Хельсрич - Аарон Дембски-Боуден

— Всё ещё хуже, — Саррен указал пультом управления на переносной гололитический стол, изменил масштаб изображения и продемонстрировал большую часть южного побережья Армагеддон Секунд.

— Улей Темпест, — прошептали несколько офицеров.

Вражеские руны мерцали, приближаясь к соседнему прибрежному городу. Их было почти столько же, сколько шло к Хельсричу.

— Они мертвы, — сказала Тиро. — Темпест падёт вне зависимости от наших действий. Улей вдвое меньше Хельсрича, и защитников у него также вдвое меньше.

— Мы все умрём, — раздался голос.

— Что ты сказал? — усмехнулся Фальков.

— Мы сделали всё, что возможно. — Возражал тучный лейтенант в униформе мобилизованного ополчения. Он держался спокойно, даже уверенно, произнося то, что уже давно обдумал. — Трон, три сотни вражеских судов? Мои люди размещены в доках, и мы знаем, что там сможем сделать. Наша оборона настолько тонка как… как… чёрт, как если бы её там вообще не было. Несомненно, мы должны эвакуировать город. Мы сделали всё, что могли.

Тёмный плащ Фалькова зашуршал, когда комиссар выхватил личное оружие. Но он не успел казнить лейтенанта за трусость. Что-то размытое, рычащее, огромное и чёрное пронеслось сквозь комнату. Ополченец с грохотом ударился спиной о стену, зависнув в метре над полом и подёргивая ногами, когда реклюзиарх сжимал его горло одной рукой.

— Тридцать шесть дней, жалкий червяк. Тридцать шесть дней мы бросаем вызов и многие тысячи героев уже погибли. Ты говоришь об отступлении, когда пришёл твой черёд пролить кровь врагов?

Лейтенант не мог ответить, пока его душили. Полковник Саррен, Кирия Тиро и другие офицеры молча наблюдали. Никто не отвёл взгляд.

— Кх. Агх. Сс. — Трус боролся с удушьем и смотрел на серебреную копию посмертной маски Бога-Императора. Гримальд наклонился ближе, ухмыляющийся шлем-череп заслонял паникёру весь обзор.

— Куда ты собрался бежать, трус? Где ты можешь укрыться так, чтобы Император не увидел твоего позора и не плюнул в твою душу, когда твоя никчёмная жизнь подойдёт к концу?

— По… Пожалуйста.

— Не позорь себя, прося о жизни, которую не заслуживаешь. — Реклюзиарх напряг руку, пальцы сжались с влажным хлопком. Лейтенант задёргался в хватке, а когда рыцарь разжал руку, тяжело рухнул на пол. Гримальд возвратился к столу, проигнорировав упавшее тело.

Понадобилось несколько секунд, чтобы обсуждение возобновилось. Фальков отдал честь реклюзиарху. На что рыцарь не обратил внимания.

Магхерн пытался разобраться в линиях, которые протянулись на карте по диспозициям войск, но для него они были всё равно, что на другом языке. Он прочистил горло и спросил, перекрывая шум. — Полковник.

— Начальник доков.

— Что происходит? Попроще, пожалуйста. Все эти линии и цифры ничего для меня не значат.

Ответил Гримальд. Рыцарь говорил тихо, смотря на карту немигающими ярко-красными глазами шлема.

— Сегодня тридцать шестой день осады, — начал Храмовник, — и если мы не отстоим доки против десятков тысяч зелёнокожих, которые прибудут через два часа, то к ночи город падёт.

Кирия Тиро кивнула и уставилась на карту. — Мы должны эвакуировать докеров с максимальной скоростью, учитывая при этом и передислокацию войск.

— Нет, — произнёс Магхерн, но никто его не услышал.

— Эти проспекты, — указал полковник Саррен, — они уже забиты прибывающими и убывающими транспортами снабжения. Мы попытаемся вытащить всех работяг — без обид начальник доков — вовремя. Не говоря уже о подводе войск.

— Нет, — теперь уже громче повторил Магхерн. Но никто не обратил на него внимания.

Один из присутствующих майоров Стального легиона, штурмовик, облачённый в тёмную униформу со знаками отличия на плече, провёл пальцем по дороге на карте, что шла через центр улья к Магистрали Хель.

— Уберите дармоедов с нашего пути и очистите нам дорогу. Этого хватит, чтобы в центральных доках оказались обученные подразделения.

— Всё равно остаётся две трети доков, — нахмурился Саррен, — которые защищают только гарнизоны ополчения. И им придётся столкнуться с бегущими оттуда работягами.

— Эй? — произнёс Томаз.

— Мы можем проложить маршрут по второстепенным дорогам, — указала Тиро.

— Войска смогут пройти, — кивнул Саррен. — Этого будет недостаточно, но это лучший вариант в нашей ситуации.

