Воспоминания бывшего человека - Ник Председатель

Утром Оксана с непроницаемым лицом принесла мою чашечку кофе. То, что я ночевал не у себя, ее, казалось, нисколько не удивило.

— Мы работали. Я избавлял ее от кошмаров! — какого черта я оправдывался перед своей домработницей? Пусть даже и любовницей по совместительству.

— Нико! — Ленка душила меня в объятиях. И плевать она хотела на суровый вид этой девчонки, Оксаны, — Ты был великолепен! Ты был богом! Ты был светом, который материализовался, чтобы победить тьму! Он больше не будет меня мучить! Жизнь вновь прекрасна! — Ленка вскочила и, нимало не смущаясь своей наготы, поцеловала заледеневшую Оксану.

— Да, жизнь прекрасна, — грустно повторил я, оглядывая комнату в поисках трусов.

Глава 13

Следующие несколько дней я решил посвятить отдыху и размышлениям. Значит, Кураторы потихоньку-помаленьку увеличивали мои силы для выполнения некой миссии. Интересно, какой? И еще интересно, насколько сохранилась у меня свобода воли? Но не могли же Кураторы полностью контролировать мою жизнь?! Точнее, сказать — могли, если бы захотели, но зачем им это нужно? Они постепенно увеличивали мою силу — это я и сам стал чувствовать. Особенно, когда остановил падение любимой чашки — остановил на несколько мгновений — до тех пор, пока Оксана не подхватила ее у самого пола. Ну, хорошо, очевидно это требует времени — передача силы. Будем пока спокойно жить, копить силы и ждать призыва для выполнения миссии. Интересно, что будет со мной потом — после выполнения этой самой миссии? Может, за ненадобностью, буду уничтожен?

— Никодим Алексеевич, — прервала однажды мои размышления о природе добра и зла, Оксана, — ваша супруга сегодня прилетает… я забыла вам сказать вчера — она звонила.

— Что? Наташа? Я… черт! Да как это ты забыла?! — я вскочил с кресла, — как забыла?!

Понятно, что девчонка просто решила отомстить мне за ночь с Ленкой. И теперь…

— Когда она прилетает?! — я не на шутку рассердился, и Оксана испуганно попятилась.

— Она… наверное… уже, — залепетала она, — Лена поехала встречать…

— Что?! Да ты что себе вообразила?! Да еще и Ленка встречать поехала! Ты еще не знаешь, что я за это тебе сделаю…

И тут, громом среди ясного неба, прозвенел звонок входной двери. Оксана ускользнула открывать. Тварь! Да как она посмела так меня подставить?! Ладно, разберемся… чуть позже…

Радостная Наташа влетела в комнату. Ленка и шофер затаскивали увесистые чемоданы.

— Лена сказала, что ты занят, встретить не сможешь, — радостно щебетала Наташа, бросаясь мне на шею.

Я молча стиснул ее в объятиях. Зарылся лицом в роскошную прическу. Уткнулся и сопел носом в ушко. Почти изо всех сил сжимал значительно постройневшую фигурку жены и не мог заставить себя опустить руки. Мельком глянул вокруг. Оксана стояла, как и положено вышколенной горничной, скромно потупя взор. Ленка, казалось, слегка усмехается.

— Наташа, — я, наконец, вышел из ступора, — тут столько всего произошло…

— Знаю… Вадима убили… — она отстранилась, — я рада, что ты приютил Лену. Она мне в машине рассказала, как ее посадили… по ошибке… потом разобрались, но жить ей негде…

Я был уверен, моя проницательная супруга все поняла про нас с Ленкой. Интересно, а она там, в Великобритании… была… одна? Или какой-нибудь галантный джентльмен скрашивал ее одиночество?

Весьма к месту пришедшая Светлана, мигом организовала стол. Праздничный ужин, посвященный возвращению моей супруги, начинался несколько скованно.

— Как дети? Как учатся? — спрашиваю погрустневшую жену.

Слава богу — тема благодатная! Наташа долго и подробно рассказывает о детях, а я с тихой грустью замечаю морщинки около ее глаз, слегка увядшую шею, руки, хоть и по-прежнему, холеные, но уже не те — молочные ручки, которые я так любил целовать. Впрочем, все мы не юнцы тут, за исключением налитой Оксаны, непрерывно снующей на кухню и обратно. Заметив мой мрачный взгляд, она бледнеет. Наташа тут же замолкает и пытливо смотрит мне в глаза.

— Ну-ну… рассказывай, — как бы удивляюсь я ее замешательству, — значит, Володьке, трудно язык дается?

— Трудновато… Но я наняла репетитора… и он ежедневно занимается…

— Репетитор — мужчина? — зачем-то уточняю я

— Мужчина… — растерянно ответила Наташа, — а какая… причем тут… — она замолчала и с негодованием уставилась на меня.

Я с невинным видом разливаю вино по бокалам. Нужно будет подливать почаще… Трудный вечер предстоит.

Постепенно, под воздействием благородных напитков, собравшиеся, в том числе и я, немного оттаяли.

Наташка, как всегда, в черном, с черными волосами, похожая, как мне, почему-то, всегда казалось, на средневековую колдунью, весело рассказывала о жизни в Англии. Светлана и Оксана исправно приносили все новые блюда. Ленка увлеченно слушала смешные, с английским юмором рассказы Натальи. Ну, кто-то же научил мою жену так здорово рассказывать английские анекдоты…

— Девочек, я думаю, можно отпустить, — мимоходом бросает Наташа и продолжает рассказ, успевая, однако, наблюдать за моей реакцией.

Елки-палки, размышляю я, усердно качая изрядно захмелевшей головой, тут такие дела… Кураторы… еще какое-то чудо на хвосте… какая-то секретная миссия… а я должен разбираться с женой, точнее, это она скоро будет со мной разбираться. От нее ничто никогда не ускользало. Ее проницательность сделает честь любому сыщику. Ее чутье даст сто очков вперед любой ищейке. Вот сейчас она рассказывает Ленке что-то веселое, а сама просчитывает насколько мы успели сблизиться. Она, конечно, не сомневается в нашей сексуальной близости. Но ее, в данном случае, я думаю, больше волнует наша духовная близость. Ленка уже живет у меня — может, я надумал сменить жену? Так ведь, часто бывает — лучшая подруга… А с Оксаной — я не уверен, что Наташка просчитала, хотя комнату ее она видела и выводы, возможно уже сделала. Но, черт возьми, может же хозяин поселить в своем огромном доме домработницу — что тут плохого? Что тут подозрительного?!

— Ты уже и горничную тут прописал? — вскользь бросила Наталья, когда мы совершали обход дома. Да, трудно мне будет…. А она здорово похудела — наверное, там, в Англии неприлично быть полненькой… Ходила, наверное, на шейпинг, или фитнес, или еще на какую-нибудь хреновину…

— Что? — переспрашиваю я чисто механически и