Бумажные девочки - Александр Гордон Смит

неопровержимые доказательства. Если же нет, любая ошибка с нашей стороны приведет к тому, что мы окажемся в таком глубоком дерьме, что нам не помешает подводная лодка. Персиваль уже здесь?

– В пути, – ответил Портер. – Его сопровождает Сполдинг.

– Только не в комнату для допросов.

– Сэр? – Портер нахмурился.

– Я не хочу, чтобы он устроил скандал. Персиваль не под арестом, и нам нужно, чтобы он сохранял спокойствие. Данст, сделай мне одолжение, наведи порядок в буфете.

– Во время ланча? – уточнил тот. – Вы хотите устроить мятеж?

– Просто сделай то, что я прошу. И, Кетт, я должен попросить тебя об одолжении. Большом и необычном.

Роберт молча приподнял бровь.

– Поезжай за дочкой и привези ее сюда.

По дороге Кетт позвонил няне Мойры. Дорога занимала всего пять минут, но, к счастью, разговор продлился недолго.

– О боже, она очаровательна, – сказала няня по телефону. – И совсем не скандалит. Съела тост с медом и диетическое печенье… извините, я не спросила, можно ли ей печенье, но решила, что все будет нормально. Она практически вырвала его у меня из рук.

– Все хорошо, – отозвался Роберт, пытаясь вспомнить имя женщины. – Я просто не могу вспомнить, на какое время мы договорились.

– Любое, до трех часов. Можно и позже – после окончания занятий в школе приходят дети постарше.

– Я заберу Мойру до трех. С ней точно всё в порядке?

– Мистер Кетт, она ни разу не спросила про маму или папу.

«С одной стороны, это замечательно», – подумал Роберт, повесив трубку. С другой – он испытал разочарование. Всего за одно утро Мойра нашла себе новый дом и новую семью. Это разрывало ему сердце, но так уж устроены дети: их воспоминания остаются неглубокими. Страшная правда состоит в том, что Мойра начала забывать Билли.

Кетт припарковался перед детским садом, оставив двигатель включенным. Как только его впустили внутрь, Эви бросилась к нему и схватила за ногу, словно за спасательный круг во время шторма.

– Привет, красотка, – сказал он, взъерошив ее волосы. – Хорошее было утро?

– Ты опоздал, – пробормотала Эви ему в ногу.

– Вовсе нет! – запротестовал он. – Я пришел даже раньше.

– А вот и нет, – парировала она.

Роберт попытался оторвать Эви, но она его не отпускала. И он с глупым видом, точно актер из комик-группы «Монти Пайтон», вышел из сада, волоча за собой цеплявшуюся за его ногу малышку.

К тому моменту, когда они подходили к машине, Эви уже хохотала, а его брюки могли в любой момент соскользнуть вниз.

– Послушай, Эви, хватит, – сказал Кетт, подхватив ее под руки и оторвав от ноги. Некоторое время он держал девочку на весу, пока она не прекратила извиваться. – Мне нужно, чтобы ты мне помогла. Речь идет об официальной работе на полицию. Как ты думаешь, у тебя получится?

– Я буду ловить плохих парней?

– Да, именно, – ответил он и почти не соврал.

Затем пристегнул ремни детского кресла, дважды проверил их, захлопнул дверь «Вольво» и сел за руль. Роберт сразу понял, о чем его попросит Клэр, и это произвело на него впечатление – частично из-за того, что идея была хорошей, частично потому, что Кетт сомневался в желании босса нарушать правила. Он оглянулся через плечо и улыбнулся своей девочке.

– Мне нужна твоя помощь. Я хочу, чтобы ты поговорила с одним человеком.

* * *

Контраст не мог бы быть более сильным.

Стиллуотер был невозмутимым, умным, готовым ко всему. Окруженный покрытыми шрамами стенами комнаты для допросов, перепачканный кровью, он на все сто процентов выглядел как преступник.

Локи Персиваль походил на жертву катастрофы.

