плече, Гензо.

— Я чувствую прорыв… — прокомментировала, выходя из-за моей спины, Эби. Хранительница села рядом с Милой и коснулась наманикюренными пальцами лба гиганта. — Мощная вспышка стихийной энергии, сила из него прямо прёт…

— Что происходит? — удивлённо посмотрела на меня Мила, а через секунду из-под потолка хлынул настоящий ливень.

— Это он плачет, — проговорила Эби. — И, пожалуй, перед тем как снять оковы, тебе, владыка, нужно привести с ним профилактическую беседу.

— Сдаётся мне, емелин проник в его организм и снял какие-то блоки. У него и до этого были способности к магии, а сейчас они раскрылись. Дим, — туманная лиса посмотрела на меня, — у него резервуар почти такой же, как у тебя. Вот только контролировать его он не умеет и не ровен час кому-нибудь навредит.

— Так, — обратился я к присутствующим, — а теперь все выйдите отсюда, а лучше отойдите от участка метров на тридцать. Нам с Максимом нужно серьёзно поговорить.

— О чём⁈ — Глаза гиганта испуганно расширились.

— О хорошем, друг мой! — Я постарался вложить в улыбку столько тепла, сколько смог. — Только о хорошем!

* * *

Фёдор поднялся по ступеням и оказался в длинном коридоре. Он унял охватившую его дрожь и уверенным шагом пошёл вперёд, а через десять шагов оказался у двери.

— Что, опять какие-то новости? — с ухмылкой спросил стоящий на страже его друг Кирилл.

— Да задолбали уже, — отмахнулся Фёдор. — Нет чтобы просто музыку играть.

— Точняк! — Кирилл заржал и кивнул: — Заходи.

Фёдор открыл дверь и оказался внутри небольшой заставленной оборудованием комнаты. Сидящий за столом ведущий поднял голову и снял большие наушники.

— Ещё что-то? — спросил он, нажимая кнопку на большом пульте.

— Да, только что получили. — Фёдор показал флэшку. — Ещё один граф высказал нам поддержку и призвал всех переходить на сторону Липецка.

— Чем больше, тем лучше, — усмехнулся ведущий. — Давай сюда.

Фёдор обошёл большой стол и протянул ему флэшку. Ведущий потянулся за ней, но тут сверкнуло лезвие и с хлюпаньем вошло ему в шею.

Фёдор опустил ещё дёргающееся тело на пол, быстро вставил флэшку в разъём и щёлкнул тумблером.

— Нижегородские войска пересекли Оку и идут на Липецк, — быстро заговорил голос из динамика. — Братья! Прямо сейчас оставляйте свои посты и военные части и присоединяйтесь к нам! Все остальные будут считаться предателями, подлежащими уничтожению. Повторяю…

Дверь распахнулась, и в проёме появился Кирилл.

— Какого хера⁈ — заорал он, а Фёдор уже нажимал спусковой крючок пистолета. Ещё, ещё, ещё… Кирилл начал поднимать автомат, но четвёртая пуля пробила ему грудь и отбросила на стену.

— Прости, друг, — прошептал Фёдор и бросился к двери.

Он затащил бездыханное тело в комнату и, захлопнув дверь, опрокинул сначала шкаф, а потом подтащил туда и диван.

В коридоре послышались шаги, а потом дверь затряслась от мощных ударов.

— Откройте!

— Сегодня Липецкая область будет освобождена, — продолжал вещать динамик. — Присоединяйтесь к нам! Всех примкнувших ждёт амнистия! Вместе мы выкинем проклятых захватчиков. Гипноз на вас больше не действует! Те, кто прямо сейчас не сложит оружие и не присоединится к армии Нижегородской империи, будут считаться примкнувшими к Перми предателями. Наказание за это только одно — смерть! Повторяю. Войска Нижегородской империи пересекли реку и идут на Липецк!

Раздались выстрелы. Фёдор вскинул руку и начал стрелять в ответ.

Да, он тоже был среди предателей, но теперь точно знал, какая сторона правая, и намеревался искупить свою вину.

Фёдор откинул опустевший пистолет и, забрав автомат с тела друга, дал очередь через дверь.

Глава 13

Толстенные скрученные стволы деревьев вырастали прямо из мутной болотной жижи и терялись в чёрной нависшей над нами туче.

Грянул гром, и на огромную шевелящуюся кучу жабоподобных двухметровых монстров обрушился ливень. Опять. Это был уже наш восьмой кристалл, но у Макса по-прежнему получался только этот безобидный тип заклинания.

— Надо холоднее! — заорал я, пытаясь докричаться до погребённого под тварями спутника. — Представь, что это сосульки падают. Не капли, а сосульки! Пусть они будут острыми и падают очень быстро.

Я взмахнул мечом и рассёк прыгнувшую на меня с жабу. От падающей сверху воды дохнуло холодом, но это