ХАРАКТЕР И НЕВРОЗ - Клаудио НАРАНХО

«В своем отношении к окружающим он откровенно высокомерен, зачастую груб и оскорбителен, хотя иногда все это прикрыто тонким налетом светской любезности. Действуя тонко или грубо, осознавая или не осознавая этого, он унижает окружающих и эксплуатирует их. Он может использовать женщин для удовлетворения своих сексуальных потребностей, полностью пренебрегая их чувствами. С кажущейся наивной эгоцентричностью он использует людей для достижения своих целей. Он зачастую заводит и поддерживает знакомства исключительно в том случае, если они могут способствовать осуществлению его потребности достигнуть триумфа, это люди, которых он может использовать как ступеньки в своей карьере, влиятельные женщины, которых он покоряет и подчиняет себе, ученики, которые слепо повинуются ему и содействуют упрочению его власти. Он является признанным мастером в умении причинять страдания окружающим - разрушая их большие и маленькие надежды, отказывая им в том, в чем они так нуждаются, - во внимании, сочувствии, человеческом обществе и радости. Когда люди выступают против такого обращения, их заставляет поступать подобным образом их невротическая чувствительность». Еще одним примером мстительности этого типа характера, согласно Хорни, является то, что «он ощущает свое право на то, чтобы требовать от окружающих уважения к своим невротическим потребностям, а с другой стороны, право на полное пренебрежение по отношению к потребностям и желаниям других». Когда эти его претензии не выполняются, виновные в этом становятся объектом его карающей мстительности, «которая может принимать целую гамму оттенков, начиная от раздраженности до угрюмой мрачности, заставляющей окружающих чувствовать себя виноватыми, и до открытых вспышек злобности, при этом необузданность выражения этих чувств служит для него одним из способов настоять на выполнении своих требований, принуждая других занять позицию вынужденного умиротворения». Описанный Хорни мстительный высокомерный тип способен прийти в состояние негодования на самого себя за то, что он «позволил себе поддаться слабости». Его потребность отрицать положительные эмоции внутренне связана с потребностью в триумфе, ибо «очерствление чувств, являющееся первоначально необходимым для выживания, приводит к неограниченному росту стремления стать триумфатором в жизни». Указывает она также и на присущее этому типу чувство самодостаточности: «конечно, весьма важно не зависеть от других, именно поэтому он необычайно гордится своей богоподобной самодостаточностью».

Она подробно останавливается на гордости этого типа своей честностью, справедливостью и порядочностью. «Нет необходимости говорить о том, что он не является ни честным, ни порядочным и, возможно, не может обладать этими качествами. Напротив, если есть тип людей, которые готовы - возможно, неосознанно - идти по жизни блефуя, с полным пренебрежением к истине, это он… но мы можем понять его уверенность в том, что он в высокой степени обладает вышеуказанными качествами, если рассмотрим рассуждения, которыми он подкрепляет свои утверждения. Нанести ответный удар - а еще лучше нанести удар первым - представляется ему (логически) необходимым оружием против окружающего его враждебного и нечестного мира. Это всего лишь разумное и законное действие, имеющее целью защитить свои собственные интересы. Точно так ^кб, безоговорочное признание справедливости его требований, его гнева и способов выражения его должно казаться ему совершенно само собой разумеющимся и „честным".

Следует упомянуть еще один фактор, во многом способствующий его убеждению в том, что он является чрезвычайно порядочным человеком. Он видит вокруг множество стремящихся угодить ему людей, которые стараются выглядеть более любящими, более сочувствующими, более щедрыми, чем они являются в действительности, и в этом смысле он и впрямь более честен. Он не пытается вести себя дружелюбно, в действительности он презирает подобные попытки».

