Королевство ангелов - Мария Кущиди
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако сейчас Солия чувствовала себя потеряно. Ей не то хотелось плакать от накативших на нее чувств, не то смеяться и делать всякие глупости, зная, что это сойдет ей с рук. Она хотела быть свободной от этих переживаний, от гнетущих ее мыслей. Это становилось невыносимой ношей для нее.
Не дочитав какую-то новенькую книгу, девушка вышла из поместья, направившись в сторону яблоневого сада, в котором некогда состоялась их с графом встреча. Как бы ей хотелось увидеть его там, ждущего ее в этот час, в эту минуту. Но Солия лишь впустую надеялась на это. Граф Шейден не мог навестить ее сегодня по очень щепетильным причинам. Объяснить их полностью девушке он был не в силах, боялся, что она не поймет его или же поймет неправильно. Он не хотел обманывать ее, поэтому всегда говорил правду, не заходя слишком далеко в подробности. В этом он был настоящим умельцем, и Солия поэтому доверяла ему, не имея даже малейшей возможности заподозрить в словах графа что-то неладное, волнующее. Солия не могла об этом подумать, не могла полагаться на свое бурное воображение. У нее оно было богатым, ярким, но она сдерживала его по отношению к Шейдену.
Стройные деревья молодых яблонь были красивыми. Они нравились девушке, и она часто любила на них смотреть. Матушка высадила их после своей свадьбы, и уже они были статными, высокими, раскидистыми. Солия не разбиралась в породах или же видах плодовых деревьев, поэтому даже названия их не знала. Это было ей не нужно. Она хорошо знала историю, любила решать сложные задачки и читать мутные детективные романы, от которых головка ее сестры всегда шла кругом. Ей было нужно лишь то, чем она интересовалась, дышала, жила. А такие мелочи, как название яблоневых деревьев, были ерундой, без которых она вполне могла прожить счастливую, радостную жизнь.
Сев под одну яблоню, которая была самой раскидистой и немного корявой, девушка устремила свой взгляд в голубое небо, которое было в этот день таким красивым, что восторгаться им мог каждый, даже если фантазия этого человека была на нуле. Девушка мечтала, рисовала на чистом голубом полотне звезды, новых забавных существ, животных. Она была невесома, легка. Впервые Солия могла ощутить это, впервые могла почувствовать жизнь и рок своей младшей сестры.
Девушка широко улыбалась, что-то мурлыча себе под нос, и не заметила, как кто-то пробрался в ее тайное логово. Она не хотела спугнуть неожиданных гостей, замерев на одном месте. Когда шаги среди деревьев затихли, раздался сухой, упавший голос:
– Не понимаю, Дориан, как нам все выдержать. Десять лет назад все было иначе. Ты был другим. Сейчас же я едва могу засыпать рядом с тобой. Хоть ответь что-нибудь.
– И ты была другой, Эвагвелия. Я был счастлив рядом с тобой, но это давно прошло. Давай не будем вспоминать о счастливых моментах. Их давно нет.
– Не жалеешь меня, так девочек наших пожалей. Они не должны узнать. Какой стресс они переживут, если узнают.
Молчание недолго длилось в яблоневом саду.
– Солия и Делия не узнают. Ничего не узнают. Для них мы счастливы, как и всегда.
– И это очень трудно. Обманывать, Дориан, трудно.
– Но это лучшее, что мы можем им предложить. Что сделаешь, если мы уже не те. Рано или поздно это должно было произойти.
– Не ты ли говорил, что любовь вечна? Эхх… Какая глупость. И кто это только придумал?
– Ладно, давай просто забудем.
– О тех годах, которые принесли нам много счастья? Забудем?
– О них самых. Ты же знаешь, ничего нельзя изменить. Хоть мы и пытались.
Когда девушка осталась одна, она долго и мучительно молчала. Сердце ее не билось, а в ушах по-прежнему раздавался гул отдаленных голосов. Нет, так нельзя. Нельзя было верить им, всем им, людям. Все лгут, даже самые родные. Правды нет, и это осознание всегда приходит очень поздно, горестно. Нужно было понять, что вообще происходило с людьми в этот коварный век. А был ли он в самом деле? Может, нет никакого века, этой раздельности на части времен? Время, на самом деле, не играет никакой важной роли. Оно просто есть среди нас и отрадно портит все на своем пути, спешит, либо медлит. А иногда и жестоко обманывает.
Дориан и Эвагвелия не были теми людьми, которыми их всегда видели их любимые дочери. Все было иначе, сложнее. Сколько они хотели еще обманывать близких? Вечность!? Не много ли для двух обреченных людей, стоящих перед пропастью на шатком булыжнике? Сомнительно. Эта игра сильно затянулась, победителей нет. А могли бы быть? Это очевидно.
В несчастье все становятся виноватыми. Дочери Миллиал стали виновны в том, что ради них два человека вынуждены были создать спектакль, в который вовлекли всех, кто их окружал в стенах поместья. Проклятущее здание! Но оно не виновато в этом, поверьте. Дом не может стать причиной раздора, он лишь хранит его. Долго. Веками. И даже после смерти хозяев не забывает. Вот ноша, которую не вынести. Можно лишь убить поместье, разрушить, разобрать по камушкам, чтобы оно перестало помнить о жестоком обмане старших Миллиал. Но этот дом никто не разберет, не уничтожит. Он будет жить, притом очень долго и несчастно.
Солия заперлась в библиотеке отца, упала на колени перед огромным платяным шкафом и долго, горько плакала. Ее слезы не могли ей помочь. Никому не могли. Но так хотелось, чтобы каким-то чудом хоть капелька света существовала на этой земле. А девушка плакала, верила в чудо из светлых книжек своей сестры, но оно никак не хотело происходить. Да кто вообще его придумал? Чудо? Конечно! Маленькие наивные девочки только верят в него. Солия не была такой, она верила лишь в то, что видела перед своими глазами, слышала своими ушами.
Если бы Делия узнала об этом, о том, что скрывают родители… Нет, так нельзя. Она воспримет это как удар клинком, и последствия будут очень тяжелыми. Лучше сохранить эту историю от нее. Да, так будет лучше.
Не зная, как излечить свою душу, Солия в порыве ярости разбросала книги, до которых могла достать, по полу, с огромным удовольствием вырвала из них листы, а затем замерла, остановившись у отцовского стола. На нем стояла фотография, семейная фотография
