Ладожский ярл - Андрей Посняков

Мозгляк вздрогнул, вспомнив неожиданную встречу с Дирмундом. Действительно неожиданную, хоть и предупреждал князь… И тем не менее ошарашил, явившись в образе бритоголового молодого варяга Варга, что спал в клети на лавке, поставленной меж дубочками и тюками с припасами. Спал — до ночи. Ночью — почему-то только ночью — он становился Дирмундом, князем-колдуном, черным князем, которого Истома уважал и боялся. Так сверкал очами — не спутаешь. Ну а днем… Днем Дирмунд словно бы исчезал, оставался лишь Варг — туповатый, словно пришибленный дубиной по голове, парень, едва выучивший пару фраз на славянском. По указу Дирмунда Варг днем спал — да и не мог не спать, ведь каждую ночь в его теле бодрствовал черный князь! И бодрствовал весьма деятельно. Горе было б Истоме, если б не успевал он исполнить всех указаний. Ну, исполнял пока… Знал — Дирмунд умеет быть благодарным. Ну а на этот раз…

— Две гривны, говоришь? — Истома сверкнул глазами. — Согласен! — И тут же предупредил: — Сейчас получишь только одну, другую — после.

Огнищанин кивнул, тщательно пряча радость. Получив мзду, вышел из корчмы, честно расплатился с Ярилом.

— Не пропадай, паря, — прощаясь, предупредил он. — И знак помни.

— Да уж, не забуду, — улыбнулся Зевота, довольно подкинув на ладони обол. Медная, ярко начищенная монета вспыхнула в заходящих лучах маленьким оранжевым солнышком.

Дождь кончился, в бледно-голубом небе медленно проплывали кудрявые лиловые тучки, а на западе, за холмами и лесом, быстро расширялась прозрачная чистая просинь.

Найден придержал коня, чтобы не обрызгать возвращающихся с полей смердов. Те, потные, босые, в беленных на солнце рубахах кланялись, не глубоко, но и не низко, а главное — то Найден знал — от чистого сердца. Молодой тиун по праву считался человеком справедливым и по своему положению вряд ли был так уж выше смерда. Рядович. Человек, нанятый князем по договору — ряду. В силу этого уже — не свободный человек и, ясно, не знатный — зато влиятельный и не бедный. В свою очередь поклонившись смердам, Найден тронул коня. Потом вдруг повернул, догнал прошедших:

— Ребятушки, не знаете ль, где Борича Огнищанина дом?

Смерды остановились:

— Какого Борича? А, чужака, что ли? Во-он за той ивой. Вишь, крыша виднеется?

Найден присмотрелся:

— Да, вижу. Да пошлет Велес здоровья вам, и родичам, и скоту вашему.

— И тебе, тиун, здоровьица.

Простившись со смердами, Найден быстро порысил в указанном направлении. Старательно объезжая лужи — с детства не терпел грязи. Вот и ива, за ней — колючие заросли репейника, а там уж, рядом — окруженная частоколом усадебка. Небольшая — дом с клетью, амбар. Гримнув цепью, у ворот забрехал пес.

— Эй, хозяин! — Не слезая с коня, Найден забарабанил кулаком в ворота. — Открывай поскорее. То я, Найден, тиун княжий.

Постучал изрядно — аж отбил руку. Задумался — и чего там делает Борич, спит уже, что ли?

Наконец за оградой послышался девичий голос — видимо, дворовые Огнищанина усмиряли пса. Заскрипев, распахнулись ворота.

— А нету хозяина.

Выглянула из ворот девчонка — годков, может, шестнадцать — тоненькая, смуглявая, с копной немытых волос и большими темно-серыми глазами. Одетая в длинную посконную рубаху, неподпоясанная, босая. С опаской взглянув на тиуна, пояснила:

— Уехавши хозяин, не сказавши куда.

— Так-таки и не сказал? — недоверчиво усмехнулся Найден.

— У-У — девушка помотала головой. Потом сверкнула глазищами. — На двор не пущу — не велено. Хочешь — у ворот жди.

Найден улыбнулся:

— А водички попить не вынесешь, дева?

— Водички? Да пей, жалко, что ли? — Пожав плечами, девчонка забежала на двор, к колодцу. Зачерпнув водицы, налила в корец, принесла.

— Пей, господине, — потом вдруг улыбнулась лукаво. Тиун-то оказался совсем молодым смешливым парнем! И не скажешь, что тиун. — Что, жена-то не поит?

— Нет у меня жены. — С удовольствием напившись, Найден вытер уста ладонью, вернул ковш и еще раз оглядел девушку. Та смутилась и вмиг юркнула обратно во двор.

— Погоди, дева… — позвал тиун. — Еще не принесешь ли водицы? Уж больно вкусна.

Девчонка снова выглянула из ворот, оглянулась по сторонам воровато — с чего б это? — быстро принесла корец:

— Пей.

На этот раз Найден пил не спеша, разглядывая девушку из-под ресниц. Стройна, худощава, а глазищи, глазищи-то! Еще б приодеть да волосы вымыть…

— Благодарствую, — он протянул обратно корец, улыбнулся, — чего волосы-то не моешь, воды в Волхове мало?

