Сезон оружия - Александр Зорич

– Но наивно было бы думать, что эти люди из ниоткуда – несанкционированные пользователи. Нет. По моим оценкам, армия СРС сейчас на шестнадцать процентов состоит из так называемых шатунов, то есть аватаров, за которыми не стоят реальные личности. Всем известно, что это нарушение и сетевых законов, и конвенций ООН.

– И кто же фабрикует эти фальшивые аватары? – ядно спросил Мак-Интайр. – Вы выяснили, откуда они берутся? Как они обходят стоп-блоки Координационных Центров?

Мак-Интайр знал, что Гиллеспи известен ответ на этот вопрос. Мак-Интайр работал на публику. На капитана Стэнли Мэрдока. Пусть эти армейцы знают наших!

– Мы знаем все, сэр. – Гиллеспи отлично подыграл Мак-Интайру. – Всем известна компания «Виртуальная Инициатива». Судя по обилию рекламы ВИН в московском небе, в стереовизорах, в уиаковках с чипсами, на бутылках с лимопивом, на рулонах с туалетной бумагой, да и вообще везде, где в принципе возможна реклама, – они самые наглые, самые зубастые. Подозреваю, когда современные русские дети учатся говорить, они говорят теперь не «мама» и не «папа». Теперь русские малыши говорят «в лай с вилтуаной инисативой!». К черту, значит, «маму» и «папу»! ВИН – монополист. ВИН – номер один в сфере виртуальных технологий. Так вот, я возьму на себя смелость утверждать, что именно ВИН поддерживает Социальную Республику Сол в виртуальных баталиях. Причем поддержка эта имеет особый запах. Она, как говорят русские, vonyaet.

Гиллеспи замолк и поглядел на Мак-Интайра, ожидая одобрения.

– Хорошо, Гиллеспи, продолжайте. – Мак-Интайр был доволен, но не хотел, чтобы это стало заметно. Поэтому он медленно извлек из кармана гаванскую сигару «Дух Фиделя» и закурил.

– Я утверждаю, что именно ВИН фабрикует фальшивые аватары. Именно ВИН, ее мощности и персонал поддерживают шатунов и делают это так искусно, что Координационные Центры игнорируют эти вопиющие «подлоги».

Стэнли Мэрдок старательно прикрыл рот ладонью и зевнул. Разговоры этих пинкертонов начинали действовать ему на нервы. Он пошел в армию именно для того, чтобы слушать как можно меньше разговоров. Когда уже Мак-Интайр соблаговолит рассказать о главном?

– Прекрасно, Гиллеспи. Знаете ли вы, чем вы будете заниматься сегодня вечером? – бесстрастно спросил Мак-Интайр.

– Нет, сэр.

– Примерять погоны лейтенанта к десантному комбинезону, – сказал Мак-Интайр. На его лице не проскользнуло ни тени улыбки.

Глава 8

ЗОЛОТОЙ ДОЖДЬ

1

«Почему я устроил все так, а не иначе? Почему ВР представляет сравнительно узкий спектр возможностей для аватаров? Почему нельзя испытать ощущения сперматозоида в тот момент, когда он атакует яйцеклетку? Почему нельзя стать облачным антициклоном протяженностью в тысячу миль и пролиться на землю ледяным дождем? Почему нельзя воплотиться в стаю железной саранчи и сожрать Солнце?

Потому что все это было бы дешевой ложью. Подделкой. Блевотиной.

Потому что твой мозг не имеет никакого опыта восприятия подобных переживаний и никакого опыта управления десятью миллионами членистых лапок одновременно.

Да, у тебя есть кое-какая генетическая память. Да, она позволяет со временем освоиться в теле собаки или дельфина. Да, в силу глубинной сексуальной амбивалентности твоей природы, если ты рожден женщиной, ты можешь стать вполне умелым любовником, а если мужчиной – более чем привлекательной девственницей. Эти переживания твой мозг обрабатывает более или менее исправно кроме некоторых патологических случаев абсолютной несовместимости. Ты даже в состоянии управлять аватаром крылатого быка или киборга. Но все бесформенное (как облако), абстрактное (как метеор), множественное (как рой пчел), сверхмалое (как сперматозоид) навсегда закрыто для тебя. Если ты, конечно, легальный пользователь, а не безумец. Потому что есть еще черный рынок, где продаются любые, подчас смертельные в первую очередь для самого пользователя, аватары.

А для совершенно сумасшедших сукиных детей существует Утгард».

Олаф Триггвассон. «Страннее, чем рай»

2

Частый золотой дождь ринул в лишенную атрибутов существования бездну Утгарда.

Сотни крупных тяжелых капель в безмолвии пересекали взвихренную смерчами спонтанности пустоту.

Одна капля была особенно крупной. Настолько крупной, что в ней прекрасно помещалась и чувствовала себя вполне комфортно здоровенная красная псина размером с теленка.

После первого трансового путешествия по Утгарду в Шлейфе Стабильности Локи память Августина сохранила некое интуитивное представление о пути. Или, по крайней мере, так казалось самому Августину. Нам всегда проще приписать себе какие-то несуществующие заслуги, чем согласиться с тем, что их истинным автором является некая высшая и недоступная нашему пониманию воля.

Золотой дождь быстрее мысли миновал бескачественный мир черных рек, преодолел препоны земли неопыленных цветов, безумный домик маленького мальчика без мамы и десятки других, неназываемых безумств.

И каждый раз золотой дождь, повинуясь неведомому и необъяснимому инстинкту, выбирал единственно верный путь.

3

Аваллона больше не было. Не было винноцветного океана шампанского, не было солнца, завитого в веретено детского волчка, не было ничего.

Золотой дождь почувствовал это, как только его первые капли появились в свинцовых небесах таинственной Зоны Стабильности и, рассекая воздух с оглушительным свистом, понеслись к поверхности безбрежного сине-зеленого океана.

Воды океана были спокойны, словно ртуть, и имели огромную, немыслимую температуру.

Океан был в десятки раз горячее поверхности солнца, но все же он, в нарушение всех естественных законов природы, не сверкал и не подавал ни малейших признаков кипения. Более того – невидимый сверхъестественный экран защищал поверхность океана от вторжения всех известных типов зрения. Августин ни на секунду не мог заподозрить его всеиспепеляющих свойств.

«Мама!» – мысленно возопил Августин, когда авангарды его раздробленного аватара стали падать в предательские воды и, попадая в них, бесследно сгорали, не оставляя ни малейшего следа.

Его спасла только молниеносная реакция полицейского, вышколенная долгими годами службы.

Все, что осталось от Августина, молниеносно собралось в золотой шар и повисло в нескольких сантиметрах над страшным океаном.

Шар провел несколько минут в неподвижности, потом на его поверхности началось на первый взгляд хаотическое движение. Через минуту из шара выдвинулись восемь коленчатых отростков – радарные антенны, – и он смог видеть все.