Линкор «Шарнхорст» - Альф Якобсен

«Поразительно, насколько спокойно, со скоростью моторной лодки, идет конвой прямо к острову Медвежий. Такое впечатление, что ни Люфтваффе, ни Боевая группа не существуют».

Однако в данном случае Иоханесон ошибался: англичане были прекрасно осведомлены о существовании Боевой группы.

Глава 14

ТАЙНЫ БОРТЖУРНАЛОВ

ОСЛО, ОСЕНЬ 1999 ГОДА.

К этому времени мне удалось собрать копии наиболее ценных документов, имеющих отношение к сражению у Нордкапа; я обращался в следующие открытые архивы: Государственный архив (Public Record Office) в Лондоне, Военный архив (Militärarchiv) во Фрейбурге, Германия, Национальный архив (National Archives) в Вашингтоне и Военно-морской музей (Naval Museum) в Хортене, Норвегия.

Адмиралом Фрейзером было составлено два подробных отчета. Первый из них датирован 31 декабря 1943 года и был написан на борту флагмана «Дюк оф Йорк» при возвращении из Мурманска в Скапа-Флоу; в нем ничего не говорилось о том, где был потоплен «Шарнхорст». Второй отчет датирован 28 января 1944 года, в нем я обнаружил такую фразу:

«Последними, кто видел линкор, были „Ямайка“, „Матчлесс“ и „Вираго“, и это было примерно в 19.38; в 19.48 подошел „Белфаст“ и провел вторую торпедную атаку, корабль затонул в точке с приблизительными координатами 72°16′ N, 28°41′ E».

Прошло уже четыре недели со дня сражения, и Фрейзер имел возможность спокойно отдохнуть. Когда адмирал вернулся на базу в Скапа-Флоу, у него было много времени на то, чтобы изучить необходимые карты и отчеты, а также поговорить со своими капитанами. В высшей степени пунктуальный и добросовестный, он был очень требователен к штурманам. Он и сам писал в отчете:

«Штурманы флагмана проделали хорошую работу, их карты с прокладкой курса были полезны мне и кораблю. Я и сам то стоял на мостике, то шел в штурманскую рубку, где все время находился начальник штаба. Я убежден, что штурманы должны постоянно взаимодействовать с адмиралом, чье место, очевидно, на мостике».

Начальником штаба у Фрейзера был капитан Уильям («Билл») Слейтер, который на борту «Дюк оф Йорк» появился незадолго до сражения. Это был высокий лысый человек «с красным лицом и очень длинным носом». Он был сторонником жесткой дисциплины и «всегда максимально четко формулировал задачи». В боевой обстановке «был хладнокровен и уверен в своих действиях… Он постоянно носил противобликовые очки, в бою надевал каску и от остальных требовал того же».

Слейтер также следил за тем, чтобы велась поминутная прокладка курса флагмана «Дюк оф Йорк» и остальных кораблей флотилии во время боя. Под его началом была штурманская служба, в состав которой входили как офицеры, так и матросы, она должна была сделать все, чтобы Фрейзер в любую минуту мог узнать, где находится корабль.

Несмотря на все это, по какой-то причине была допущена грубая ошибка: ведь «Шарнхорст» погиб вовсе не там, где это произошло по мнению Фрейзера. Британские корабли, особенно службы, работавшие под присмотром адмирала, всегда славились своей тщательностью и точностью наблюдений. Но если так, то в чем же дело?

В бортжурнале «Дюк оф Йорк» не удалось найти ничего такого, что могло бы раскрыть тайну, наоборот, все запуталось еще больше. Записи были лаконичными и четкими:

«19.29. Дистанция 4000 ярдов. Крейсеры и эсминцы выдвинулись для уничтожения врага торпедами.

19.45. Немецкий линкор „Шарнхорст“ затонул в точке 72.29 N, 28.04 E».

Все это было странно. Точка, зафиксированная в бортжурнале, отличалась от приведенной Фрейзером в официальном отчете и была смещена по крайней мере на 37 миль к западу, т. е. расхождение было не таким уж малым.

Я полагал, что записи в журнале были сделаны во время сражения, либо непосредственно после его окончания. Что же произошло в промежутке времени между 26 декабря 1943 года и 28 января 1944 года, из-за чего Фрейзер изменил координаты злополучной точки? Было ясно, что участники событий обсуждали этот вопрос. Судя по записям в бортжурналах, мнения штурманов «Дюк оф Йорк» и флагмана вице-адмирала Роберта Барнетта «Белфаст» на этот счет отличались. Официальные координаты точки потопления были взяты из отчета Барнетта, составленного 1 января 1944 года:

«В 20.02 было замечено большое пятно нефти в точке с приблизительными координатами 72°16′ N, 28°41 E, кроме того, чувствовался сильный запах сгоревшего топлива».

Действительно, «Белфаст» был ближе к тому месту, где пошел на дно «Шарнхорст», чем «Дюк оф Йорк», который к тому же покинул район боя еще до того, как линкор затонул. Однако оправдывало ли это то, что Фрейзер посчитал данные штурманов крейсера более точными, чем своих собственных? Почему он пренебрег результатами работы, выполненной Слейтером, и отдал предпочтение штурманам «Белфаста»?

Как же были получены эти различные результаты? 26 декабря 1943 года, в день св. Стефана (в литературе его часто путают с Днем подарков, но это ошибка, потому что тогда он пришелся на воскресенье), дули сильные южный и юго-западный ветры, сопровождавшиеся снежными шквалами. Стояла кромешная темнота, небо скорее всего было затянуто тучами, а волны были высотой 8–10 метров. Тогда в распоряжении штурманов были лишь традиционные инструменты — хронометры, логарифмические линейки и секстаны. Была зима, и солнце вообще не поднималось над горизонтом. Удалось ли кому-нибудь в этих условиях поймать луну или звезды? Но даже в этом случае можно ли было определить широту с достаточной точностью?

Более тщательное изучение бортжурналов показало, что в большинстве случаев корабельные штурманы пользовались счислением, определяя местоположение корабля по его курсу и скорости, вводя некоторую поправку на ветер и скорость течения.

Когда я начал свои расследования, в живых остался лишь один из штурманов — 78-летний Рекс Чард, который в 1943 году был совсем юным лейтенант-коммандером на эсминце «Скорпион». Удалось разыскать его в Бристоле, но то, что он рассказал нам, скорее обескураживало:

«Честно говоря, у нас были дела поважнее, чем поминутно наносить на карту наше положение. Хоть я и был штурманом на „Скорпионе“, но на самом деле командовал другой боевой частью — отвечал за стрельбу осветительными снарядами и за артиллерийские средства ближнего боя.

Обычно мы определяли свое положение лишь по отношению к флагману. Изменение курса производилось, чтобы держать строй или уходить от „Шарнхорста“.

Думаю, что, с учетом стоявшей тогда погоды расчетная точка потопления „Шарнхорста“ могла быть определена с ошибкой до 10 миль. Прокладка курса делалась по данным флагмана. У нас не было таких хитроумных навигационных средств, как сейчас. Половину времени мы вообще не знали, где находимся — мы знали только, где должны быть, по мнению флагмана».