Вспыхнув, девчонка убежала во двор, захлопнув ворота. Вернее, попыталась захлопнуть — Найден заступил конем.

— Уйди, господине, за ради Рода с Рожаницами, — взмолилась девушка. — Осерчает хозяин.

— А, так Борич не отец тебе и не муж? — неожиданно улыбнулся Найден. — Знаешь, рад я этому почему-то.

— Почему ж рад? — тихо спросила Малена, пряча наполнившиеся слезами глаза.

— Так… Как звать-то тебя, дева?

— Ма… Ой, вон он, хозяин. Едет… Ты уж не скажи, что говорил со мною, — жалобно попросила девчонка.

— Не скажу, — кивнув, пообещал Найден, пораженный ее пришибленным видом. Видать, не очень-то добрый хозяин Борич… А девчонка ничего… Красава. Как, она сказала, зовут? Ма… Забыл. Спросить бы — да некогда, вон он, Борич Огнищанин, едет. Увидев Найдена, Борич подстегнул коня:

— Не стряслось ли чего, Найдене?

— Князь велел сыскать быстро, — кивнул тиун. — Грамоты расчетные требует. Готовы?

— Давно уж готовы, — похвалился Борич. — Чай, пять ден невпродых работал. Да ты это и сам ведаешь.

— Ведаю, — согласился Найден. — Это что у тебя за девица, челядинка?

— Ключница. Говорил с ней? — Глаза Огнищанина настороженно сверкнули.

— Нет, — покачал головой тиун. — Видел мельком только. Так ждать тебя?

— А нечего и ждать, — не заезжая в ворота, махнул рукой Борич. — Зовет князь, так посейчас же и едем. А грамоты у меня там, в подклетье. Как господин Конхобар?

— Да как и всегда. Князь приехал — шепчутся. Ну, едем?

Кивнув, Огнищанин поворотил коня.

Фиолетовый вечер сменила ночь, вначале темная — из-за туч, потом быстро светлеющая, наползала-таки с запада чистая полоска неба. Молодой варяг Варг зашевелился на лавке. Открыв глаза, уселся, отбросив в сторону укрывавшую его тело овчину. Осмотрелся вокруг удивленно, миг — и, сообразив что-то, позвал:

— Истома!

Мозгляк выглянул из сеней, узнал уже, кто зовет его, и по голосу, и по горящему черному взору.

— Я здесь,

— Рассказывай, — сверкнув очами, велел друид.

— Все сделал, как ты велел.

Поведав друиду о разговоре с Боричем, Истома выжидательно посмотрел на него.

— Я доволен тобой, — милостиво кивнул князь. — Значит, этот самый Борич — и есть тот, кто нам нужен. Говоришь, он взял мзду?

— Две гривны, хозяин. Губа не дура.

— Пусть. — Друид задумался. — Есть ли вести от Лейва? Что-то засиделся он без дела в своих лесах. И серебра от него давно не было.

— Недавно был от него человек — Лютша, — доложил Мозгляк. — От Лютши этого и узнали кое-что о Бориче.

— Почему не оставили посланника до ночи? — Друид грозно повысил голос.

Истома потупил взор:

— Не смог он. Говорит — быстрее возвращаться надо. А пришел-то, едва рассвело, под утро.

— В следующий раз сделаешь так, как я говорю, — Дирмунд прямо-таки придавил Истому взглядом. — И вот еще… Когда Борич принесет сведения?

— Уже, — довольно усмехнулся Мозгляк. — Похоже, они уже были при нем.

— Вот как? — Друид насупил брови. — А этот Борич не так-то прост. Где грамоты?

— Да вот же лежат, — Истома кивнул на большой сундук перед лавкой.

Дирмунд взял кусочки пергамента и дощечки, повертел в руках, задумался:

— Непонятное какое-то письмо… А, вот и по-нашему… Что это? — вдруг вскричал он.

Истома вопросительно воззрился на друида.

— Здесь написано, что к Ютландцу отправятся шестеро из старшей дружины и двадцать отроков-гридей. Этот Борич не врет?

— Не думаю. Уж слишком сребролюбив, а тут — верное дело.

— Так, выходит, к Ютландцу идет двадцать шесть человек! А всего сколько воинов в Альдегьюборге? Думаю, в несколько раз больше! И все они остаются в городе… Это плохо для наших планов. — Друид надолго задумался. — Вот что, верный слуга мой, — наконец проговорил он. — Я думаю, этот недоносок Хельги просто-напросто обманывает Ютландца — скрывает от него истинное число воинов. Кто приехал от Рюрика?

Мозгляк виновато потупился.

— Не знаешь? — нахмурился Дирмунд. — Узнай. И сделай так, чтобы и он, этот посланец, узнал о задумке Хельги. Пусть потребует всю дружину! Ну или почти всю. Ты понял меня, друг мой?

— Да. — Истома кивнул. — Княже, ты просил устроить жертвенник.