Он съежился на стуле в дальнем конце столовой, подтянул ноги к груди и обхватил руками колени, бросая из-за них взгляды, точно раненый кролик; его темные глаза метались из стороны в сторону под старой грязной бейсболкой футбольного клуба «Норвич Сити», некогда желтой. Казалось, он ждал, когда кто-нибудь придет и избавит его от страданий.

И этот кто-то был старшим детективом-инспектором Кеттом.

– Помните, – сказал Клэр; его губы почти касались уха Роберта, когда они вместе смотрели сквозь грязное маленькое стекло в дверях кухни. – Будьте с ним помягче. Иск о неправомерном аресте превратит его в оружие массового поражения с бесконечными патронами.

– Пиф-паф! – крикнула Эви оглушающе-визгливым голосом.

– Вы уверены? – спросил Кетт. – Эви никому не дает спуска.

– Я хочу, чтобы он чувствовал себя спокойно, – сказал Клэр. – И чтобы происходящее не походило на полицейский допрос.

– Ваш ход, – пробормотал Роберт, распахивая дверь столовой.

Эви влетела внутрь и сразу метнулась к холодильникам, словно наступило утро Рождества. Кетту показалось, что, когда Персиваль ее увидел, он был готов закричать, но затем успокоился, выражение его лица смягчилось, и он стал наблюдать за девочкой, вынимавшей еду с полок и убиравшей ее обратно.

Из комнаты всё вынесли, а потом занесли что-то обратно. Сполдинг и Данст сидели рядом за столом, делая вид, что о чем-то оживленно беседуют; Портер поглощал протеиновый батончик рядом с дверью, изучая мобильный телефон с таким сосредоточенным лицом, что явно заслуживал «Оскара».

Все сняли куртки и ослабили галстуки.

– Я могу это взять? – спросила Эви, подняв над головой баночку с апельсиновым желе.

Кетт вошел вслед за ней с улыбкой на лице, кивнул Персивалю, продолжая улыбаться, и направился к Эви.

– Желе на ланч? – спросил он. – А как насчет сосиски в тесте? Здесь еще делают сэндвичи…

– Желе, – заявила Эви с таким лицом, что Роберт сразу понял: спорить бесполезно.

– Тогда найди ложку, – сдался он, глядя, как она мчится мимо кассы.

Повернулся к женщине за прилавком и с удивлением обнаружил, что перед ним – старший детектив-инспектор Пирсон.

– Могу я заплатить попозже?

Она кивнула, и Кетт снова повернулся к Персивалю:

– Привет, прошу простить меня за вторжение…

Персиваль, ничего не ответив, опустил ноги на пол, поставил локти на стол и принялся нервно теребить край потертой бейсболки. Он совсем не походил на мужчину с фотографий, которые они нашли в доме Делии Кроссан, – на его ранние снимки. Сейчас этот человек выглядел сломленным. Из-под кепки торчали редеющие грязные волосы, лицо покрывали пятна. Казалось, его одежду не стирали неделями, и даже издали Кетт уловил шедший от него запах – настолько неприятный, что Роберту расхотелось брать сэндвич с полки. Персиваль потирал левое бедро – то место, куда его ударили ножом, вспомнил Кетт.

– Я приношу вам свои извинения, – продолжал он, делая несколько шагов в сторону стола. – И знаю, как вам тяжело. Я хочу заверить вас…

– Мне не нравится, – заявила Эви.

Она стояла за спиной Кетта, опираясь на стол. Из открытой баночки с желе на пол выливался сок.

– Перестань, Эви! Посмотри, что ты тут устроила…

Он забрал у нее баночку и поставил на ближайший столик, а она побежала к прилавку, чтобы выбрать что-то другое.

– Вы чего-нибудь хотите? – спросил Кетт у Персиваля, но тот отрицательно покачал головой. Если судить по всему, уже много лет он ел только чесночный хлеб.

Роберт сделал еще несколько шагов в его сторону.

– Вы