Раздался механический и резкий звук, словно заработал на низкокачественном топливе двигатель ”Химеры”. Одна за другой все головы повернулись к Гримальду. Звук исходил из вокализатора в шлеме рыцаря. Реклюзиарх тихо смеялся.

— Я полагаю, — произнёс Храмовник, — начальнику доков есть, что сказать.

Все головы повернулись к Магхерну.

— Вооружите нас, — произнёс докер.

Полковник Саррен закрыл глаза. Остальные смотрели на Томаза, неуверенные, что правильно его поняли. Когда воцарилась тишина, Магхерн продолжил. — В доках нас больше, чем тридцать девять тысяч, и это только рабочие, не считая ополчения. Раз вам нужно больше времени, вооружите нас. И мы дадим вам время.

— Через час вы будете мертвы. Все вы, — фыркнул майор штурмовиков.

— Может быть, — ответил начальник доков. — Но мы и не собирались пережить эту войну.

Майор не изменил мнения, но в голосе было уже меньше насмешки. — Храбро, но безумно. Если мы позволим врагу вырезать докеров, то город не сможет нормально функционировать в течение десятилетий после окончания боёв. Мы сражаемся не только за наши жизни, но и за наш привычный уклад.

— Давайте для начала, — Саррен открыл глаза, — сосредоточимся на выживании. Фактически, большую часть Стального легиона невозможно передислоцировать. Они удерживают город, и если отвести их с позиций, то улей падёт, как и в случае с оставленными без защиты доками. Инвигилата и ополчение не в состоянии удержать сразу всё.

— У нас небольшой выбор, — сказала Тиро. — Докеров перебьют без поддержки.

— Сначала вооружите их, — произнёс Гримальд нетерпящим возражений тоном. — А уже потом обсуждайте, сколько они продержатся.

— Очень хорошо. Мы знаем, что нам делать, — откашлялся Саррен. — Начальник доков. Спасибо.

— Мы будем сражаться… чёрт возьми, сражаться изо всех сил, полковник. Только не затягиваете с подкреплением.

— У нас есть огромные запасы вооружений в доках, — кивнул Саррен Кирии Тиро. — Ты слышала реклюзиарха. Вооружи их.

Адъютант с мрачной улыбкой отдала честь и отошла от стола.

— Мы сможем выстоять, — обратился командующий к оставшимся офицерам. — После всего, что мы сделали, я отказываюсь верить, что нас сломает этот подлый удар. Мы сможем выстоять. Майор Крив, передислокация штурмовиков в доки уже идёт полным ходом, но мне необходимо, чтобы вы лично и незамедлительно приняли в ней участие. Если у вас есть гравишюты, то десантируйтесь из ”Валькирий” — сейчас на счету каждый лазган.

Майор отдал честь и направился к выходу со всей возможной скоростью и изяществом, которые позволял массивный панцирный доспех.

— Гражданские, — пробормотала Тиро, всматриваясь в гололит. Почти все запечатанные городские убежища располагались в районе доков. Шестьдесят процентов населения улья набилось в бункеры, но теперь они оказались совсем близко к линии фронта. — Мы не можем держать столько людей на передовой.

— Нет? Мы не можем выпустить столько народу в город, — покачал головой Саррен. — Им некуда бежать. А паника может вылиться на ближайшие улицы, и тогда Стальной легион не сможет прибыть в порт. Гражданские настолько в безопасности в убежищах, насколько это вообще возможно.

— Твари разрушат бункеры, — возразила Тиро.

— Да, разрушат. Но уже поздно что-либо делать. — Не смог сдержаться Саррен. — Не будет никакой эвакуации. Мы не успеем выдать им оружие, и не сможем защитить, если они покинут убежища. Они ничего не смогут поделать — только полягут на улицах, и затруднят подход подкреплений.

Тиро не стала продолжать возражать. Она понимала, что полковник был прав.

Саррен продолжил. — Мне нужны шагатели и батальоны лёгкой бронетехники, двигающиеся по второстепенным дорогам здесь, здесь, здесь и здесь. ”Часовые”, мои друзья. ”Адские гончие” и ”Часовые”. Все что мы сможем собрать.

Большинство офицеров начали расходиться от стола.

— Реклюзиарх.

— Полковник.

— Ты знаешь, о чём я собираюсь попросить. Существует только один способ сдерживать нападение достаточно долго, чтобы мы смогли наводнить доки проверенными и надёжными войсками. Я не могу приказывать тебе, но всё же прошу.

— Не нужно просить. Я переброшу рыцарей на уцелевших ”Громовых ястребах”. Мы будем сражаться рядом с гражданскими. Мы удержим доки.

— Спасибо, реклюзиарх. Теперь мы готовы настолько, насколько вообще можно быть готовым в такой ситуации. И, тем не менее, это будет немалая нагрузка на Инвигилату и основную массу Имперской гвардии. Город будет истекать кровью, в то время как мы перебросим элитную пехоту в доки, в бой… это займёт несколько дней. В лучшем случае.