В заключение я хочу процитировать высказывание Хорни о том, насколько мало рассматриваемый тип проявляет симпатии к другим людям. «За этим отсутствием симпатий лежат многие причины - и его враждебность по отношению к окружающим, и отсутствие симпатии по отношению к самому себе. Но, возможно, наибольший вклад з его черствость по отношению к людям вносит его чувство зависти по отношению к ним. Это очень горькое чувство, направленное не на какое-то конкретное достоинство определенного человека, - это всепроникающее чувство, являющееся результатом того, что он чувствует себя исключенным из жизни в целом. И это правда, - отягощенный своими комплексами, он действительно лишен всего того, ради чего стоит жить - радости, счастья, любви, созидательного творчества, духовного и нравственного роста. И если поддаться искушению рассуждать примитивно, мы могли бы задать следующие вопросы: разве он сам не повернулся спиной к жизни? Разве он не гордится своим аскетическим отсутствием потребности в равнодушии ко всему? Разве он не избегает каких бы то ни было положительных чувств? Почему же тогда он завидует другим? Но ведь он им действительно завидует. Естественно, если не подвергнуть его воздействию психоанализа, его высокомерие ни за что не даст ему признать это. Но по мере того как его психика подвергается психоанализу, он может сделать на эту тему признание, вроде того, что все окружающие его люди более обеспечены, чем он». А это снова приводит нас к сделанному ранее комментарию о том, что точно так же, как сущность зависти можно рассматривать как подавленное вожделение, вожделение можно рассматривать как подавленную зависть.

Хотя сделанное Шелдоном описание соматотонии [117] мыслилось им не как описание характера, а скорее как описание определенного темперамента, это описание не следует исключать из данного обсуждения, ибо точно так же, как церебротония достигает своего максимального выражения в энеатипе V, со- матотония, очевидно, находит свой максимум в VIII. «Конституционно связанная с мезоморфическим развитием (скелет, мускулы и соединительная ткань), соматотония выражает функцию движения и преследования окружающих», - говорит Шелдон.

Ниже я привожу двадцать основных соматотонических черт, выделенных Шелдоном в его исследовании:

1) уверенность в позах и движении;

2) любовь к физическим приключениям;

3) энергетическая характеристика;

4) потребность в физических упражнениях и способность получать от них наслаждение;

5) стремление доминировать, жажда власти;

6) любовь к риску и игре случая;

7) наглая прямота в манере вести себя;

8) мужество в проведении рукопашного боя;

9) соревновательная агрессивность;

10) психологическая черствость;

11) клаустрофобия;

12) безжалостность;

13) отсутствие щепетильности;

14) общая шумливость;

15) внешняя зрелость, не соответствующая возрасту;

16) горизонтальное ментальное расщепление;

17) экстраверсия соматотонии;

18) самоуверенное и агрессивное поведение в состоянии алкогольного опьянения;

19) потребность в действии в момент испытаний;

20) ориентация на стремления и виды деятельности, характерные для молодежи.

Связь между соматотонией и типом вожделения вновь подтверждает оригинальную идею конституционного фактора, стоящего за психопатической личностью - хотя таким фактором не обязательно должен являться конституционный «дефект». Легко предположить, что стратегия мстительного самоутверждения - иначе говоря, садистский характер, - очевидно, должна предпочитаться человеком, который приходит в жизнь с конституционно определенной ориентацией на действие и склонностью к борьбе.

У Юнга мы можем распознать наш энеатип VIII под названием экстравертный ощущающий тип [118], хотя только в его аспектах реализма и ориентации на вожделение, но не в ориентации на доминирование, ибо Юнг говорит нам, что (по крайней мере, «на нижних уровнях») этот тип, который является «любителем ощутимой реальности, с отсутствием склонности к размышлениям», «не обладает желанием доминировать». Несмотря на это несоответствие, сноска Юнга на описание Вульфена (der Genuss- mensch), его комментарий, говорящий о том, что этот тип «ни в коем случае нельзя считать неспособным к любви», напротив, «его живая способность к наслаждению делает его приятным в общении», плюс наблюдение, что размышления, выходящие за рамки конкретного, не представляют для него никакого интереса и что его главное устремление - интенсификация чувств, не оставляют сомнений в идентичности рассматриваемого типа характера, что подтверждается и наблюдением о наличии у него склонности эксплуатировать окружающих: «Хотя объект отношений может стать для него совершенно необходимым, его ценность отрицается с точки зрения самостоятельно существующего и имеющего право на существование субъекта. Он подвергается безжалостной эксплуатации, из него выжимаются все соки, поскольку сейчас единственное, для чего он может использоваться, это лишь стимуляция ощущений».